Квест империя. Трилогия
Шрифт:
Он вынул руки из воды и встряхнул их.
– Можно было бы вернуть их на Той'йт, но мне жаль планету… А что, если предоставить им для освоения один-два пограничных мира?
– С каким статусом?
– Вы задаете хорошие вопросы, графиня. И ваши ответы… – Император не закончил фразу, явно задумавшись о чем-то, что было ему сейчас важнее, чем комплимент графине Ай Гель Нор.
– Что вы скажете об идее протектората? – наконец нарушил он молчание.
Рваный ритм этого странного разговора и монотонный голос императора выводил Лику из себя, но она ничего не могла с этим поделать. Только терпеть. С другой стороны, император предстал перед ней как неглупый – возможно, даже более чем просто неглупый – собеседник.
– Протекторат? –
– Да, – согласился император. – Это непростой вопрос. Я вас уже спрашивал об этом, графиня, – сказал он, в очередной раз меняя тему разговора, – спрошу еще раз. Что вы знаете об императорской Воле, высказанной в седьмой день месяца гроз?
«Хотелось бы мне знать, о чем мы говорим», – вздохнула про себя Лика. Она проверяла, такой Воли официально не существовало. То есть одно из двух. Или это была тайная Воля императора – такое иногда случалось, – или это была Воля, составленная в седьмой день месяца гроз, но ожидающая публикации в другой день. Как бы то ни было, содержание этой Воли ей было не известно.
– Ничего, – сказала она вслух. – Я клянусь вам, ваше величество; я призываю в свидетели духов моих предков, я ничего не знаю об этой Воле.
Император повернулся к ней и с интересом посмотрел ей в глаза:
– Герцог Рекеша сказал, что вы искренни, а ему я привык доверять. Он никогда не ошибается.
«Рекеша меня проверял? Это не была случайная встреча? Интересно». – Лике такой поворот событий не казался приятным, так как означал, что ее «вели», и еще это означало; что герцог обладает даром, подобным дару Меша и Вики.
«Но есть и хорошие новости, – сказала она себе. – Меня он не читает».
Между тем император сунул руку в складки своей рясы и извлек из спрятанного там кармана скрученный в трубку пергамент.
– Ознакомьтесь, графиня, – сказал он, протягивая ей документ. – Это и есть моя Воля, о которой я вас спрашивал. Сегодня она будет оглашена перед гражданами империи.
Лика взяла пергамент в руки, поднесла его к губам, поцеловала и только после этого осторожно развернула свиток. Она быстро пробежала его глазами, и то, что она прочла, повергло ее в изумление.
«Не может быть! – потрясенно призналась она себе. – Вот это да!»
Она уже знала, какой задаст сейчас вопрос и какой получит на него ответ.
– Здесь пропущено имя, – сказала она, подразумевая этими словами вопрос.
– Да, – согласился император. – В моей Воле пропущено имя.
Он по-прежнему вглядывался в ее глаза.
– Я предполагал вписать сюда имя графа By Дайр Ге… Вы знали, что он был моим другом?
– Другом? – Она постаралась изобразить голосом удивление, ужас, раскаяние, но вышло это у нее или нет, сказать было трудно.
– Да, – кивнул головой император. – Мы были старыми друзьями. Впрочем, теперь он мертв.
– Я сожалею, ваше величество, – сказала Лика.
– Возможно. Возможно, что теперь вы и сожалеете, но в любом случае ваше появление не могло не сказаться на моем решении.
«Так вот в чем дело! – Ее охватил мгновенный гнев, и Маске было не просто скрыть ее волнение. – Вот же…»
Додумать она не успела. Ее мысли спутал император.
– По праву рождения сюда должно быть вписано ваше имя, – сказал он. – Тем более теперь, когда адмирал умер. Как вы на это смотрите?
– Я подчинюсь воле императора, какой бы она ни была, – твердо ответила Лика.
