Лабиринты миров. Мир, в котором меня любят

Короткова Виктория

– Да? – удивилась я. – Это совсем не отложилось в памяти.

– Была моя смена. Когда вы вошли, ваш растерянный вид и заплаканные глаза произвели сильное впечатление. Подойдя к барной стойке, вы почти наугад потыкали пальцем в картинки, и пока я записывала заказ, у вас зазвонил телефон, – она сделала паузу, подавляя эмоции. – Вы ответили тихим голосом, что похороны состоятся завтра в десять утра, и тут же убрали телефон, не давая собеседнику продолжить разговор. Потом оставили адрес доставки и ушли.

Вилка брякнула, коснувшись края тарелки. Вот уже несколько секунд я ошеломленно смотрела на рассказчицу.

– Все эти месяцы я ждала вас, чтобы сказать, что… покой придет.

Эмоции

подступали к горлу, хоть слез там уже не было, настолько меня тронуло, что незнакомый человек принял мою трагедию близко к сердцу. Более того, она не отчеканила штампы, вроде «время залечит раны» или «нужно смотреть вперед», а искренне пожелала мне мира в душе.

С незнакомкой согласились трясущиеся от нервов руки, тяжело бьющееся сердце, да и голове просто хотелось тишины. Я улыбнулась, хотя в голосе прозвучала горечь, когда я ответила:

– Покой нам только снится.

Официантку позвали, и она сорвалась с места. Только сейчас я обратила внимание на бейджик с именем. Ольга. Возможно, это говорило одиночество, но мне захотелось подружиться с ней. Она отзывчивая и добрая. Мысли о нашей дружбе заставили меня впервые подумать о будущем, об общении с живым человеком, и это не вызывало неприязни или отвращения. Зато навеяло грусть, ведь вряд ли кто-то в здравом уме предложит дружить с тяжелым человеком, коим я себя считала.

– Может повторить? – отвлекла меня Ольга, и я посмотрела на пустую тарелку. В животе было тяжело, но разливавшееся тепло по телу говорило о сытости.

– Не стоит, а то плохо будет. Я лучше завтра приду.

Девушка заговорщически наклонилась вперед и, подливая кипяток в чайник с жасминовым чаем с нотками мяты и апельсиновых корок, шепнула.

– Я обещала себе, что как только вновь вас встречу, уволюсь отсюда. Теперь пора двигаться дальше.

Я кивнула в знак одобрения, но мне было стыдно, что ей пришлось ждать так долго, пока я подслащала свою потерю соком забродивших слив. Она протянула мне сложенную записку.

– Это мой телефон. Если вам что-нибудь понадобится, звоните в любое время.

– Тогда давай на ты, – выпалила я, выхватив клочок бумаги. – Я – Аня.

– Оля, – представилась она подмигнув и скрылась за стойкой, войдя на кухню. Вскоре из-за дверей послышался громкий эмоциональный разговор, а когда затих, Оля вернулась в зал довольная собой. Поймав ее взгляд, я высоко подняла чашку и выпила остатки бледной жидкости до дна.

Дорога домой прошла незаметно. Трудно было сосредоточиться на внешних действиях, когда внутри рождалась сверхновая звезда, зовущая в параллельные миры. Я перебирала пальцами воздух, собирая свободную энергию в кулак, чтобы поглотить ее и восстановить разбитые клетки. Я вытянула в стороны ладони, лаская заботливо подстриженные кусты, чтобы почувствовать, что жизнь продолжается и после пандемии можно снять маски. Я ускоряла шаг, готовая к сопротивлению ветра, но встречала лишь чужие плечи и хмурые лица, не пережившие амплитуды моего пути и поэтому не представлявшие, что одинокие тычки, которых я избегала, элегантно лавируя между людьми, не причинят мне даже малейшего неудобства. Новый этап приносил мне все больше положительных эмоций, которых так не хватало, и я медленно смаковала каждый момент.

