Лабутены для Золушки
Шрифт:
– Ну, вот теперь вы на месте. Рекомендую принять теплый душ и отдохнуть. Еще лучше, если перед сном вы выпьете чего-нибудь крепкого. От стресса надо избавляться именно таким образом.
Кира смотрела на него во все глаза.
– Зачем вы меня проводили?
Этот простой вопрос его удивил.
– А правда, зачем? – Он смотрел так, как будто Кира знала ответ и могла его сейчас сказать. Глаза у него были удивительные – редкостного, чистого зеленого цвета с золотистыми крапинками. – Знаете что? – рассмеялся он, и от этого смеха в Кирином номере сразу потеплело. – Наверное, я чувствую за вас ответственность. Как-никак я ваш спаситель.
Кира
– Хотя… Вы тоже спаситель… то есть спасительница. Вы спасли ребенка, а я спас вас. У нас тут наметился небольшой клуб спасителей жизни, забавно, не правда ли?
– Да. Смешно, – на самом деле она не видела в этом ничего смешного.
– Простите, я, кажется, был не очень вежлив. До сих пор не представился. Хотя сами понимаете, обстановка к знакомству как-то не располагала… Меня зовут Андрей. А вас?
– Кира.
– Кира! – Он склонил голову к плечу и прислушался. – Кира, Кира… – Губы его произнесли ее имя несколько раз, словно пробуя его на вкус. – Это очень красиво.
– Вы живете в этом отеле?
– Нет, – сказал Андрей, к великому ее разочарованию. И тут же поправился: – Пока нет. Я только прилетел. Утренним рейсом. Оставил чемодан в камере хранения аэропорта и пошел… – он запнулся, – пошел навестить одну… одного человека.
– У вас здесь знакомые?
– Да… близкие знакомые. Ближе не бывает.
От Киры не укрылась горечь, с которой он произнес последнюю фразу.
– Но… Как же вы спуститесь вниз в таком виде? Тут тако-о-ой навороченный отель, – сказала она совсем уже по-свойски, как старому приятелю.
Он усмехнулся, оглядывая себя в зеркало.
– Да, вид у меня, конечно… Ихтиандра приодели, а он решил поплавать…
Кира улыбнулась.
– Вот что, – сказала Кира. Пережитый только что стресс наполнял ее неожиданной решимостью: во что бы то ни стало, хотелось продлить общение с этим странным, но таким привлекательным мужчиной. В глубине души, под стихающими адреналиновыми волнами, Кира была готова, чтобы общение переросло в нечто большее, гораздо большее.
– Позвоните на ресепшен и распорядитесь, чтобы съездили в аэропорт и привезли ваш чемодан. А сами тем временем пойдете в душ. Потом обсушитесь, переоденетесь в сухое, спокойно спуститесь и оформите заселение. Как вам такой план?
– Это самый прекрасный план, который мне только доводилось слышать!
Андрей шагнул к телефону, набрал номер и изложил свою просьбу. Опустил трубку, положил рядом ключ.
– Кажется, мы только что поменялись ролями: теперь вы стали моей спасительницей.
– Что вы… такая мелочь.
Куда делась вся ее решимость, готовность действовать? Кира чувствовала, как ее вновь охватывает привычное чувство неуверенности в себе, желание взять безопасную дистанцию с мужчиной. Да что это такое?! Только что собиралась быть современной, раскованной – как темпераментные и независимые героини французских фильмов. Но стоило ему произнести несколько французских фраз своим красивым бархатистым голосом, стоило поднять на нее играющие лукавым огоньком глаза – и на тебе, ни решимости, ни французского кино!
Андрей оглядел номер, задержав взгляд на широкой кровати.
– Хорошо тут. Комфортно.
– Да, – ответила она, тщетно пытаясь выглядеть современной и раскованной. Хотелось добавить еще что-нибудь, преодолеть наступивший ступор, но в голову лезли какие-то глупости про пахнущие лавандой простыни, про огромную мраморную ванну.
С одежды Андрея все еще сочилась вода. Он посмотрел себе под ноги, пошлепал подошвами по набежавшим лужицам.
– Кто же пойдет первым в душ? – спросил он, придав лицу комично-растерянное выражение. – С одной стороны, как джентльмен я должен пропустить вперед даму… С другой – мокрый джентльмен портит даме интерьер, – на губах играла многозначительная улыбка.
– Идите вы первый, – сказала Кира. – Вы гость все-таки.
– Что ж, – он потянул с себя пиджак. – Как гость, я покладист и не привередлив.
Пиджак лег на стекло журнального столика.
– А может, пойдем вместе? – Он двинулся в сторону Киры, расстегивая рубашку.
– Вместе? – переспросила она, чувствуя, как заколотилось бешено сердце – будто они вернулись в море, и нужно снова спасать чью-то повисшую на волоске жизнь.
– Конечно. Мы же уже купались вместе…
Рубашка улетела следом за пиджаком. Кира любовалась его крепким, ладно скроенным белым телом. Здесь, в мире загара, белизна придавала ему особенный шарм.
Она молчала.
– Мне кажется, у нас обоих на уме одно и то же, – сказал он тихо. Мягко, но уверенно он притянул ее к себе и поцеловал. Кира откликнулась, задрожав всем телом, сильно прижалась к нему.
– Так и есть, – сказал он совсем уже шепотом и расстегнул застежку бюстгальтера. Белые груди с маленькими розовыми сосками выскочили наружу. Лифчик полетел на пиджак, его догнали узенькие трусики. Он не спешил. Он был нетороплив и чуток, точно угадывая, когда следует замедлиться и повременить, когда двинуться дальше, ускориться и сделаться настойчивей. Его губы были солоны, соль проступала на спине и плечах – и Кире казалось, что они легли не в постель, а в притихшее шелковистое море. И вот уже накатывает первая волна, захлестывая восторгом, и Кира выгибается всем телом, отдаваясь во власть чудесной стихии, обещающей быть бережной и нежной.
В дверь постучали – портье принес чемодан Андрея. Но едва ли этот стук мог прервать то, что происходило между мужчиной и женщиной в двести тридцать восьмом номере отеля «Маджестик». Тем более что вышколенный персонал вел себя достаточно деликатно, беспредельной настойчивости не проявлял, поэтому чемодан был успешно занесен в номер через полтора часа.
Ей снился парк в Тиходонске. Старинный и запущенный. Высокие лиственные деревья росли тесно, соприкасаясь ветвями. Она шла по аллее, запрокинув голову, и любовалась листьями, пронизанными солнечным светом. Листья тихонько шелестели, хотя не было ни ветерка. От них исходил приятный горьковатый запах – он был хорошо ей знаком, но Кира никак не могла вспомнить, чем это пахнет. Но постепенно лицо парка менялось – он становился гуще и приобретал все более дикий вид. Послышались какие-то крики, крупная обезьяна пролетела перед ней на лиане, деревья превратились в сплошную зеленую стену из которой выглядывала голова страшного идола со сверкающими глазами, взгляд которых прожигал до самой души… «Джунгли!» – поняла Кира и, развернувшись, бросилась назад в такой мирный и безопасный парк… Но его не было – вокруг расстилались зловещие джунгли, населенные ядовитыми змеями, крокодилами и кровожадными каннибалами. Она закричала и проснулась от собственного крика. Сердце колотилось. Такие страшные сны она видела в детстве, после рассказов отца об Африке. Она открыла глаза, резко села и увидела, что все в порядке – кругом чисто, уютно, тихо и спокойно. Судя по всему, и кричала она во сне.