Лабиринт Осириса
Шрифт:
Попросив одну из женщин принести им кофе, Хиллель провела Бен-Роя в маленький кабинет с наклонным потолком и большим венецианским окном, открывающимся на крыши Питах-Тиквы. Показала на стул, а сама уселась перед Бен-Роем на стол и, покачивая ногами, посмотрела на него.
– Итак, Ривка Клейнберг. Чем могу вам помочь?
Детектив окинул взглядом фотографии в рамках над столом. Хиллари Клинтон пожимает Хиллель руку. Хиллель получает какую-то награду от президента Израиля Симона Переса. Хиллель с мужчиной и девочкой, видимо, с мужем и дочерью. Этот снимок удивил Бен-Роя – он почему-то решил, что у директрисы приюта нет семьи. Затем он достал записную книжку и приступил к делу.
– Редактор госпожи Клейнберг сообщил мне, что она посещала ваше заведение. – Бен-Рой листал странички, пока не нашел чистую.
Хиллель кивнула.
– Она позвонила недели четыре назад, сказала, что готовит материал о секс-трафике, и попросила разрешения приехать, посмотреть все своими глазами. – Директриса немного помолчала и спросила: – Вы думаете, ее поэтому убили? Из-за статьи?
Полицейский неопределенно пожал плечами.
– На этой стадии расследования мы учитываем все возможности.
– Я бы не удивилась, – продолжала Хиллель. – Секс-трафик – большой бизнес, не сомневаюсь, вы это понимаете. И те, кто им занимается, не хотят, чтобы лодку раскачивали. Особенно русские, которые контролируют восемьдесят процентов бизнеса, а они не из тех людей, кому нравится, когда суют нос в их дела.
Бен-Рой посмотрел на страничку блокнота. «Русская мафия» уже который раз возникает в ходе расследования. Он сделал пометку рассказать об этом Пинкасу, который отвечает за русскую сторону расследования.
– Значит, она приезжала в ваш приют и разговаривала с вами?
– Да.
– О чем?
– Об очень многом: откуда берутся девушки, каким образом они попадают в Израиль, что с ними происходит, когда они здесь оказываются, и как эта проблема решается. Она провела у нас целый день, а через неделю мы разговаривали с ней по телефону. Не самый приятный в общении человек, но она искренне заинтересовалась нашей работой. И прекрасно держалась с девушками. С искренним состраданием.
Бен-Рой вспомнил слова Мордехая Яарона: «В ней было бессознательное сочувствие к обездоленным. Возможно, потому, что она вдоволь натерпелась сама».
– Было ли что-нибудь конкретное, что она хотела с вами обсудить? Какой-нибудь особенный аспект?
– Мы много говорили о том, что предпринимает правительство, чтобы справиться с проблемой. – Хиллель достала из кармана рубашки эластичную ленту для волос и принялась растягивать ее пальцами. – Или, вернее, не предпринимает. Я хочу сказать, что на сегодняшний день мы не достигли и того минимума, который принят госдепартаментом США для борьбы с секс-трафиком. Наши мудрые политики застряли где-то в Средних веках. И, говоря откровенно, большинство полицейских тоже. Считается, что запереть себя в бордель и ежедневно обслуживать по двадцать клиентов мужчин – это сознательный выбор карьеры.
Бен-Рой смущенно поерзал. Сразу после окончания полицейской академии ему немного приходилось заниматься проблемами жриц любви, и он ясно понимал, о каких умонастроениях говорила директриса приюта. Не желая вдаваться в тему, он спросил:
– Что-нибудь еще? Были ли, по-вашему, другие вопросы, которые особенно интересовали госпожу Клейнберг?
– Мы довольно долго обсуждали демографию бизнеса. – Хиллель продолжала поигрывать лентой. – Откуда берут девушек и тот факт, что в проституцию вовлекают все больше израильтянок и тем самым компенсируют уменьшение притока иностранок. Очень интересовалась клиентами, особенно из ультраортодоксальных. Они представляют большой рынок сбыта, и их всегда полно в борделях по пятницам, расслабляются перед субботой.
Хиллель с отвращением поежилась.
– Еще она задавала много вопросов о каналах трафика. – Директриса откинула волосы назад и перевязала лентой. – Особенно о тех, что проходят через Египет.
Бен-Рой поднял на нее глаза. Снова Египет. В этом расследовании то и дело натыкаешься то на Египет, то на русскую мафию. Он уже собирался спросить о подробностях, но его прервал стук в дверь. Одна из женщин, которую он видел в общем помещении, вошла с подносом с кофе и печеньем. Детектив подождал, пока она, поставив поднос на стол, отдала Хиллель конверт и ушла, и продолжил разговор:
– И что, много девушек поступают по этому египетскому каналу?
– Не так много, как десять лет назад, – ответила Хиллель, помешивая кофе. – Но некоторое время он был, безусловно, главным каналом. После того как по нему нанесли удар, торговцы решили его на какой-то период законсервировать и нашли другие способы поставки девушек. Поддельные паспорта, фальшивые брачные свидетельства и все такое. Эти ребята не промах, всегда идут на шаг впереди.
– Но теперь канал восстановлен?
– Трудно привести точную статистику, однако есть устные свидетельства того, что дело обстоит именно так. В Тель-Авиве действовал крупный сутенер по имени Геннадий Кременко – так вот он явно доставлял большую часть девушек именно этим путем.
Бен-Рой вспомнил фамилию.
– Арестован пару месяцев назад?
– Именно он. Ходит дурная шутка, что Моисей вывел из Египта израильтян, а Кременко – девушек. Неприятный тип. Но они все такие.
Бен-Рой положил в кофе сахар и размешал.
– Вы не слышали, чтобы они попадали сюда через Александрию? – Он подумал о билете на рейс «Эль Аль», заказанном на тот вечер, когда убили Клейнберг.
– Обычно это происходит через Каир или Шарм-эль-Шейх. Девушек доставляют из Восточной Европы, России и Узбекистана, а затем бедуины переправляют их через Синай и проводят через границу.
– Госпожа Клейнберг расспрашивала обо всем этом?
– Не так подробно, когда приезжала к нам в приют. Мы не входили в детали. А вот когда через неделю позвонила, стала задавать много вопросов.
– И вы ей сказали?
– В основном то же, что и вам. У сутенеров за границей есть подручные, которые находят девушек и переправляют по воздуху в Египет. Там бедуины ведут их через Синай в пустыню Негев. Это все, что мне известно. Я все-таки работник социальной сферы, а не коп.
Хиллель подула на кофе и, зажав чашку в руках, сделала глоток. Бен-Рой посмотрел на страничку записной книжки. Мицпе-Рамон находится в пустыне Негев, всего в двадцати километрах от египетской границы. И за четыре дня до гибели Ривка Клейнберг ездила на автобусе в этот городок. Так же как три года назад, когда у нее сорвалось интервью с членом группы «План Немезиды». Еще один аспект дела, который подмигивал ему, как указующий дорогу маяк. Русская мафия, Египет, Негев. Он постучал ручкой по подлокотнику кресла, стараясь собрать воедино части головоломки, чтобы получилась вразумительная картина. Но ничего не связывалось и не подходило друг к другу. Тем более что перед ним, ожидая очередного вопроса, сидела, покачивая ногами Хиллель. Он сдался, сделал пометку и спросил: