Квест обреченных
Шрифт:
– Надейся!
– бросил он. А потом отстегнул от пояса нож Сиятельного, кинул мне - я едва успела поймать и, сложив руки щепотью, прищелкнул.
Прямо посреди дороги возник серебристый вихрь, похожий на маленькое торнадо. Он крутился, набирая обороты и становясь все больше и злее. Всхрапнула и шарахнулась прочь лошадь - я чуть не вылетела из седла и усидела благодаря не мастерству, а везению. Каюсь - я растерялась.
А вот наемники - нет, не растерялись. Видно - не впервой. Больше ничем я такую слаженность объяснить не могу: один из парней шагнул наперерез, чуть не под копыта взволнованным лошадям и попытался перехватить пегую за брошенный повод. На торнадо он и лошадь косились совершенно одинаково: настороженно и зло. Сар невольно отвлекся, а в это время второй свесился с седла и аккуратно и точно приласкал малолетнего нарушителя по затылку. Великий маг Ависарий вскрикнул - и обмяк.
Оставшийся без надзора вихрь метнулся туда-сюда, как пес, потерявший хозяина, и рассыпался на отдельные серебряные пряди, которые медленно и печально истаяли в горячем и влажном воздухе.
– Хорошо, до грозы успели, - заметил старшина наемников, сухой как хлыст, сильный, но совершенно седой мужчина, - впитай его вихрь пару молний, и от нас бы даже мокрого места не осталось.
Сару связали руки, набросили на голову мешок и, упаковав таким образом, закинули бесчувственное тело на ближайшую телегу, к живым поросятам. Что ж, тут он, по крайней мере, не будет мерзнуть ночью, подумала я. Было очень стыдно и, почему-то, страшно.
– Что с ним будет?
– Доедем до ближайшего города и сдадим его властям, - старшина сказал об этом, как о деле решенном, так, что я сразу поняла - спорить бесполезно, ЭТОТ решения не изменит. Да я пока и не понимала, стоит ли его менять. Ведь от того, что малолетний колдун угодил в переплет, мои подозрения никуда не делись.
– Браслеты?
– спросила я, практически, не сомневаясь в ответе. Но старшина меня удивил. Неприятно.
– Это в Туманном были бы браслеты. Или в столице. А в этой глуши - откуда такая редкость, сама подумай?
– И... что сделают с Саром?
Старшина покачал головой, не отвечая, а в его темных глазах я без труда прочла, что лучше бы мне этого не знать.
– Его убьют?
– догадалось я.
– Точно сказать не могу. Но такой вариант... вполне вероятен.
Бесы и Песья матерь!!! Ну что мне стоило придержать язык?
Глава 7.
Дроу
"Так вот ты какой, северный олень!
Гроза началась внезапно. Хоть мы и ждали ее, изнывая от влажной жары и духоты, а все равно - первый удар прозвучал неожиданно: над головой словно раскололось небо, из него плеснуло голубым пламенем и следом предгорья тряхнуло, как будто случились разом десятка три камнепадов. Эхо еще не успело отзвучать, а явно спятившие, или на что-то крепко разозлившиеся небеса ощерились и плюнули новой порцией слепящего света. Полуослепшая и жаль, что не оглохшая, я в жестоком культурном шоке наблюдала, как прямо из пламени появляются невероятной красоты кони: поджарые, с длинными головами, тонкими, нервными ногами и снежными, не смотря на масть - обязательно снежными гривами. Кони были так великолепны, что я едва обратила внимание на всадников. Ну, воины и воины. Подумаешь - диво! Первый... второй... третий... Четвертый конь выскочил из светлого пламени без седока, один. И - вот почему-то отчетливо почувствовала, он был печален. Он потерял... Похоже, тот, кого он раньше носил на спине, был ему не докучливой обузой. Они были друзьями. И с ним случилось что-то плохое. Непоправимое. Конь плакал.
Как я могла не заметить появившуюся следом карету, я так и не поняла. Но факт остается фактом: когда я проморгалась и немного восстановила способность различать звуки, на круглой поляне, где обоз собирался встать лагерем на ночь, темнел выжженный круг, в самом центре стояла мышино-серая, довольно изящная карета с наглухо занавешенными окнами, а рядом переступал ногами конь. Тот самый.