– Ну что ж, – сказал тогда император, впервые за все время улыбнувшись. – Я полагаю, что то, что должно быть сделано, должно быть сделано.
С этими словами он достал из того же кармана стило и, забрав из рук потрясенной Лики пергамент,
ФиналПИР ПОБЕДИТЕЛЕЙ
Великие вещи, все, как одна:
Женщины, Лошади, Власть и Война.
Редьярд Киплинг
Глава 1СЛОНЫ ИДУТ НА ВОДОПОЙ
– Мундир, – приказал Виктор.
– Есть, мундир, – откликнулся ординарец и подал знак камердинеру.
Виктор стоял перед зеркалом во всю стену, поэтому все действия ординарца, камердинера и слуги, помогавшего камердинеру, были ему хорошо видны. А еще он видел лейтенанта Йффай, затянутую по случаю праздника в парадный мундир и стоявшую в стороне, около столика с напитками. Лицо ее ничего не выражало, и Виктор не знал, о чем она сейчас думает, и думает ли вообще, как не знал он и того, какие чувства по поводу ее присутствия должен испытывать он сам. С одной стороны, аназдару Абелю Варабе было глубоко безразлично, смотрит на него кто-нибудь или нет, когда он облачается в парадный мундир. Тем более если этот кто-то всего лишь младший офицер и женщина, да к тому же женщина, с которой он успел переспать. Однако, с другой стороны, Виктору было, скажем так, не очень удобно одеваться в присутствии Йф, абсолютно по тем же причинам. Но что он мог поделать? С восьми часов утра, приказом командующего флотом метрополии первого адмирала Чойя, лейтенант Йффай являлась врио адъютанта черного полковника Варабы, чей собственный статус – тем же приказом – был определен весьма обтекаемым образом: «Старший офицер для особых поручений». Точка. Иди и служи. «Вот и служим».
Процесс облачения в парадный мундир, который Виктор и сам смог бы надеть без лишних затруднений максимум за пять минут, затянулся на четверть часа – одна трубка и две чашечки медовой водки. Медленно и в строгом соответствии регламенту на него были натянуты узкие кожаные штаны черного цвета, украшенные серебряным шитьем; белоснежная сорочка со стоячим воротником, застегивавшимся под подбородком наградным платиновым вепрем с алмазами и рубинами; жилет из черного сукна, прошитый серебряной нитью и отороченный красной шелковой тесьмой; кожаный пояс с наградной пряжкой в виде двенадцатилучевой бриллиантовой звезды, вписанной в золотой круг; черный же кожаный камзол со знаками различия, шитыми опять же серебром по рукавам и обшлагам; золотая цепь с изумрудным кречетом за рейд на Перо; шитая, на этот раз золотом, перевязь (типа, завидуйте, господин Портос) с фамильным мечом аназдаров Вараба, рукоять и гарда которого были богато украшены бриллиантами, сапфирами и изумрудами; ордена – двенадцать штук – на левую часть груди, и императорские знаки – три штуки – на правую; серьга для левого уха – каплевидная черная жемчужина – награда за десант на Сцлогхжу; кожаная налобная лента с гранатовым кинжалом – знак верка; и, наконец, высокие кожаные сапоги вроде мушкетерских ботфортов, с золотыми шпорами, выполненными в виде атакующих единорогов.
Виктор скептически осмотрел себя в зеркале и пришел к выводу, что Ленька может перевернуться в гробу от зависти, а екатерининские кавалеры – застрелиться.
– Водки! – приказал он и, получив третью чашечку из рук ординарца, опрокинул ее разом в горло, так, что холодная струя полыхнула огнем уже только в пищеводе.
– Выходим, – сообщил он сквозь зубы и, повернувшись через левое плечо, зашагал прочь. За его правым плечом пристроилась, как и положено по уставу адъютанту, лейтенант Йффай, но все остальные, что естественно, и с места не стронулись.