Прежде чем сломя голову лететь в исследовательский институт, нужно было привести в порядок дела. Но когда я вошла в квартиру, в нос ударил насыщенный букет фруктового алкоголя. Во рту потекли слюнки, и глаза заметались в поисках стеклянного сосуда. Взяв себя в руки, я опустила веки, чтобы сдержаться, и пошла на запах, неуклюже размахивая руками и натыкаясь на мебель. Услышав знакомый звон, после которого

воздух наполнился смешанными ароматами алкогольных паров и начинающегося разложения, я посмотрела под ноги. Источником смрада оказался мусорный мешок, доверху наполненный пустыми бутылками и остатками еды.

Когда все окна оказались открытыми, я потащила тяжеленую гремящую ношу к выходу. К тому времени, как мне это удалось – не без помощи проходивших мимо соседей – воздух очистился, насытившись отголосками летних дней и нотками осенней хандры. Все способствовало тому, чтобы приступить к работе, но оглянувшись вокруг, я почти позволила руками опуститься: пыль, грязь и воспоминания немым упреком ожидали моих прикосновений.

Трудно было только начать: переодеться, найти чистящие средства, выбрать отправную точку. Но как только губка оказалась в руках, дело пошло быстро. Я двигала мебель и поднимала лишние вещи с пола, чтобы мой круглый электронный помощник мыл паркет и плитку. Комнатами мальчиков и нашей спальней я занялась после обеда.

Аудиокниги помогли абстрагироваться от реальности и сосредоточиться на вымышленных героях и судьбах. Лишь благодаря таланту писателя и рассказчика, я смогла отвлечься от дурных мыслей, перебрать и опустошить все шкафы. Вещи легли аккуратными стопочками в гостиной, заняв диван и стол, после чего я вызвала «Вещфонд», специальную службу, помогавшую родственникам умерших избавляться от ненужного имущества. Они приезжали быстро, забирали все, распределяли, куда нужно, и при этом экономили самое важное – нервы. Вместе с мужскими вещами я частично отдала и свой гардероб, расставшись с любимыми нарядами мужа, костюмы и блузы, несколько курток, сохранив лишь практичную одежду, удобную обувь для себя и несколько самых красивых платьев, которые собиралась раздать подругам.

Теперь в безлюдном доме гуляло эхо, скрипы половиц отражались от стен и окон; в опустевших комнатах не осталось ничего личного, чтобы напоминало о бывших обитателях, голые стены со слегка заметными более светлыми пятнами от висевших фотографий счастливой семьи и детских рисунков потеряли свое лицо. Вся наша жизнь оказалась выброшена или запечатана в коробки. Квартира утратила прежний уют, и я решила продать ее.

Весь следующий день я провела в поисках агентства недвижимости, а когда нашла договорилась о встрече. Когда девушка сообщила, что будет в моем районе сегодня же и может заскочить, я поняла, что это еще один знак, подтверждающий правильность выбора. Луиза, как представилась агент, была приятно удивлена состоянием квартиры и крайне заинтригована причиной продажи. Однако это знание не принесло ей удовольствия. Она ошарашено попятилась и села на диван, а потом попросила чаю. Уходя она уточнила некоторые моменты, отметила что-то в ежедневнике и, получив запасной ключ и разрешение приходить в любое время, заверила, что покупатели найдутся быстро.

Меня потянуло на балкон подышать воздухом. Вечерело. Закатное солнце уже скрылось за горизонтом и скоро стало совсем темно. Я думала о том, что скоро сброшу гору с плеч и взмою ввысь как воздушный шарик. Ветер трепал волосы, и казалось, тело не имеет границ. Было славно хоть на время раствориться в чем-то, что мне не принадлежало.

Меня отвлек включившийся экран телефона – пришло сервисное уведомление. Я надеялась, что это сообщение от полковника, но с экрана на меня смотрел красный треугольник. Память была почти заполнена, потому что я особо не пользовалась телефоном в последнее время. На всех значках социальных сетей стояли буквы N, чтобы не показывать тысячи непрочитанных сообщений. Удобно устроившись в кресле и укрывшись пледом, я тыкнула в первое попавшееся приложение.