Я внимательно посмотрела в его карие глаза. В них и впрямь была боль. Здесь я не ошиблась. Но было и кое-что еще. Интерес. И, как не обидно - вовсе не ко мне. Конь шевельнул ноздрями и голова его, как стрелка компаса, повернулась к моему карману. "А что у нас в карманце"? Хлеб? Ну, еще бы!
– Позволишь?
– шепотом попросила я и медленно-медленно, предельно аккуратно протянула печальному коню раскрытую ладонь с половиной ароматной присоленной горбушки. Я немного мандражировала, печальный-то он печальный, а, небось, в скорости реакции даст фору любому эльфу, хоть светлому, хоть темному. Вот как решит, что лучшая таблетка от депрессии - наглая девчонка, сующая руки куда не следует!
Не решил. Потянулся ко мне длинной мордой, и так же аккуратно мягкими губами взял с ладони угощение.
– Мэллиа! Хвала Сереброликой!
Я подняла голову и уперлась взглядом в темные, как бездонные колодцы, совершенно незнакомые глаза. Один зрачок, почти без радужки... А выражение - так сразу и не поймешь: изумление, досада, легкое презрение - и огромное облегчение!!! Ну и коктейль - дяди психологи нервно курят в сторонке.
После этого взгляда все остальное проскочило спокойно: узкое бледное лицо, почти сросшиеся брови, подбородок "совком", кольчуга из дорогущего мифрила (ну да, Толкин по-прежнему рулит!), длиннющие ноги, обтянутые чем-то вроде лосин, сапоги из мягкой кожи. Перевязь совсем без украшений. Длинный меч на бедре. Лука нет. И не должно быть. Потому что это... дроу. Тот, кем в Эльтиа пугают непослушных детишек. Так вот ты какой, северный олень? Забавно.
– Я перед вами в долгу, светлая леди, - проговорил дроу, все еще изучая меня своим пристальным, невозможным взглядом.
– Что-то не припоминаю, когда и что успела вам одолжить, лорд, - ляпнула я, от потрясения забыв (или забив) на этикет, - в силу возраста вина я пока не пью, да и склерозом не страдаю, так что вы, похоже, ошиблись.
– Снег уже три дня отказывается от еды. А, поскольку нам пришлось много скакать, да еще перемещаться порталами, он стал быстро терять силы. Мы уже начали бояться, что малыш ненадолго переживет хозяина... Как вам удалось совершить это чудо?
Я покосилась на белоснежного красавца. И впрямь тощ - кости пока не выпирают, но явно к тому идет. Ну да, похоже, не дойдет! Горбушку он благополучно освоил и потянулся за новой. Глаза были все так же грустны, но в них появилась искорка очень личной заинтересованности. Я торопливо распустила завязки дорожного мешка и вытащила весь запас эльфийского хлеба, купленного в Туманном.
– Боюсь, лорд, долг у вас не передо мной, а перед пекарем, - я пожала плечами, - ваш малыш явно неравнодушен к кухне Светлого леса. Как-то не слишком патриотично, не находите?
– Да ради Сереброликой, - легко согласился дроу, - если это поможет, я готов даже спеть ему на ночь "Слово к Иллиен"!
Сильно! Я, впрочем, не удивилась. Своих коней дроу держали не за ездовых животных, а, скорее, за младших, нежно любимых и опекаемых родственников и, если б это было возможно технически, пожалуй, не садились на них верхом, а сами бы носили на руках. Спрашивается, на кой вороне парашют? Для чего дору, обитавшим в подгорных пещерах, лошади? Я припомнила, что сами легендарные кони дроу водились в какой-то загадочной Лунной Долине, месте, которое скрывалось почище алмазного запаса этой хитро... умной расы. И если какой-то дроу решал отправиться в путешествие, он призывал коня - и конь появлялся. Такой темноэльфийский вариант сказки про Сивку-Бурку. Да-а-а... А ведь это означает, что портальной магией, которой дроу обязаны как минимум 80% своей зловещей славы, владеют не сами темные эльфы, а их кони! Теперь ясно, почему потеря коня - такое несчастье. Тут не только презренный эпос давних недругов запоешь - голым по всем предгорьям проскачешь с цветущим снежником в... зубах. А высокомерные родичи сочтут это подвигом.