Лабиринт
Шрифт:
С двух сторон от лотка в стене открылись квадратные ячейки размером чуть больше шара, который следовало в нее бросать.
Борис взял в руку синий шар. Совсем легкий, с едва ощутимо шершавой поверхностью, он очень удобно ложился в ладонь. Киванов бросил шар в соответствующую ему приемную ячейку, и через секунду в лоток вывалился новый шар. Недоумевающе пожав плечами, Киванов принялся за работу.
В течение полчаса он сортировал шары, раскидывая их по ячейкам, намеренно то ускоряя, то почти останавливая процесс. Скорость подачи шаров в общий лоток соответствовала темпу его работы. Если кто-то
То, чем он занимался, было похоже не на труд, а, скорее, на трехмерный вариант бессмысленной видеоигры на экране информационной системы.
Киванов встал с кресла, подошел к двери и открыл ее. Никто не пытался остановить его. Он прошелся по этажам, заглядывая в комнаты, в каждой из которых люди сосредоточенно занимались сортировкой различающихся по цветам и формам фигурок. Если предположить, что то, что они делали, являлось одним из звеньев некого загадочного производственного процесса, то где в таком случае находились другие участки этой цепи? В другом здании или на другой планете? Какой смысл был в том, чтобы, захватив планету, усадить все ее население за выполнение элементарных операций, с которыми с легкостью справились бы самые примитивные производственные роботы?
Спускаясь с верхнего этажа, Киванов заглянул на свое рабочее место, захватил пару шаров и вышел на пустынную улицу. Перейдя на другую сторону, он вошел в подъезд и поднялся в свою жилую секцию.
Сев за стол, он внимательно изучил принесенные с собой шары. Материал, из которого они были сделаны, был прочным, не поддающимся нажиму пальца. На поверхности шара не было ни швов, ни каких-либо других соединений или закрытых входных отверстий. Киванов огляделся по сторонам в поисках предмета, которым можно было бы попытаться вскрыть шар. Не найдя ничего подходящего, Борис попросту, размахнувшись, шарахнул его об пол. С сухим треском шар раскололся на три неравные части. Внутри он был пуст.
Глава 9
Поиск смысла
– Нашли производственную базу механиков! – радостно сообщил Баслов, без стука влетев в комнату Кийска.
Только что вернувшийся из города, он был одет в серый комбинезон горожанина.
– Ну, наконец-то, – сказал Кийск, поднимая голову от бумаг, которые читал.
После первого похода в город, не принесшего никаких результатов, кроме потери людей, Кийск побывал там еще один раз. Увидев, что стало с оставшимися в городе людьми, в какие вялые, утратившие интерес к жизни существа они превратились, он потерял к городу всякий интерес, полностью переключившись на работу с исследовательской группой, которая не оставляла попыток разгадать секрет воздействия черных дисков на земные механизмы. Баслов же, как и прежде, был уверен, что ответы на все интересующие их вопросы можно отыскать только в самом городе.
Баслов сел на кровать, прислонился к стене и устало вытянул ноги.
– Есть хочешь? – Кийск снял крышку с тарелки, на которой лежало обжаренное с луком мясо, и пододвинул ее Петеру.
Не заставляя себя просить дважды, Баслов взялся за вилку. Пока он ел, Кийск сходил за чаем.
– Весь фокус в том, что производственные помещения расположены в стандартных жилых домах, – начал рассказывать Баслов. – А мы-то как раз искали что-нибудь от них отличное. Стоят друг напротив друга два совершенно одинаковых дома, только в одном люди живут, а в другой ходят работать.
– И чем они там занимаются?
– Смотри, – из снятой с плеча сумки Баслов вытряхнул на кровать разноцветные геометрические фигурки: шары, пирамиды, цилиндры, кубы. – Это образцы продукции. Люди сортируют их по цвету и форме.
Кийск взял в руки голубую пирамиду, покрутил ее, рассматривая со всех сторон, и снова бросил в общую кучу.
– Что это такое?
Баслов пожал плечами:
– Надо показать специалистам.
– Похоже на детские игрушки, – сказал Кийск.
– Мы осмотрели три дома, в которых расположены производства, и везде люди занимаются одним и тем же – сортируют эти самые игрушки.
– Похоже, что это не настоящий производственный процесс, а только его имитация.
– Ты хочешь сказать, что настоящее производство механики спрятали?
– Настоящего производства нет вообще. Все то, чем пользуются механики, производится не здесь, а где-то в другом месте, на другой планете. Ты думаешь, что при уровне технологий механиков они не могут найти способа рассортировать разноцветные фигурки, не используя для этой цели людей? Полагаешь, ради этого они и захватили Землю?
Баслов задумчиво посмотрел на рассыпавшиеся по покрывалу фигурки.
– Какой же тогда во всем этом смысл? – недоуменно произнес он.
– Да в том-то и дело, что смысла нет. По крайней мере такого, который мы смогли понять.
– Так не бывает, – уверенно покачал головой Баслов.
– Просто прежде мы с подобным не сталкивались. В данном случае объектами производства являются не кубики и пирамидки, а сортирующие их люди. Они не работники, а материал, который уже начали обрабатывать. Только пока еще непонятно, что из него собираются сделать. Ты видел на этом производстве людей. Какое они на тебя произвели впечатление?
– Ты еще в прошлый раз, когда мы были в городе вместе и заходили в квартиры, говорил, что все они там какие-то заторможенные.
– А сегодня?
Баслов задумался, поглаживая щеку.
– Может быть, они просто боялись разговаривать с нами? – произнес он наконец.
– Как это боялись? – переспросил Кийск.
– Они не обращали на нас никакого внимания, словно и не замечали. Ни один из них даже не поднял головы, когда к нему обращались. Они полностью были заняты… Нет, даже не заняты, а захвачены, заворожены своей работой, как будто от точности выполняемых ими операций зависела их жизнь.
– Вот! – Кийск возбужденно взъерошил на голове волосы и хлопнул ладонью по столу. – Это именно тот момент, который все время ускользал от моего внимания! «От точности выполняемых ими операций зависит их жизнь». Подумай, к кому бы могли относиться эти слова?
– Имеешь в виду военных?
– Солдат должен думать, выполняя команды. Я говорю о роботах, о производственных автоматах. Робот должен не думать, а точно выполнять заложенную в нем программу. Если робот ошибается, его уничтожают. Наконец-то я, кажется, понял, что представляет собой это вторжение.