Лабиринт Данимиры
Шрифт:
Судя по тому, что она вела себя менее скованно, чем остальные пассажиры, Кристина была не лишена магических способностей. Наверное, заклинание Кайлеана действовало на неё слабее.
Кайлеан ничего не ответил, но и дисциплинарных мер предпринимать не стал. Просто стоял с непроницаемым лицом и ждал, когда магичка найдёт лишние средства.
Лишние средства всё не находились, а нога всё не убиралась… моё терпение лопнуло.
— Кайлеан Георгиевич, вы идите себе, не задерживайтесь, — посоветовала я голосом ласковым, но слегка вибрирующим. — У нас работы непочатый край. Я здесь сама разберусь.
Краешек
Он двинулся дальше, легко перешагнув через препятствие.
— Кто сколько может… кто сколько может… — зазвучали слова заклинания.
— Ах, какой… — мечтательно сказала девица, глядя вслед Кайлеану. — А задница-то какая… М-м-м… Нет, такого мужика упускать просто грех! — И она стала приподниматься.
Я преградила ей дорогу.
— «Ах-какой» занят, — сквозь зубы произнесла я. — В смысле, делом занят. Недосуг ему. Руки прочь. И ноги.
Ничуть не обидевшись, Кристина опустилась на место и покладисто сказала:
— Ладно, занят так занят… Слушай, и где только такие водятся? — Она наконец опустила в шляпу свою лепту.
— Если скажу, ты не поверишь, — ответила я и пошла дальше, бдительно оглядываясь. Но магичка уже сидела смирно, только продолжала мечтательно улыбаться, глядя перед собой.
Когда мы дошли до конца вагона, шляпа наполнилась доверху.
Поезд начал тормозить — приближалась станция.
— Оставайтесь в вагоне, за мной не ходить, — велел Кайлеан музыкантам. — Когда двери закроются, вы всё забудете, выйдете на следующей остановке и пойдёте пиво своё пить.
— Ребятам надо тоже денег дать, — вполголоса сказала я. — А то они насобирали там копейки какие-то, а мы вон сколько! Они же нам помогли, помоги и ты им. Пожалуйста!
— Я дам им больше, чем «на пиво», — сказал вдруг Кайлеан. — Рукава засучите.
Юраш и Ярик послушно закатали рукава и я вздрогнула, увидев дорожки из точек на их венах.
— Отныне только пиво, — сказал Кайлеан, несильно толкнув каждого в лоб. — Рукава спустите. — Он высокомерно поглядел на меня и добавил: — А их денежные проблемы — не моя забота.
— А-а-а… о, господи… спасибо… — пробормотала я за Юраша и Ярика, которые, очнувшись, растерянно переглядывались между собой. Они явно не понимали, как оказались здесь и что с ними произошло.
Как только поезд вышел из туннеля, красноватый свет в вагоне сменился на обычный, облик Кайлеана стал прежним, и пассажиры задвигались в обычном ритме.
Двери открылись, Кайлеан вышел на платформу, я медлила.
— Данимира, идём, что с тобой?
Перед самым отправлением я козой проскакала к той женщине, что так хотела помочь нам, и всё-таки всунула ей в руки несколько крупных купюр.
— Потратить только на себя — это приказ! — выпалила я, копируя кайлеановские интонации, и успела выскочить из вагона, когда двери уже начали закрываться.
2
— Мы Рокфеллеры. — Я заглянула в шляпу. — Во всяком случае, по сравнению с нашим бедственным положением по прибытии сюда.
Кайлеан тоже посмотрел и с прохладцей уронил:
— Разве что по сравнению.
— Вообще-то считается, что
— Сперва поедим, потом переоденемся, — с голодным блеском в глазах уточнил Кайлеан Георгиевич.
— В таком виде нам только чебуреки из ларька продадут. Боюсь, я не смогу долго поддерживать иллюзию на другом человеке.
— Что есть «чебуреки из ларька»?
— Это лотерея, Ваше Высочество. Где ставкой может оказаться если не жизнь, то здоровье.
— Готов рискнуть.
Я вздохнула.
— Ах, какая выпечка в «Кофейном раю», там, где я работала… Как бы нас там накормили! А ведь Роберт Ашотович, хозяин, вряд ли случайно назвал меня «Светлейшей»… может, надо было сразу идти туда… но боюсь, ловчая сеть раскинута и там. Мортен ведь приходил в кафе, и кто знает, не взял ли он позднее Роберта Ашотовича в оборот?.. Господи, мне теперь везде мерещатся засады и обман… неужели так будет всегда?
Кайлеан пожал плечами:
— Теперь ты видишь жизнь такой, какая она есть, без прикрас.
— Жизнь в розовом цвете нравилась мне больше, — печально улыбнулась я.
— Никто не может оставаться ребёнком вечно.
— Знаю. Впрочем, за утрату иллюзий я получила кое-что не менее ценное…
Кайлеан приподнял брови:
— Что же именно?
— Встречу с тобой.
Мне хотелось отблагодарить Кайлеана, за то, что он сейчас со мной, и самое малое, что я могла ему дать, это подтверждение — не смотря на противодействие судьбы, он сумел занять особое место в моём сердце…
… Он ответил длинным взглядом и, протянув руку, поправил выбившуюся прядь моих волос и провёл пальцами по моей щеке. На его лице вдруг проступила какая-то светлая растерянность, как у человека, который получил хорошее известие, но ещё не в силах в него поверить… куда-то спешили люди, толпа обтекала нас справа и слева, а мы всё стояли молча и глядели друг на друга, пока какая-то хмурая женщина с тележкой на колёсах не прошла между нами, бесцеремонно растолкав и разлучив. Очарование момента прошло, а Кайлеан вдруг снял нечто невидимое с моего рукава, в два прыжка догнал женщину — теперь я увидала, что это ведьма — и припечатал ладонь к её плечу. Ведьма гневно обернулась, но тут же её глаза расширились, она приложила руку к губам и неуклюже побежала прочь, волоча за собой тележку.
— Позавидовала, — коротко объяснил Кайлеан, вернувшись. Его лицо приобрело прежнее жёсткое выражение. — Вернул ей сглаз. — Он деловито продолжил: — А насчёт твоего Роберта Ашотовича… полагаю, нам стоит навестить его. Скорей всего, он — конфедерат, по каким-то причинам эмигрировавший в другое измерение. Жаль, я был не в форме и сразу про него не вспомнил. Можно было бы обойтись без всего этого цирка… — он махнул рукой в сторону стоящих у перрона вагонов.
— Роберт Ашотович… э-э-э… практичный, знаешь ли… Деньги у нас всё равно уже есть, может, ну его?