Лабиринты соблазнов
Шрифт:
– Мне страшно. – Милу трясло, словно в лихорадке. – Я не могу. Я не готова.
– Раньше надо было бояться. Когда опасные игры со своей психикой затевала. А теперь поздно: ты притянула к себе то, что хотела. Твое желание было не мимолетным, а осознанным и постоянным. Потому и исполнилось. Точно так же, как и мое. Неужели не видишь, как все удачно складывается? Это потому, что нашим желаниям суждено воплотиться в жизнь. – Владислав Антонович подошел к Миле и слегка обнял за плечи. – Да не волнуйся ты так, детка, все у тебя получится. – Он устало присел на диван. – Садись рядом.
Мила села поодаль, не спуская с него глаз. Нет, она ни в коем случае
– Зря боишься. Если меня смогла запутать, то при соответствующем макияже тебя никто не отличит от настоящей Милы Миланской. Только не говори много. Для тебя сейчас молчание – золото. Впрочем, как и всегда, когда Мила Миланская очень хотела кому-нибудь понравиться. Менялась просто на глазах, как хамелеон: вдруг из отвратительной хамоватой девушки-скандалистки превращалась в милую и интеллигентную барышню с массой достоинств и кучей очарования. Не тушуйся. Ходи, как она, думай, как она, говори, как она. И ты станешь ею.
Троянов смотрел на бледную, с огромными перепуганными глазами, новоявленную королеву светского бомонда, и его охватывали сомнения в благополучном исходе безумного мероприятия. Но отступать поздно: только вперед и без оглядки! Если он не решится отпустить ее в свободное плавание сейчас, то и дальше будет сомневаться, не предпринимая никаких действий. Да и удобный момент жаль упускать, вдруг больше не повторится.
– Глупенькая, у тебя же появился реальный шанс стать ею. И лишь от тебя самой теперь зависит, исполнится твоя мечта или нет. Относись к этому как к игре. Выиграешь – хорошо, проиграешь – тоже неплохо, зато развлеклась. Ни к чему в жизни не нужно относиться серьезно, чтобы потом не зависеть от этого. Серьезно допускается относиться только к Самому Господу Богу.
Мила вспомнила, что слышала эту фразу от Алеши. Такие два разных человека, а слова говорят одни и те же! Как же ловко зло маскируется под правду.
– Вижу я, как вы к нему серьезно относитесь! – Мила затравленно смотрела на Троянова. – То, что мы собираемся сделать, – преступление.
– То, что мы собираемся сделать, – всего лишь невинная шутка. По крайней мере, сейчас. Так что не нужно заранее делать из нас преступников. Мы никого не убили, даже пока еще и не ограбили.
– Но пытаемся!
– Ну и что?! Мы же не у нищего последний кусок хлеба отбираем. Наоборот, пытаемся наказать того, кто нажился на горе других. Хватит болтать попусту! – Троянов злобно сверлил Милу глазами. – Мне надоело с тобой цацкаться. Ты уже не маленькая и должна осознавать, что твои мечты могли осуществиться только при невероятно фантастической для тебя удаче и совершенно невообразимых стечениях обстоятельств. И это, как ни парадоксально, произошло. Теперь ты должна воспользоваться в полной мере этим единственным представившимся тебе в твоей никчемной и нищенской жизни счастливым случаем. Упустишь его – никогда себе не простишь. Такая удача может встретиться лишь раз в жизни. И не вздумай притворяться, будто не понимаешь, что воплотиться твоим мечтам суждено исключительно при нарушении закона. И не только мирского, но и Божьего. Так что не строй из себя невинную овцу, будучи волчицей, пытающейся содрать шкуру с другой волчицы и напялить ее на себя, потому что эта ее шкура, видите ли, тебе очень приглянулась. Собирайся! – приказал он. – Хотя постой. Сначала перетащим ее мощи на твою кровать, не на полу же ей валяться.
Они бережно подняли бесценное тело, перенесли в спальню и положили на кровать.
При виде Милы он выронил из рук бокал с коньяком, и тот упал на толстый ковер, расплескивая содержимое. Троянов стоял, раскрыв рот, онемевший, в полнейшем замешательстве. На его губах блуждала неуверенная улыбка от зарождающегося в голове и очень пугающего непредсказуемыми последствиями подозрения. Кто эта девушка, представшая перед ним? Очнувшаяся ли от недостаточной дозы снотворного Мила Миланская, которую теперь придется усыплять насильственным образом, так как она наверняка увидела своего двойника? Или все же деревенская девушка Люсенька – что казалось вероятным менее всего, – самым чудесным образом искусно преобразившаяся и превратившаяся в знаменитую диву?
Мила сияла восторгом от произведенного эффекта. Она наслаждалась растерянностью Троянова, высокомерно приподняв голову и как бы глядя на него сверху вниз презрительным снисходительно-насмешливым взглядом.
«Если я сейчас же не выведу этого старого козла из заблуждения, его точно хватит кондрашка, – подумала она с усмешкой. – Так ему и надо! Может, действительно притвориться Милой Миланской?.. Нет-нет, слишком опасно! Возьмет да и тюкнет чем-нибудь по голове. Тогда поздно будет доказывать, что я – не она. С ним шутки плохи, и закончиться они могут плачевно для обеих Мил: ему-то, похоже, уже терять нечего, раз он на такое решился!»
Мила прошла к столу и, налив в бокал минеральной воды, отпила глоток.
– А может, все-таки не ехать к дядюшке? – спросила она, садясь за стол и делая вид, что не замечает его замешательства.
Троянов громко сглотнул и промолчал, словно язык проглотил. Он опасался верить как собственным глазам, так и собственным ушам.
– Вот и хорошо, – сказала Мила и сняла парик. – Значит, отложим мой визит к дядюшке на следующий раз.
Троянов наконец пришел в себя от небывалого потрясения и облегченно вздохнул. Он подошел к столу и присел рядом с Милой, не спуская с нее глаз.
– Хороший парик я тебе подобрал, – чуть хрипловатым голосом произнес он, переводя дух. – Даже не отличить от ее волос. Как будто сняли скальп с самой Милы Миланской. Я не думаю, что у кого-то возникнет желание или появится уж очень смелая идея дергать тебя за волосы… Нет, такого не бывает! – не сдержался он, завороженно глядя на Милу и расплескивая эмоции через край. – Ты теперь похожа на Милу Миланскую даже больше, чем она сама похожа на себя! Глазам своим не верю! Этого просто не может быть! Если бы она сейчас не лежала в соседней комнате, я бы принял тебя за нее. Ну что, копия, обсудим твои впечатления? Вопросы есть?
– Да. Дядюшка действительно убил ее родителей?
– Ты и в самом деле дура или только прикидываешься? Даже если это неправда, я бы все равно тебе не сказал… Хотя, к твоему большому сожалению, это правда. Поэтому будь осторожна. Это для нас ровным счетом не имеет никакого значения, а вот для Милы Миланской имеет. Она и так терпеть не может своего дядюшку, а теперь будет ненавидеть его еще больше. Вот только куда больше, если уже сейчас мечтает о том, чтобы поскорее стать наследницей.
– Думаете, она может его убить?!