Квартирный вопрос (сборник)
Шрифт:
Он вышел в центр Лифтовой Площади и огляделся. Судя по всему, новый Этаж был точно такой же, как и остальные в Обиталище.
В животе заурчало, и Шестов вспомнил, что уже давно не ел. Ноги сами принесли его в Кладовую, где он увидел целую гору брикетов. Столько Сергей видел разве что в детстве. Сложенные грудой в углу Кладовой, они словно ждали, когда проголодавшиеся дети войдут сюда и развернут первые обертки.
Доедая на ходу содержимое первого попавшегося брикета, Сергей дошел до Центрального Парка — и вновь не поверил собственным глазам. Возле входа в Парк располагалась
Сергей наклонился, поравнявшись с мордой животного, и всмотрелся в глаза.
— Гав-гав! — вспомнил он, как учил его отец.
— Р-р-р! — раздалось за спиной Шестова протяжное рычание.
Сергей испуганно обернулся и сделал шаг назад, едва не столкнувшись со статуей. В нескольких метрах от него, выгнув спину, затаилась… живая собака со свалявшейся от грязи бурой шерстью! В отличие от статуи, выглядела она не так дружелюбно. Суженные глаза пса хищно следили за каждым движением Шестова. Из распахнутой пасти, обнажавшей острые клыки, текла слюна.
— Шекли детям лучший друг! Дети, дети, встаньте в круг! — попытался найти общий язык с животным Сергей, швырнув псу остатки брикета.
— Р-р-р! — ответила собака и сократила дистанцию, проигнорировав подачку.
Сальная шерсть животного торчала во все стороны. На ошейнике мерно покачивался медальон с надписью «Шекли №…». Номер прочитать Шестов не успел.
Пес оттолкнулся задними лапами от пола и прыгнул на Сергея. Шестова спасла реакция. Он инстинктивно отскочил влево и пес на полном ходу влетел в статую. Гипсовая фигура пошатнулась и рухнула на мраморный пол, разлетевшись на осколки. «Шекли №…» приземлился более удачно. Раздосадованно чихнув, оказавшись в облаке гипсовой пыли, животное проскользило на лапах к кадке с растениями и развернулось. От взгляда, направленного на Сергея, могла бы закипеть вода.
— Шекли любит поиграть — убегать и догонять, — вспомнил Шестов еще одно детское стихотворение.
Сергей побежал к жилым отсекам в надежде укрыться в одной из квартир. «Шекли №…» рванул следом. Животное двигалось быстрее, но Шестову, удачно выбравшему траекторию движения, почти удалось оторваться. В решающий момент нога зацепилась за шланг, подсоединенный к фонтану, и Сергей упал лицом на пол. Разгоряченная погоней, собака мгновенно впилась зубами в ногу беглеца. Боль, пронзившая тело, оглушительным криком вырвалась из груди Шестова.
Сергей резко перевернулся на спину и зарядил кулаком по морде обезумевшей твари. Животное обиженно заскулило, но отступать не собиралось. Наоборот — собака норовила укусить жертву за шею. Шестов снова замахнулся, но не попал. Пасть Шекли с каждым разом смыкалась все ближе к сонной артерии.
«Это конец!» — обреченно подумал Сергей.
Иван не промахнулся. Найденный на крыше кабины кусок мрамора угодил точно в лязгающую зубами цель. Собака истошно завыла, пошатнулась и замертво рухнула набок. Из глубокой раны в черепе потекла кровь.
— Ваня? — Сергей приподнялся на локте и удивленно взглянул на сына.
Перед глазами все поплыло, словно превращая реальность в желанный сон.
— Спокойно, пап! — бросился к отцу Иван. — Лежи тихо, не двигайся…
Юноша оторвал от одежды кусок ткани и перетянул укушенную ногу, из которой хлестала кровь.
— Плохо дело! — выдохнул Иван.
Все медикаменты находились в Больнице, но та располагалась слишком далеко. Отец столько не продержится.
«Старейшина! — вдруг осенило Ивана. — У него в отсеке всегда была аптечка».
Юноша вскочил на ноги.
— Пап, держись, я мигом…
— Не уходи, сынок! — бредя, произнес Сергей.
Он протянул руку к сыну, который почему-то превратился в темное пятно на белом фоне.
— Ты живой. Я тебя…
Пятно стремительно таяло в ослепительной белизне.
— …нашел.
Сергей широко улыбнулся. Окружающая реальность окончательно утонула в белом океане света.
«Так вот он какой — Рай! — подумал старший Шестов, закрывая глаза. — Последний Этаж, где все снова находят друг друга…»
Иван буквально влетел в отсек Старейшины и по винтовой лестнице устремился на верхний уровень. Именно там, под самым потолком, находился кабинет главы Этажа. Задыхаясь от усталости, Иван толкнул плечом дверь и вбежал в комнату.
В помещении стоял мерзкий запах, который не могли развеять даже гудящие вентиляторы. Источник зловония сидел в высоком кресле напротив стола Старейшины. Мертвый старик выглядел старше, чем деды или даже прадеды Ивана, — казалось, само время нанесло покойному на лицо мириады тонких и глубоких морщинок. На полу рядом с трупом валялась распахнутая аптечка. Баночка со снотворным была пуста. В паре метров от старика располагалась невысокая лестница, упирающаяся в закрытый люк.
Иван подошел ближе и заметил на столе белый конверт, подпертый миниатюрным пультом с четырьмя выстроившимися в столбец кнопками. Юноша осторожно надорвал край и развернул аккуратно сложенные листы бумаги.
«Сегодня я умру, — прочел Иван. — Больше нет ни сил, ни желания бороться…»
«Сегодня я умру. Больше нет ни сил, ни желания бороться со смертью. Сто лет — это потолок для любого человека. Факел Жизни продолжит гореть как-нибудь без меня.
Если верить тем, кто нас здесь запер, мы выполняем важную миссию — сохраняем человеческий род. Решаем квартирный вопрос на современный лад: как выжить на планете, которой больше нет. Земля уничтожена. Находиться на ее поверхности невозможно. Как минимум, в ближайшие несколько сотен лет.
Помню, как я проснулся в этом проклятом месте с остальными уцелевшими — прямо на площади, возле закрытых дверей лифта. Как безжизненный женский голос из динамиков зачитал приговор нашей планете: „Доброе утро! Примите наши поздравления: вы — последняя надежда человечества!“