Л.Е.С. Пробуждение
Шрифт:
Почему я вдруг вспомнил армию? Что тут у меня вызвало эти ассоциации?
Не успел я додумать, как ноги мои упали, раздался взвизгнувший крик Дубины.
— Все! Я больше не могу! Давай перерыв, командир!
— Ты чего, жабоед! — раздалось гневное спереди. — Предупредить не мог?
И тоже бросил свою часть носилок. Я предупредительно сгруппировался, иначе снова бы шмякнулся башкой об пол.
— Спокойно, Кувалда, — сказал бас сбоку. — Без интонаций!
Уже ближе продолжил.
— Ты чего, Дубина,
— Нет! — взвизгнул Дубина. — Мошка заела, я же говорю!
— Возьми маску, бестолочь! — пробасил командир.
Я лежал, прикрыв глаза. Но по звукам понял, что командир чем-то зашуршал, бурча себе под нос. После этого зашелестело где-то сзади, повизгивая тихо. После этого бас командира произнес как-то слишком спокойно.
— Ну, все, готов? Можем продолжать?
— А попить можно? — проскрипел Дубина. — В горле пересохло.
Тот, что тащил меня спереди, Кувалда, не выдержал, гаркнул на весь Лес.
— Я те щас дам попить, жабоед!
Командир осадил его так же спокойно.
— Не надо, Кувалда. Дай ему попить. Вот дойдем до места, там разберемся. Пей, Дубина, да побыстрей! Уже стемнело.
Послышались жадные глотки, плеск воды, кашель.
И снова Кувалда:
— Ну, ты урод, Дубина! Половину разлил!
— Спокойно, Кувалда, — сказал командир. — Напился, Дубина? Хорошо. Взял носилки и вперед. Пошевеливайся!
Последнее слово он, не сдерживаясь, выкрикнул. Причем, получилось, как «пошлейся!», как сокращенная армейская команда.
Мое положение быстро приняло полулетящее горизонтальное положение, причем сзади быстрее, чем спереди, отчего я чуть не съехал головой вперед. Хорошо, что веревки удержали.
Пошли быстрее, будто Дубине дали не простой воды, а энергетика.
Даже Кувалда стал бормотать что-то негромко, мол, не гони, не напирай, дороги не вижу, жабоед. Ну, и все в таком духе.
Командир шуршал где-то сбоку, сбивая секущими ударами траву. Нет, чтоб спереди идти. Но, по всему, тропа была свежая, они возвращались по пути, который проходили до этого. Значит, шли с целью вернуться обратно по тому же пути.
Это что значит? Шли изначально за мной?
А где Митька?
Я приподнял чутка голову, посмотрел назад. Нет, Митьку не несли на носилках. Он остался там, в овраге. Я был здесь один.
Где камень? Где кристалл?
Руки плотно привязаны вдоль туловища, не пощупать.
Тело покачивалось, но камень на груди я не ощущал. Неужели сорвали?
И что теперь?! Все! Конец миссии!? Что, кто я без главного камня?!!!
Я от этих мыслей совершенно обессилел, ослаб, потух.
Все пошло прахом.
И по моей же глупости!
Видимо я что-то вскрикнул от негодования, потому что командир слева рявкнул:
— Стоять!
Бойцы — Дубина и Кувалда — вмиг замерли, как вкопанные. Хороша же у них дисциплина.
Я
— Он очнулся. Дубина, сделай ему кляп, быстро!
Носилки упали, через миг, когда решился приоткрыть глаза, тряпка уже втискивалась мне в рот и подвязывалась вокруг головы. Только и успел я, что промычать, но толку.
Глаза широко раскрылись, и я, наконец, уже не скрываясь, разглядел всех троих.
Выродков.
Даже под их сетчатыми масками это было понятно.
Ну, я влип!
Слева был командир, продолжающий дышать на меня чесноком. Широколицый, с крупными брежневскими бровями, черными глазами, холодный блеск которых даже маска не могла скрыть. Они не то чтобы ненавидели меня, эти глаза, скорее разглядывали с любопытством.
Задрал голову — там стоял Кувалда. Снизу что-то разглядеть в его лице было невозможно. Только и обратили на себя внимание необъятные шириной плечи, непропорциональные даже его небольшому природному росту. И сложенные в замок на груди мощные руки.
Дубина был типичным аутсайдером, по крайней мере в этой группе. Самый тщедушный, мелкий, тонкорукий, с бегающим под маской блестящими маленькими узко посаженными глазками. Его я возненавидел больше других. Мерзкий тип.
Командир не дал мне долго размышлять, поднялся и скомандовал.
— Пошли, ребятки, быстро! Голова ждет. И темнеет. Как бы не нарваться на пронырок! Они уже вышли на охоту!
— Елки-копалки! — вскрикнул Дубина. — Давайте быстрее! Ну, Кувалда! Давай! Я лично не хочу снова с ними встречаться!
— Ха! — усмехнулся Кувалда, неспеша взялся за поручни со своей стороны. — Какой же ты все-таки ссыкун, Дубина!
— Ага, ссыкун! Ты хоть раз с ними встречался, а?!
Кувалда ответил не сразу. Меня серьезно потряхивало от набранного выродками темпа. Я даже стал переживать, не развяжутся ли их перевязи, и не вывалюсь ли по дороге. Эти два спорщика, мне кажется, даже не заметят, что носилки полегчают на семьдесят кило.
Наконец, Кувалда, делая широкий шаг через яму, буркнул через плечо.
— Я этих пронырок на копьё по три штуки насаживал, Дубина! Чтоб ты знал!
— Ага, как же! — тут же проскрипел Дубина. — Рассказывай мне сейчас сказки! Сказочник! Трепло!
Носилки резко остановились. Дубина, что шел сзади не успел отреагировать, споткнулся, уронил носилки, завалился на меня, больно ударив лохматым твердым лбом по бедру. Вскочил, но незаметным, быстрым ударом вынырнувшего из темноты Леса командира, был отправлен в нокаут. Только кусты зашуршали и белые пятки стертых башмаков промелькнули в воздухе. Голос его глухо раздался через несколько секунд из глубины растения.