Лабиринты ада
Шрифт:
– Дембельнулся?
– догадалась Веда.
– Ага. Домой еду. А ты?
– А я просто еду, - насупилась девушка.
– Не хочешь, не говори, - ничуть не обиделся Ил.
– Пойдем ко мне в купе. Там мои соседи: молодая пара - нормальные ребята, да старик - мировой такой дед. Они не будут против, вот увидишь.
– Идем, - сразу, не ломаясь, согласилась Видана.
Она была уверена, что этот домогаться не будет. К тому же, ей было просто необходимо погреться. Для полного счастья, ей еще только заболеть не хватало. А это было вполне вероятно с ее неокрепшим измотанным организмом. К тому
Глава 17.
– Ой, - вскрикнула Видана, шагнув вслед за парнем.
Когда она стояла, опершись спиной на стену, перенеся весь вес своего тела на здоровую ногу, то боль практически не ощущалась. В своих мыслях, одной горше другой, она и вовсе забыла о травме. Это была самая маленькая из ее неприятностей, почти пустяк. Теперь же лодыжку словно прострелило. Девушка, неловко покачнувшись и потеряв равновесие, упала на спину Ильи, сжав зубы, подавляя всхлипы. На ее глазах выступили слезы, больше от осознания собственной беспомощности, чем от боли. И как она только могла думать о том, что сможет противостоять группе вооруженных профессионалов-убийц? Четверо из которых были здоровыми тренированными мужиками, и даже Лиса превосходила ее в ловкости и умении. Ощущая себя совсем больной и слабой, Веда только сейчас до конца осознала, какой утопией являлись все ее планы.
– Укачало?
– Ил обернулся, помогая ей обрести устойчивость, замечая, как скривилось лицо девушки, как она, кусая губы, старается сдержать слезы.
– Что с тобой?
– Ерунда, - Веда попробовала беспечно улыбнуться, но выходило плохо.
– На поезд опаздывала. Торопилась. И, кажется, ногу подвернула.
Илья помог добраться Видане в свое купе и тут же энергично стал организовывать оказание ей первой помощи, не пренебрегая предложенной подмогой своих дружелюбных соседей. Когда он усадил Веду на полку и закатал штанину на ее пострадавшей ноге, пухленькая розовощекая девушка, представленная, как Лида, ахнула. Лодыжка Даны сильно опухла, кожа на ней приобрела красочные синюшно-желто-бордовые цвета обширного синяка.
– Похоже на растяжение, - пробормотал Илья.
– Хорошо, если обошлось без разрыва связок. По приезду нужно бы рентген сделать. Как ты вообще еще ходить-то умудрялась?
Лидия была отправлена разыскивать лед. Ее муж Аркадий, широкоплечий увалень, с приятным, простодушным лицом под шапкой соломенных кудряшек, вызвался раздобыть аптечку. Седой бородатый старик тоже помогал, как умел. В основном, советами. Дана смущенно улыбалась, растерявшись от такого внимания, искреннего сочувствия и желания помочь.
Затем ее напоили горячим чаем с домашними пирогами. Видана то и дело замечала, как Илья, и не только он, бросает на нее недоуменные озадаченные взгляды. Она ловила себя на том, что ведет себя дико, но ничего не могла с этим поделать. Жадно набросилась на еду, едва не захлебываясь горячим питьем. Была настороженна и напряжена. Отвечала коротко и односложно, вздрагивая от малейшего шума за дверью, прислушиваясь к голосам. Она пыталась улыбаться, но получалось слишком натянуто, больше похоже на гримасы. Муж Лиды веселый, разбитной парень,
До чего же довел меня этот урод и вся его банда. Вот, я уже и на человека не похожа. Скорее на зверушку. Одичавшую и затравленную. Этого Вир и добивался. Превратить меня в запуганное животное. Дрессированное. Безропотное. Выделывающее кульбиты и трюки по его команде. И люди, вроде, хорошие. Добрые. А все жду какого-то подвоха. Не могу довериться. Не верю в добро. В альтруизм весь этот.
Илья посвятил старика и молодых супругов в какой неловкой ситуации оказалась Видана.
– Так пусть у нас остается, - воскликнула Лида.
– Не в коридоре же ей теперь ночевать.
– Да уж, - поддакнул ее муж.
– С теми мужиками ей точно одной ночью оставаться не стоит. Кто знает, что они по-пьяни учудить могут.
– Вот люди пошли, - возмущался старик, который назвался Василием.
– В наше время такого безобразия, как давече, не было. Быстро с поезда бы ссадили. Да и не вел никто себя так. Стыдно было. Кому перед людьми. Кому перед Богом. И уважение к женщине, опять же было.
– Да ладно, - отмахнулся Аркадий.
– Во все времена люди разные бывали. И хорошие. И плохие. Не от времени это зависит. Правила поведения в обществе - это да. Это другое…
– Хорош философствовать, - оборвал их разглагольствования Илья.
– Надо что-то решать. Я Дане свою койку уступлю. Сам как-нибудь перекантуюсь одну ночку. А там, может, место какое освободится.
– А если мы вместе как-нибудь на одной кровати с ней поместимся?
– предложила Людмила.
– Как ты всю ночь по вагону шататься-то будешь? Сам устал, небойсь. Какой день в пути…
– Это вряд ли, - крякнул Аркадий, окидывая красноречивым взглядом полную фигуру жены.
– С тобой она точно не разместится. Спихнешь ее ночью. Вторую ногу сломает.
– Так я местечко у себя под бочком могу предложить, - гоготнул дедок.
– Со мной-то ей вольготней будет. Я места много не занимаю, ссохся весь. Не бойся, красавица, обжимать не буду. В прошлые времена: да… Горяч я, прыток был. А тепереча че… Стар уже…
Видана замялась, представляя себе всю комичность и нелепость подобной ночевки. И обижать старичка не хотелось. Он же по-доброму, от души.
– Так, - прервал ее терзания Ил, - ты располагайся. А я пошел. Тебе отдохнуть надо. Нога, наверно, болит. Вон, бледная вся.
– Нет, - порывисто вскрикнула Веда, - я так не могу.
– Правильно, - заулыбался Василий, - вместе ложитесь. Парнишка-то он хороший. Лапать не будет. А обнимет крепко, так еще теплее будет. И надежней. Шоб не упасть, если че. Да и все тебе приятней с ним, чем со мной, скелетом старым.
Девушка окончательно смутилась, укоряя себя за такую слабость. Если учесть то, что с ней вытворяли, скромность, казалось бы, у нее должна была пропасть окончательно. Но этот парень, он будил в ней какие-то странные чувства, природу которых она понять еще не могла.