Лабиринты памяти
Шрифт:
Нет. Конечно нет.
И в один из таких дней, когда ладони по-прежнему потели, а единственная оставшаяся таблетка все еще притягивала к себе, Ника все же решилась и уже сделала шаг к переходу, как вдруг обомлела, но в последний момент взяла себя в руки и юркнула за дерево. Появилась не Блодвинг. Мари Маркел шла со стороны Трафальгарской площади, закутанная в шерстяное пальто, в темном берете на растрепанных волосах. Смело поднялась по ступеням, что-то спросила у швейцара и уверенно нажала на звонок. Швейцар открыл ей дверь, и она пропала в вестибюле.
Ника опешила. Затаилась за деревом, сверля взглядом парадную дверь, и, кажется, забыла, как
Когда Рита уехала, Ника бросилась прочь. Кровь стучала в висках, жгла лицо изнутри. Она злилась, стыдилась и вместе с тем недоумевала, какого черта понадобилось здесь Мари! И почему Блодвинг вообще привела ее сюда. А Рита… Рита увидела ее, но даже не захотела… Ника схватилась за телефон и набрала номер Маркела – так ей необходимо было поговорить! – но в последний момент сбросила. Вспомнила, что они в ссоре и что он больше не на ее стороне. Яростно утерев слезы, Ника выхватила пузырек и закинула в рот таблетку.
Пригород Лондона
Март 2017 года
– Please, don’t stop the music! – Стейси и Барбара прыгали на диване, размахивая пластиковыми стаканчиками, и перекрикивали Рианну.
Музыка грохотала на весь дом, сотрясала стены и посуду в ящиках. Одноразовые стаканы, коробки из-под пиццы и упаковки со снеками заполонили все видимые и невидимые поверхности в гостиной семейства Крауш. Выпускники веселились. В центре зала, на импровизированном танцполе, под мигающими гирляндами, на лестнице, диванах и барной стойке – в этом году вечеринка имела успех, и в доме родителей Барбары собралось человек двадцать, не меньше. Ее мама перед отъездом предусмотрительно убрала ковры и надела водонепроницаемые чехлы на светлую мебель, и Барбара, как самая ответственная дочь, еще перед первым стаканом пунша запретила садиться на диваны с напитками, а курить и вовсе выгоняла на лоджию. Но не прошло и пары часов, как девчонка сама уже прыгала на диване, заливая все вокруг пуншем, оставляя за собой шлейф ментоловых сигарет и стряхивая пепел на головы одноклассникам. Когда очередная сигарета едва не упала на пол, Доминик подхватил Барбару и, перекинув через плечо, понес в сторону лоджии.
– Отпусти меня, придурок, – заплетающимся языком верещала та, колотя его по пояснице. – Последняя вечеринка. Выпускной кла-а-асс! – закричала она в толпу.
Им вслед полетели свист и улюлюканья.
– Если ты сожжешь дом, то она действительно будет последней, – смеялся Алиат.
– Эй, подружка, ты куда? – кричала Стейси вслед удаляющейся парочке. Несколько
– А где твоя подружка? – спросил Патрик Мари, отбивая пальцами ритм новой песни на своей коленке.
– Не знаю, – пожала плечами та, откидываясь на спинку дивана. – Я писала ей, но ответа не дождалась, – соврала девушка и поспешила отхлебнуть из банки с пивом. – Она не любит такой формат.
– А что она делает в свободное время?
Мари хихикнула и дружески потрепала его по плечу:
– Ты бы расслабился и подумал о том, кто здесь.
Она кивнула на одноклассниц: девчонки оголили животы, подвязав футболки под грудью, и активно виляли бедрами под новый хит Шакиры.
Патрик наигранно прикусил губу и прищурился, рассматривая одноклассниц:
– Горячо!
– Бери быка за рога, – подтрунивала Мари. – Выпускной все-таки.
– Может, после пятой бутылочки. Давай. – Патрик протянул Мари стакан, и девушка чокнулась с ним. – Чи-ирс.
– Скучать не придется, – ухмыльнулась Мари.
Раздался громкий свист, и Барбара вернулась в гостиную, восседая на плечах у Доминика. Стейси издала победоносный клич и нажала на пульте кнопку громкости. Куда только громче! Толпа начала неистово прыгать и скандировать речевки футбольной команды «Форест Холла»:
«“Форест Холл” – это сила, “Форест Холл” – высший балл! В списке чемпионов первую строку забрал!»– Не грусти, красавчик, – игривым голосом пропела Ада на ухо Алексу и опустила перед ним стакан с пуншем.
– У меня есть. – Он вытянул руку в сторону и потряс стеклянной бутылочкой с кока-колой.
Ада стояла сзади, за диваном, и Алекс не видел ее реакции, но зато отчетливо услышал недовольное фырканье. Ада перегнулась через него, поставила свой стакан на столик и шепнула, задевая губами мочку его уха:
– Хочу тебя. Ты ведь уже перестал дуться? Наверху есть отличная спальня… – Она провела языком по его шее.
– Уйди. – Алекс дернул головой и отпил из бутылки. От ее близости зудело в груди, к горлу подкралась тошнота.
– Не хочешь в спальне? – Ада перестала шептать, ее голос вмиг огрубел. Она положила ладонь ему на грудь и начала медленно опускать пальцы вниз. – Может, хочешь по старинке? В туалете… или прачечной?
Внутри все закипало. Против воли он представил ее настоящее лицо: мерзкие белесые глаза и рот, затянутый кожей, – и впервые за долгое время ему захотелось позволить этому существу внутри вцепиться ей в горло и задушить. Но вместо этого Алекс схватил Блодвинг за волосы, дернул на себя и яростно поцеловал, нарочно впиваясь зубами в накрашенные алой помадой губы, а потом резко оттолкнул.
– Ничего не чувствую, – с вызовом сказал Алекс.
Ада выхватила бутылочку из его рук и выплеснула колу ему в лицо, а затем убежала.
– Неудачник. – Доминик с размаху упал на диван рядом с другом и протянул ему салфетку.
– Много ты понимаешь, – фыркнул Алекс, с улыбкой вытирая лицо. Отбросив салфетку на стол, он опустил глаза и встряхнул заляпанную футболку.
– Так ты Блодвинг отшил, потому что замутил с Харт-Вуд?
– Сколько вопросов про Блодвинг. Нравится, что ли? Так забирай.