Квартирный вопрос (сборник)
Шрифт:
— Тридцать пять лет дочери, говоришь? — зарычал вдруг молодой человек с выбритым затылком.
Вокруг полной женщины моментально образовался круг свободного пространства. Она вспыхнула, задышала часто-часто:
— Да нет, что вы! Как вы могли подумать? Мне пятьдесят два, я ее в семнадцать родила! Мне до пенсии еще три года!
— Ну смотри! — смилостивился бритоголовый, а мать дипломированного хирурга всё никак не могла успокоиться:
— Ну как вы могли подумать? Да я и на пятьдесят два не выгляжу! Нет, ну просто хамство какое-то!..
— Светило медицины с работы не уволят.
— Дорогу молодым!!! — грянуло из противоположного конца вагона, послышался хохот — студенты развлекались.
— Да и вообще, н-ну вот, ну значит… — продолжил кто-то прерванную мысль. — В т-то же метро раньше заходишь — стоит возле турникетов н-неопрятная страхолюдина, ц-цербер недоделанный, злость за неудавшуюся жизнь на пассажирах срывает…
— О, да! А в общагах на вахте? Помните?
— И в-в общагах, да. И на проходных. А теперь, н-ну вот, ну значит, видели? Заметили? Сегодня иду — пригожая д-девочка д-дежурная: м-макияжик, блузка на груди не сходится, коленки остренькие… Сердце, н-ну вот, ну значит, радуется! Рядом конспект лежит. Поток схлынет — она конспект полистает, а вечером — на учебу. Она, может, если бы не эта работа, то и учиться бы не с-смогла: сейчас же все платное, кроме курортов для этих!..
— Правильно, пусть старичьё в море отмокает! — плюгавый мужичок нашел мои глаза и, мерзко щеря зубы, подмигнул. — Оно это заслужило ударным трудом. Правильно я грю?
— Люди, опомнитесь! Ну что ж вы несете-то? — на вид девушка была моей ровесницей — несимпатичная, угловатая, словно подросток, с пылающими щеками. — Это же ваши родители! Ну как так можно?
— Истеричка! — плюгавый, явно признав меня, решил подмигивать персонально. — Я грю, истеричка, да? — и уже девушке в ответ: — Ты родителями не попрекай! Я грю, родители родителям рознь! Мой папаня еще год назад все свои накопления на участок в области потратил. Я грю, сельское хозяйство — огурчики, поросятина. И тут никому не мешает, и нам подспорье в виде натурпродукта!
— А у моего отца нет накоплений! — пуще прежнего ощетинилась девушка. — Он сорок лет в школе преподавал — таких, как вы, учил… А вы!.. Мешает он вам теперь! На работу — нельзя, в метро — нельзя… Скоро вообще всех стариков из Москвы выселите!
— Ну, вот, значит, так хорошо он нас учил!
— Ополоумели совсем… Никакого уважения к старшим!
— А вот я, пожалуй, не соглашусь! — встрял «бейсболка». — К примеру, мой сосед, он и сорок лет назад был быдло быдлом. Помню, мы с мальчишками мяч гоняли во дворе, попали по его машине… Знаете, как он меня выдрал, коз-з-зёл?! Главное, если бы мы разбили ему что, а так — даже вмятины никакой не оставили! Ну попали мячом — так ведь нечего машину в неположенном месте оставлять! На восемнадцатилетие друзей собрал… Ну музыка громко играла, да — так в жизни же раз бывает! Ментов вызвал, скотина… Ну, и праздновали в результате в «обезьяннике». И вот ты мне скажи: я теперь должен уважение испытывать просто потому, что быдло состарилось?
Открылись двери, девушка выскочила в слезах — вероятно, даже не
— Ну а что я такого сказал? — смутился «бейсболка», увидел меня: — Кстати, здравствуйте! Я же про всех-то не говорю, я только один пример привел. Сам-то я давно родителей потерял, но отчисления на курорты всегда аккуратно плачу. Что ж я, не понимаю, что ли? Кто еще о стариках позаботится, если не мы?
— А мне валко бабуфек, фто их из Москвы выгоняют! — болтая ногами, признался бутуз неопределимого с моего места пола.
— Ой, не жалей, деточка! Я вот полжизни работаю, вкалываю, а дальше Подмосковья никуда не выезжала — ни на юга, ни на Карелию денег никогда не хватало. А им — всё бесплатно! Все условия!
Поглядел на ребенка — и вспомнилось, как в октябре пришел на открытый урок к Наташке. А им накануне задали дома сочинение написать на тему «Мой самый близкий человек». Хоть Наташка и отказалась мне вечером показать свое творение, иллюзий я не испытывал и ничуть не удивился, когда, выйдя к доске, она принялась зачитывать написанное:
— «Моя бабушка». Моя бабушка — даючая женщина…
Состояние мое после этих слов трудно описать. Присутствующие взрослые аж дыхание затаили, учительница — бочком-бочком к Наташке, чтобы, если что, прервать. Сижу ни жив ни мертв, готовый сквозь землю провалиться. А доча с выражением продолжает:
— Она всегда дает мне много разных вещей. И никогда ничего не просит взамен. Она дает мне конфеты и пирожки, даже если я себя не очень хорошо веду или не ем суп. Даже если я получу двойку или тройку, она все равно будет мне давать разные вкусные вещи. Хотя двоек и троек у меня нет. Она дает мне деньги на мороженое, хотя у нее маленькая пенсия. Она привыкла так делать, потому что она любит меня. Моя бабушка — мой самый близкий человек!
Меркантильный текст, ничего не скажешь, но маленькому ребенку трудно как-то еще выразить чувства, измерить отношение. Надеюсь, кроме меня это дошло и до остальных присутствовавших. В конце концов, аргументы моей дочери были ничуть не хуже, чем сочинения их детей: «Мой папа никогда меня не бьет», «Моя мама — очень красивая…»
— …Племянница в прошлом месяце прогорела, — воодушевленно вещала дама средних лет. — Открыла кафе-пирожковую. Она повар по образованию, кулинар. Оборудование закупила, посуду, столики. Аренда, официанты, всё такое. И что вы думаете? Пришел какой-то старый хер, прости господи, попробовал и выплюнул! Моя старуха, говорит, вкуснее печет! А у них район-то спальный, маленький; все, считай, друг друга знают. Ну и разошлась слава. В день — один-два посетителя, не больше. Кто ж такое выдержит?
— Может, надо было лучше учиться печь? — процедил я сквозь зубы.
— Ой! — съежилась дама. — Здравствуйте, Тимофей… э-э-э… не знаю, как по отчеству… А я-то всегда считала, что вы за справедливость!
Обсуждать с пассажирами, что есть справедливость в моем понимании, я не стал.
— Скорей бы уж Третий указ был одобрен! — подал голос очередной почитатель законодательства. — В магазин ни утром, ни днем, ни вечером не зайти — очередины-ы-ы! Вот что им дома не сидится? Ведь есть же социальная служба — они и лекарства доставляют, и продукты!