La guida di bragia

Кэрролл Льюис

М у н и. Кто вы, сударь?

С п у н и. Да, сударь, — кто вы, сударь? Это мистер Моггс — который с вами заговорил, сударь; и мистер Моггс — весьма выдающаяся личность; вам, сударь, следует отвечать ему прямо. Ну как, Муни, это больше похоже на пенье?

М у н и. Моггс, Моггс, идиот!

С п у н и. Ох, — Моггс! Знаешь, мне никогда не запомнить...

М у н и. Но мы ещё не получили ответа.

С п у н и. Вот именно! Так будете ли вы отвечать, сударь?

К а ф р. Абр-дубл-хаген.

М у н и. Чего это он, Спайсер? Я не понимаю по-французски.

С п у н и. Это не по-французски, это по-немецки.

М у н и. Вот уж нет, говорю тебе; должно быть, это по-голландски.

С п у н и. Вряд ли и по-голландски;

давай его самого спросим. Ну, старина, так какой это язык?

М у н и. Ну и осёл же ты, Спайсер! Он же не понимает, ты должен говорить с ним на его собственном языке.

С п у н и. Да каким же это образом, Моггс, коли я не знаю даже, что это за язык?

М у н и. Делай как тебе говорят, сударь, и оставь свои глупости!

С п у н и. Что ж, так он сказал, значит, «абр-дубл-хаген».

К а ф р. Дубл-абр-ваген.

М у н и. Так-так, и что же это значит?

С п у н и. О! меня-то он отлично понял; беда лишь в том, что мне его не понять!

М у н и. Умолкни: я, кажется, вспоминаю. Это же наш старый приятель Тамаха! Ну и глупец же ты, Спайсер, что сразу о том не подумал!

С п у н и. Нет уж, Моггс, будь справедлив! Ты ведь ещё больший глупец.

М у н и. Да нет же, ты!

С п у н и. Что ж, возможно, но в любом случае ты наиболее сумасбродный, признай!

М у н и. Гм! Не пори чушь; дай мне с ним разобраться — я понимаю его язык.

М у н и и К а ф р переговариваются. К а ф р уходит.

С п у н и. Чего ему было надо?

М у н и. Он хотел получить место кочегара, и я предоставил ему это место!

С п у н и. Как! Не посоветовавшись со мной?

М у н и. Верно — не посоветовавшись с тобой! Прямо в точку!

С п у н и. Что ж, я полагаю, ты лучше знаешь, и всё-таки ты, несомненно, больший сумасброд из нас двоих.

М у н и. Хватит об этом! Спайсер! — почему ты не поёшь?

С п у н и. А зачем?

М у н и. Но так приказано самим Бредшоу…

С п у н и. Да ну его, этого Бредшоу! Ты ведь тоже не поёшь.

М у н и. Вообще-то, я не желаю; разве Бредшоу нам указ?

Раздаются раскаты грома. Оба навостряют уши.

С п у н и. Что это?

М у н и. Чес-слово, не знаю!

С п у н и. Ты сказал, Бредшоу тебе не указ?

М у н и. Сказал.

С п у н и. Ну, так и мне не указ! (Раскаты грома.) Ох, лучше нам сменить тему; придумай что-нибудь.

М у н и. Хорошо; что ты скажешь о погоде?

Входит м и с с и с В з д о р.

М и с с и с В з д о р. В жизнь свою не встречала таких невосполнительных служащих; вот я сейчас им задам! [18]

