Квантовое зеркало

Ричардс Дуглас

– И вы скажете им заранее, чем все должно закончиться? Что вы хотите, чтобы он украл меня?

– Нет. Кто знает, может быть, они преуспеют там, где проиграли мы. Это было бы идеально. И нам нужно, чтобы они предприняли героические меры по вашему спасению. Мы не можем рисковать тем, что Крафт разглядит обман, поэтому будем играть честно.

– Отлично. Я уверена, эти парни будут благодарны за то, что им не сказали, ради чего они рискуют своими жизнями.

– Опять же, мы не знаем, грозит ли им какая-либо опасность. И мы расскажем им все, что нам известно, о способностях и методах Крафта. Хотя это немного. По сути, мы скажем им соблюдать осторожность и быть готовыми ко всему.

Алисса обдумала его слова:

– Ладно, допустим, Крафт действительно

придет за мной. Допустим, ваши люди не смогут его остановить, и он уволочет меня куда-то. Что тогда?

– Мы установим на вас следящее устройство, имплантируем его под кожу на бедре. Нажмите в нужной точке, и вы включите сигнал тревоги. К тому же у вас будет цифровой диктофон, который вы можете включить в любой момент, с трехчасовой вместимостью. Очень крошечный. Эти устройства не доставят вам никаких хлопот.

– Работа еще одной исследовательской команды «Блэк-Опа»?

– Да. Очень надежная. Так что мы точно будем знать, где вы находитесь. Поблизости от этого места мы разместим отряд, и если вы подадите сигнал тревоги, они нанесут удар. – Еловиц покачал головой. – Но я не думаю, что в этом возникнет необходимость. Потому что я хочу, чтобы вы подружились с Крафтом. Помогли ему. Соглашайтесь со всем, чего он от вас захочет. Попытайтесь сами устроить ему «смазливого живца», если сумеете.

– Ну конечно же, это сработает, – саркастически хмыкнула Алисса. – Крафт знает, что я в курсе того, что на нашем якобы свидании он меня обманывал. Затем он похитит меня. И я должна постараться соблазнить его? – Она закатила глаза. – Ну да, он в это, несомненно, поверит.

– Вас может удивить его реакция, – возразил Еловиц. – Возможно, он сочтет это хельсинкским синдромом [9] . Может быть, он не будет особо сомневаться. Но если вы сможете заманить его в постель, это будет лучшим способом завоевать его доверие.

Алисса знала, что это правда. Окситоцин, вырабатывающийся во время близости, не только сексуальной, но даже после коротких объятий, служит установлению доверия.

– Притворитесь, что влюбились в него, – продолжал майор. – Можете пойти на полное сотрудничество с ним, потому что он все равно не сможет добраться до ваших наркогипнотиков. А даже если и сможет, то без знания ваших протоколов нейростимуляции от них ему не будет никакого прока. Поэтому расскажите ему все, что он хочет знать. Будьте честны. Он достаточно умен, чтобы раскусить ложь.

9

Хельсинкский синдром – правильно стокгольмский синдром – синдром идентификации с агрессором, привязанность, возникающая у жертвы по отношению к агрессору в состоянии сильного шока.

Алисса Аронсон молчала.

– Узнайте все, что сможете, а мы будем ждать поблизости. Мы не смогли захватить и допросить его. Но по какой-то причине он пытался сыграть с вами в романтические отношения и потерпел провал. Теперь ваша очередь.

– Мне тоже ничего не удастся, – ровным тоном произнесла Алисса.

– Я в этом отнюдь не уверен. Я говорил вам, что ваши с ним интересы совпадают до полного невероятия. И есть еще одно. Если вы, как это сделал я, изу^чите прошлых его девушек, которые были у него с тех пор, как он сложил с себя сан, то увидите, что вы точно соответствуете тому типажу, который ему по нраву. В вас сочетается тот тип внешности и личности, который он, похоже, искал в других женщинах.

Алисса покусывала нижнюю губу, обдумывая его слова.

– А что, если я откажусь торговать своим телом за тайны Крафта? – спросила она наконец. – Предполагая, конечно, что он действительно похитит меня.

– Понятно, что мы никак не сможем это контролировать. Если ваша совесть не позволяет подобного, пусть будет так. Идеально было бы, если бы вы смогли завоевать его доверие, не переспав с ним.

