Квазимодия
Шрифт:
– А что, сама Богославия, которая размещает наши деньги в западных банках, работает в интересах Богославии?
– саркастически спросил я.
– У нас в загоне все, за что ни возьмись. Наука, спорт, образование, социальная сфера, промышленность, и легкая, и тяжелая, и машиностроение, сельское хозяйство вообще на боку. Заграница нас кормит. Все приходит в упадок. Авиационная держава покупает беспилотные летательные аппараты за границей. Ребята в авиамодельных кружках строили точно такие же. Электроники своей вообще нет. Зато сотни миллиардов наших долларов укрепляют американскую экономику и экономику Запада. И я должен помогать вам зарабатывать доллары для перекачки в западные банки? А вы хоть задумывались о том, что о вас, о чиновниках и о правительстве простой народ говорит? Та бессловесная скотина, у которой каждый день урезаются гражданские права?
– Алексей Алексеевич, - со вздохом сказал разведчик, - мне нечего вам возразить. Просто скажу, количество крох, отваливающихся от огромных состояний на нужды народа, может увеличиться пропорционально увеличению этих огромных состояний.
– Скажите, как здорово звучит, - с улыбкой сказал я, - нашим пенсионерам добавят количество крох, которые они получают вместо пенсии. Ни один человек не может прожить на ту пенсию, которую платят нашим старикам. Они живут вопреки законодателям и министрам.
– Алексей Алексеевич, - сказал разведчик, кивнув на двух переговорщиков и Акопа Магомедовича. У всех троих были перекошенные лица, на искаженных ртах висли нити липкой слюны, суставы рук и ног вывернуты, - вот это главная причина, почему было принято решение привлечь вас к участию в переговорах. Мы отметили, что все люди, которые желают вам зла или готовы нанести какой-то вред, мгновенно заболевают синдромом Квазимодо в самой тяжелой форме. Вот вам наглядные примеры. Я еще заметил, как крючило Акопа, когда он разговаривал с вами по телефону. Начинало крючить и меня, когда мне принесли информацию о вас и когда я позволил мысленно негативно отозваться о вас. Я к вам отношусь положительно и готов спорить с вами по любому вопросу как цивилизованный человек аргументами, а не злостью. Они отойдут, если начнут признавать, что приведенные вами аргументы это не вражеская пропаганда, а объективная реальность. Ну, что с них возьмешь, когда у них зарплата в тысячи раз больше пенсий наших пенсионеров. Я видел трех киллеров, которых посылали вас убить. Мы винтовки у них не можем вырвать. Так скрюченные и лежат с винтовками в палатах. А один киллер пришел в себя, застрелил заказчика и запихал ему в рот пачку денег, которые были уплачены за ваше убийство.
– Кому же я помешал?
– удивился я.
– Я вообще стараюсь вести замкнутый образ жизни и практически ни с кем не общаюсь.
– Можно и не общаться, - улыбнулся разведчик.
– Главное - что вы есть. Вы как совесть, которая если проснется, не дает жить многим людям. Этим людям не писаны никакие законы, и они вершат все дела на земле. Вон, у императора Александра Первого совесть проснулась, так он оставил царство свое и ушел жить старцем в сибирской глуши. И бит был плетьми, но считал это как наказание за совершенные грехи. Только вот после Александра совесть ни до кого и не достучалась. А вы своим существованием уже успели достучаться до многих.
Глава 52
Мы с разведчиком выпили еще по рюмке водки и закусили сильно разваренными хрящами с чесночной приправой и редькой.
Похоже, что Люций Фер более успешно борется с человеческими пороками, нежели его более могущественный собрат. Он еще говорил, что "легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому попасть в Царство небесное". Но там, где был я, не было ни одного банкира, олигарха и нувориша, иначе господа Ленин и Троцкий не преминули бы рассказать об их нравах, жадности или наоборот - щедрости для дела революции. Так, где же олигархи обитают, если их нет в нижнем Царстве?
– Статистика заболеваемости синдромом Квазимодо показывает, что эпицентр находится в вашей области и расходится кругами в разные стороны, - сказал разведчик.
– Причем заболевают поровну и олигархи, и средние слои, и те, кто находятся за чертой бедности. Я попытался подвергнуть анализу личности заболевших и убедился, что причиной болезни является уровень злобы. Чем выше этот уровень, тем более тяжкое заболевание регистрируется. Среди простого народа заболевших больше, чем среди олигархов. Среди больных те, кто мечтает о том, как он будет вешать и расстреливать всех демократов, кто мечтает перебить всех инородцев и те, кто мечтает уничтожить всех богославов. Давайте-ка, накатим еще грамм по пятьдесят, масть пошла, - и он снова налил рюмки.
– Говорил же я вам, - обратился он с рюмкой к скрюченным переговорщикам, - не вздумайте проявлять свою ненависть к нему. Постарайтесь подумать о чем-то добром, хотя бы о том, что с хорошим человеком приятно посидеть за столом и выпить рюмку в хорошей компании.
Мы выпили и тут стал приходить в себя Акоп Магомедович.
– Прости меня, Алексей Алексеевич, - сказал он, растирая сведенное судорогой плечо, - как-то нечаянно сорвалось. Показалось, что это про меня, как про плохого человека говорилось. А ведь ты во всем прав. Делиться надо с ближними. Сам хорошо живешь, дай и другим жить хорошо. Обеспечь их работой, хорошей зарплатой, и отдачу получишь в десять раз больше, нежели от жадности своей. Еще Маркс и Энгельс говорили, что капиталист должен обеспечить справедливое распределение прибылей, чтобы не было революций, а мы, похоже, сами рубим сук, на котором сидим. Вот, при всех обещаю. Завтра же объявлю об открытии в нашем городе галереи Дарэссаламова и буду покупать туда картины всех художников в области, чтобы поддержать их, дать им известность. И учрежу пять стипендий имени Дарэссаламова. Пусть знают, кто такой Дарэссаламов!
– За Дарэссаламова, - предложил я.
– За Дарэссаламова, - поддержали разведчик и его спутники.
Я смотрел на них и у меня промелькнули строчки стихотворения, которые нужно будет сразу записать, чтобы не забыть.
В каждой крупной деревне в Сибири
Есть Париж, Амстердам и Берлин,
Разных храмов по три иль четыре
И искусств меценат армянин.
Здесь в соседях потомки Кучума
И кочевник кайсацкой степи,
Здесь китайцы с капустой без шума
Точат цепи своих бензопил.
Нашу нефть продают на валюту,
Богатеют Москва, Петербург,
А сибирскому бедному люду
Помогать как-то все недосуг.
Скоро к нашей компании присоединился дипломат и начал что-то мычать представитель газовой монополии. Хаш снова подогрели и принесли шашлыки. В полутемном помещении, освещенном неяркими бра, было непонятно, сколько сейчас времени. Это и хорошо. Деловые люди часов не наблюдают.
– Алексей Алексеевич, - лез целоваться захмелевший дипломат.
– Алексей Алексеевич, да мы вас озолотим, - говорил газовщик.
– Так в чем же надобность во мне?
– спросил я, подспудно догадываясь, о чем пойдет разговор.
– Понимаете ли, Алексей Алексеевич, - начал осторожно дипломат, - Богославию не любят во всем мире. Мы хотим, чтобы ваша способность сослужила нам добрую службу, наказав всех наших недругов и противников постройки наших потоков.
– Именно, - солидно сказал газовщик, - чтобы их в три погибели скрючило, а уж мы за деньгой не постоим.