18

Миссис Вздор (или миссис Маддл, если это «говорящее» имя оставить без перевода) — Кэрролловский вариант знаменитого персонажа пьесы Шеридана «Соперники» миссис Малапроп (‘миссис Невпопад’, если перевести с французского). В то же время и у миссис Малапроп имеются литературные предшественники — это миссис Слипслоп (опять же ‘Невпопад’, только с английского) из романа Джона Фильдинга «История приключений Джозефа Эндруса и его друга Абраама Адамса», Табита Брамбл из эпистолярного романа Тобайаса Смоллетта «Путешествие Хэмфри Клинкера» и миссис Твифорд из комедии Френсис Шеридан, матери Ричарда Бринсли Шеридана, «Путешествие в Бат». Ряд, этот, однако, подан в развитии — ситуация здесь изменилась. Изобилующая исковерканными учёными словечками речь миссис Малапроп, как и её предшественниц, способна вызвать лишь усмешку на устах людей образованных; те, кто проще, воспринимают её порой даже с восхищением: «Замечательно владеет пером ваша госпожа! Прямо королева словарей! Вот уж за словом-то в карман не полезет! Это ничего, что у неё иногда слова бывают невпопад» (действие II, картина 2, пер. Т. Щепкиной-Куперник). Миссис Вздор же всякий раз повергает в ужас бедного Спуни (да и рассудительного Муни тоже), неспособного правильно истолковать смысл тех слов, с которыми она к нему обращается.

М у н и. Чего вам угодно, добрая женщина?

М и с с и с В з д о р. Уж полчаса дожидаюсь, чтобы мне выдали брикет, но все как провалились куда-то.

С п у н и. О чём это она, Моггс?

М у н и. О, мэм, если желаете билета, я вам сию секунду выдам — куда едете?

М и с с и с В з д о р. В Бирмингем.

М о г г с уходит.

М и с с и с В з д о р. А вы, молодой человек, присмотрите-ка за моими чемадамами и саквальяжами.

С п у н и. Не покажете ли, которые тут чемоданы ваши, мэм?

М и с с и с В з д о р. Как это показательно! Да ведь они все мои! Так что?

С п у н и. Ничего, мэм, всё в порядке; поезд ещё не подошёл.

Возвращается М о г г с.

М у н и. Вот ваш билет, мэм. Пять шиллингов, четыре пенса.

М и с с и с В з д о р. Возьмите деньги. Слушайте внимательно, молодой человек. В конторе я оставила одну сумочку, там у меня нечто превратное…

М у н и. Что, мэм?

М и с с и с В з д о р. Не твоё дело, что! Говорят тебе: нечто конфитинентальное!

С п у н и. Ой, Моггс, там у этой женщины контрабанда! Нечего нам с нею связываться!

М у н и. Глупости, Спайсер: она говорит, в сумочке у неё личные вещи. Желаете взять её с собой, мэм? Мы вам вынесем.

М и с с и с В з д о р. Это невыносимо! Я желаю, чтобы её послали.

Пауза.

М у н и. Послали — это как, мэм?

М и с с и с В з д о р. Не смейте меня перебивать! Я желаю, чтобы её послали… как там его … с еретическим еле-графом послали!

М у н и. Электрическим телеграфом, вы хотели сказать, мэм?

М и с с и с В з д о р. Надеюсь, я так и сказала.

С п у н и. Ох, Моггс, она, должно быть, сошла с ума.

М у н и. Очень сожалею, мэм, но не смогу этого сделать.

М и с с и с В з д о р. Ну, так я приму приментивные меры. Не будь моё имя Вздор, вот возьму и напишу в клозету. [19]

19

Помимо железной дороги и появления на британских островах первого собственно британского негра, ещё две приметы эпохи усматриваются в «опере». Во-первых, это бурное развитие печати во второй половине 1850-х годов, когда в Англии появилось более ста новых газет, а многие провинциальные еженедельники превратились в ежедневные издания. Этому способствовала долгожданная, до того ежегодно втуне вносимая особым предложением на парламентских сессиях, но и в интересующую нас эпоху лишь постадийная отмена так называемых «налогов на знание»: налога на газетные объявления (отменён в 1853 году), штемпельного сбора с газет и налога на бумагу (упразднены соответственно в 1855 и 1861 годах). Во-вторых, это внедрение такого новшества как электрический телеграф; ведь хотя первая, экспериментальная, телеграфная линия была запущена на железной дороге между станциями Юстон-Сквер и Кэмден-Таун уже 25 июля 1837 года, но ещё и в 1853 году, накануне Крымской войны, газета «Times», которая не в состоянии была опомниться от шквала сообщений из Восточной Европы, назвала телеграф «совершенно из ряда вон выходящим» аппаратом.