– А если я откажусь быть приманкой?

Еловиц вздохнул:

– Вы не можете отказаться.

Вы то, что вы есть. Раненая зебра может отказаться быть добычей льва, но самого льва это не остановит. Это не я сделал вас жизненно важным объектом для Бреннана Крафта. Он пришел к такому заключению совершенно самостоятельно. И, как я уже говорил, я намерен честно попытаться защитить вас. Но если, как я предвижу, мне это не удастся, я хочу облегчить вам жизнь. Я не требую от вас героически молчать, напротив, я прошу вас рассказать ему все, что он хочет знать. Завоюйте его доверие. Тогда вы, возможно, узнаете то, что хотим знать мы. О нем и о его друге – этом мусульманском боге.

Алисса закатила глаза, услышав, какое определение Еловиц дал Аль-Йаду – это напомнило ей о том, в какой абсурдной ситуации она оказалась. Как скромная еврейская девушка наподобие ее могла влипнуть в такую кашу? Кто-то где-то состряпал славный анекдот.

Молодая еврейка, бывший священник и мусульманское божество заходят в бар…

Это забавляло ее еще несколько секунд, потом веселость быстро отступила перед мыслями о предстоящей работе.

Алисса все еще была зла, что так легко попалась на удочку. Тот факт, что Крафт играл с ее эмоциями, очаровал и обнадежил ее, и при этом попросту манипулировал ею и использовал ее… все это заставляло ее жаждать крови. Могла ли она действительно выкинуть мысли об этом из головы и притвориться, будто влюбилась в него? Спать с ним?

Какого черта ему от нее было надо? И кто он такой, черт побери, чтобы подвергнуть ее всему этому? «Я тебя самого еще поимею!» – мысленно пригрозила она, однако едва не сплюнула, осознав, что эта угроза может осуществиться скорее в буквальном смысле, чем в переносном.

13

Лейтенант Стэн Уоксмен стоял у входа в «Старбакс» и смотрел на непрерывный поток посетителей, которые заходили в кафе и выстраивались в очередь – практическую неиссякаемую, насколько он мог судить. Проходящие мимо люди представляли собой самое эклектичное сборище, какое он только мог себе представить. Мужчины и женщины в деловых костюмах, с повадками бизнесменов, непрерывно ведущие переговоры по телефону, стояли рядом с бегунами и велосипедистами в шортах или обтягивающих лайкровых штанах. Молодежь и старики выстраивались друг за другом. Безупречно стильные – и разрисованные татуировками. Смешливые девчонки из команды болельщиц – и мрачные готы. Представители самых разных рас. И все стояли в полной гармонии друг с другом, ожидая, пока можно будет сделать заказ у одного из одетых в зеленые передники работников кафе, толпящихся за стойкой.

«Что за работа!» – с завистью думал Уоксмен. Было что-то таинственное в том, чтобы продавать нечто неодолимо притягательное и все же легальное и социально приемлемое, разбивающее все классовые, общественные, географические и политические границы.

«Заниматься кофе, а не войной», – подумал он, и на его обветренном лице появилась улыбка.

Работники в зеленом за длинной стойкой трудились с эффективностью и слаженностью, которым позавидовал бы армейский инструктор, каждые несколько секунд кто-нибудь выкликал имя, чтобы подозвать заблудшую душу, которая уже сделала заказ и теперь переминалась с ноги на ногу по другую сторону касс, ожидая кофе.

Взгляд Уоксмена примерно раз в минуту смещался с толпы на Алиссу Аронсон, а потом на то, что творилось снаружи кафе. Его напарник, лейтенант Джон Джоргас, был занят тем же самым в другом конце зала.

Шел третий день их работы телохранителями, и пока что обходилось без происшествий. Но такова была суть охранной службы. Много дней рутины и даже скуки, прерываемых секундами напряженной деятельности, от которой зависит жизнь или смерть.

Ну… иногда.

Истина заключалась в том, что если кто-то и был достаточно важным или подвергался достаточно большому риску, чтобы ему понадобилась охрана, это еще не означало, что нападение неизбежно. На самом деле против подопечных редко предпринимались враждебные действия.