Квест
Шрифт:
Иван убеждал ее, что они не виноваты. Что не они первыми напали и их действия были направлены только на защиту, но от его слов легче не становилось. Неизвестно что больнее - быть раненым, или ранить другого? Она вышла в этот поход, чтобы помочь людям, а что в итоге: сначала погибли двое из ее друзей, а затем еще целый ряд наемников и целое поселение людей. Как права была знахарка. Как же она была права. Если бы только можно было отмотать время назад, она ни за что не пошла бы дальше. Она бы вернулась из Взморья назад, прямиком в Дарт и потом, всю свою оставшуюся жизнь отрабатывала бы долг Инкерманам, но не пошла бы в этот поход.
А что же делать сейчас? Развернуться и идти назад, или все же достичь выбранной цели? Ведь дорога вперед уже должна быть короче, чем дорога назад.
20.
С тех пор прошел целый месяц. Они по-прежнему двигались вперед. Их осталось десять человек. Десять из девятнадцати. Она сама, спасенная так и неизвестно кем и прятавшаяся все сражение в своем укрытии. Никита и Илья, которые также как и она, все сражение прятались и не принимали в нем участия. Братья Зверевы, которые после последних событий стали следующими героями в глазах окружающих, но только не ее. Она же сама не могла их видеть. И ведь понимала, что они защищали ее людей и ее саму, но не могла и все. В ее глазах они выглядели убийцами. Лекарь - Алексей Сергеевич, Саша, Степа Полежаев - самый молодой участник Квеста, Дима Колчин и Смолкин. Вот и вся их команда. Остальные семеро остались лежать в чужой земле, а Таня с Сергеем и того хуже - на дне чужого озера.
На удивление самой себе, на протяжении последнего отрезка пути она сблизилась с Никитой. Они часто шли вместе и вели задушевные беседы. В коем-то веке, Никита стал с ней откровенен.
– Объясни мне честно, зачем ты пошел в это путешествие? Из-за меня?
– Спросила однажды его Наташа.
– Нет.
– Чистосердечно признался Инкерман младший.
– Из-за себя.
– Но ведь ты не приспособлен к подобным вещам. Я же вижу.
– А у меня не было выбора.
– Выбор есть всегда.
– Хорошо, я с тобой соглашусь, выбор есть всегда. Но второй вариант выбора меня совсем не устраивал. Отец всегда хотел видеть во мне своего приемника, а я... В общем не мое это все, да ты об этом знаешь и сама. Я всегда любил кутить, прогуливать отцовские деньги и просто наслаждаться жизнью. Я видел, что отцу не нравиться мой образ жизни, но ничего с собой не мог поделать. Чем дольше я жил, тем больше и больше мне нравилась подобная жизнь. В конце концов он сам был в этом виноват: не жалел на меня денег; выручал из тех ситуаций в которые я попадал; да практически это он сделал меня таковым, каковым я являюсь и вдруг, решил это все прекратить.
– Он поставил тебе ультиматум?
– Если бы. Лучше бы он действительно о моих проблемах говорил со мной, так ведь нет, он обсуждал меня только с моей мамой. Я подслушал их разговор. Он говорил, что если я в ближайшее время не одумаюсь, то просто выгонит меня из дома. А меня это никак не устраивало. Потом я узнал, что к отцу приходила ты и предлагала ему финансово поучаствовать в походе. Отец не очень хорошо принял твое предложение. Его это не слишком заинтересовало, а я подумал, что это мой шанс. Шанс получить его доверие. Я просто еще не знал тогда, к чему это все приведет.
– Значит с твоей стороны все это только ради денег? Ради продолжения вести тот же разгульный образ жизни, что ты вел и до этого?
– Да.
– Коротко и чистосердечно признался Никита.
– Но ведь ты способен на большее. Я помню, как ты помогал нам с организацией фрахтовки корабля. Как боролся со штормом. Как расположил к себе капитана Зеленой Мили.
– Это было не сложно. Я сейчас о корабле. Большую роль в моей помощи сыграло мое имя, а точнее имя моего отца. Что касается расположения Георга, то и это было несложно. Манипулировать людьми я тоже научился. А шторм. Это просто случайность, взрыв эмоций или борьба за собственную жизнь. Я не знаю, как еще это можно назвать, но такое иногда бывает со мной - пробивает меня на что-то хорошее.
– Значит, ты можешь это развить в себе, культивировать и быть постоянно таким.
– Не думаю, что могу. И в первую очередь, потому что не хочу. Мне нравится быть таким, каковым я есть, и я ничего не хочу менять. Может тебе противно слышать мое признание, но, по крайней мере, я честен с тобой и не притворяюсь кем-то другим.
А быть может он прав. Подумала Наташа. С нее уже хватило секретов в их группе: братья Зверевы, Смолкин, Саша, Татьяна. Быть может невзрачный человек держащий палку в руке намного лучше улыбающегося красавца с камнем за пазухой.
– Смотрите, что это?
– Прервал Наташины размышления Смолкин, и у самой Наташи вдруг расширились глаза.
Лесные джунгли закончились и перед ними раскинулись джунгли каменные. Они пришли в пункт назначения. Они пришли в старинный город.
Наташей, за долгое время безучастия, вновь овладели эмоции. Вот он - город мечты. Место, о котором они мечтали вместе с дедом. И даже если они не смогут найти здесь библиотеку, сам факт существования старинного города уже величайшая находка в их, новой истории.
Хотя, само название "Старинный город", несколько не ассоциировалось с увиденным. В ее понимании, все старинное должно было быть меньше, тусклее современного. Здесь же был на лицо выражен некий гигантизм. Не зря она уже успела сравнить этот город с каменными джунглями. Они стояли на возвышенности, и этому городу не было видно ни края, ни конца. В нем почти не было дерева (если не считать растительный мир, который отвоевывал у города, давно сданные позиции), и преобладал камень: каменные дома, каменные дороги, каменные мосты. В большинстве своем они были разрушены, но это не только не снижало монументализма, но где-то и повышало его. Теперь им понадобится еще масса времени, чтобы найти в этих каменных джунглях нужное строение. Теперь, она была уверенна на все сто процентов, что их предшественники жили намного лучше их самих и они прибыли по адресу.
Они проходили дом за домом, они проходили квартал за кварталом и их усилия вскоре были вознаграждены положительным результатом. Вот она - Библиотека.
Наташа входила в помещение Библиотеки, как в некую святыню. А что, знания для нее всегда были святыней, а знания старины так и подавно. Ее тело снова охватила мелкая дрожь, но на этот раз не от страха и омерзения, а от предчувствия великого, небывалого, святого.
– Ну что, Никита, - обратилась она к куратору группы, - пришло время выбирать книги. Мы должны с тобой выбрать именно те издания, которые понесем в свет. Я думаю, что в первую очередь, это должна быть культура старого мира.