Квартирант с приданым

Калинина Дарья

Поэтому Катя без всякого труда разобрала, что написано на ошейнике.

– Борей.

– И что получается?

– Сто одиннадцать Алекс Борей?

– Погоди, тут еще какие-то символы. Посмотри.

Но Катька уставилась на стену и бормотала:

– Борей… Борей… Это что-то знакомое.

– Борей – так древние греки называли северный ветер. А еще я недавно смотрела передачу, что у нас на подводном флоте лодки класса «Борей».

Катька взглянула на подругу с легкой завистью.

– И когда ты успеваешь еще телевизор смотреть? Я вот с трудом

нахожу время, чтобы отвлечься от учебы. В выходные Мишка пригласил меня на выставку… Ага! Вспомнила! Вот почему это слово показалось мне сразу знакомым. Мы с Мишкой как раз туда и ходили!

– Куда? На подлодку?

– Нет, глупая! Разве бывают музеи – подводные лодки!

– У нас в стране? Легко! Забыла, как нас с классом возили туда на экскурсию?

– Я с вами в тот раз не ездила. Болела, наверное. Но в любом случае к морскому флоту этот «Борей» не имеет никакого отношения, потому что это арт-пространство.

– Что?

– Арт-центр, где проходят всевозможные выставки. Покупаешь билет – и вперед, наслаждайся хоть до упаду. Мы с Мишкой часа четыре бродили. Я думала, что у меня уже ноги сейчас отвалятся и глаза лопнут, а ему хоть бы хны. Вот это закалка! Не случайно его мамаша еще в животе в Эрмитаж таскала.

– Это как?

– Когда была беременна Мишкой, ходила в Консерваторию и музеи, чтобы ребенок впитывал прекрасное, еще находясь в утробе матери.

Насте такой подход показался чрезмерным. Нет, классическая музыка – это еще можно понять. Давно известно, что с определенного возраста эмбрион в животе способен слышать доносящиеся снаружи звуки. Но картины? Или статуи? Как их-то он оттуда увидит?

– Ему передадутся эмоции матери, – принялась объяснять ей Катька. – И похоже, что они и передались. Потому что Мишка прямо фанатеет от всяких там картинных галерей и тому подобного. Ему как с гуся вода, а я пришла домой еле живая. Мама сказала, что у меня произошел удар искусством. Как бывает, если на пляже перележишь, тогда солнечный удар. А тут художественно-концептуальный.

– Ты не болтай, а думай. Как владелец этого пса может быть связан с выставкой?

– А никак. Сейчас мы проверим, может, Алекс Борей – это его клички.

– Чьи?

– Собаки. Имена мужские. И пес тоже мальчик.

Настя покраснела. Она-то со своей стеснительностью даже не додумалась проверить пол собаки. Даже во время купания не посмотрела, что там у него. А вот Катя сразу обратила внимание на эту существенную деталь. Значит, их новый питомец – парень. Что же, значит, и он надолго у Насти в доме не задержится.

Тем временем Катька, присев перед собакой, почмокала губами. Пес скосил на нее один глаз. Другой у него был по-прежнему закрыт.

– Алекс! – позвала Катя сладким голосом, обращаясь к собаке. – Алекс хороший песик. А кто у нас лапочка? Алекс у нас лапочка.

Но собака в ответ лишь утомленно прикрыла глаз. Мол, имейте совесть, девушка, дайте поспать. Катька не сдавалась.

– Борей! – позвала она его. – Бореюшка! Ау! Лапочка Борей! Хороший мальчик! Борей, дай лапу!

Собака

открыла оба глаза, посмотрела сначала на Катю, потом на Настю. Мол, стоит этой незнакомой девице давать лапу? Как ты считаешь?

– Дай лапу, – кивнула Настя.

И только после этого пес сел и протянул Катьке лапу.

– Ты видишь?! – возликовала Катька. – Он откликнулся на Борея! Значит, это его имя.

– И ничего это не значит. Вот, смотри сама.

И Настя присела возле собаки и начала отдавать команды:

– Ларс, дай лапу! Гамлет, сидеть! Крош, лежать!

И каждый раз собака четко выполняла поступившую команду. Пес давал лапу, сидел, лежал, стоял, прыгал. И ему было совершенно безразлично, как его при этом называли. Он слышал команду и выполнял ее. Причем исходящие от Насти команды он исполнял на раз-два, а вот в случае с Катькой каждый раз задумывался и смотрел на Настю, ожидая от нее одобрения.

Катька даже обиделась:

– Почему этот пес тебя слушается, а меня нет?

– Приходи в следующий раз с килограммом сарделек, он и тебя будет слушаться.

– Да нет, дело не в этом. Похоже, пес тебе благодарен.

– За курицу? Конечно, благодарен.

В глубине души Настя и сама не верила тому, что говорила. Она видела, что пес выбрал ее своей хозяйкой. Когда девушка поднималась, пес тут же вскакивал на ноги, демонстрируя свое желание идти с ней. Когда она куда-то шла, пес бежал перед ней, то и дело преданно оглядываясь на нее: «Я все правильно делаю? Я туда иду?» И если сначала Настя то и дело с непривычки спотыкалась о крутящуюся у ее ног собаку, то постепенно она наловчилась. Да и пес попался прыткий, он ловко увертывался от ног девушки.

– Пусть поживет пока.

За собакой они решили оставить кличку Борей, а если сокращенно, то Борька. И Катя обещала, что завтра принесет собаке какой-нибудь еды. А Настя не без смущения подумала: глядишь, там чего-нибудь и ей самой перепадет.

Глава 4

Утром Насте пришлось встать на час раньше, чтобы погулять с собакой. Она думала, что на улице пес от нее убежит, но ничего подобного не случилось. Борей деловито трусил вдоль дорожек, обнюхивая траву и кусты. Время от времени он поднимал заднюю лапу, и выражение морды у него делалось еще более важным и сосредоточенным. Чувствовалось, что он тут не абы чем занимается, а исполняет важный ритуал.

Настя надеялась, что соседи-собачники смогут ей подсказать, чья это собака. Ей пришлось перебороть природную стеснительность и подходить ко всем встречающимся ей собачникам.

Но все они лишь качали головами и, в свою очередь, спрашивали:

– А что у него с шерстью? Это не заразно? Вы его в синьке купали?

Приходилось объяснять, что метаморфоза произошла вчера после дождя. Что изначально собака была черной, а потом сделалась такой странной масти.

– Похоже, что в оригинале ваш пес снежно-белый. Если была бы хоть малейшая желтизна, краска бы так ровно не легла.