Ладейная кукла (сборник)
Шрифт:
Дзинтра встала. Она здесь была хозяйкой, поэтому собрала посуду и, перекинув через плечо полотенце, пошла к крану. Так она делала не один вечер, поэтому движения ее не были ни поспешными, ни медлительными.
Ильза смотрела на Яниса. Смотрела сердито, словно она имела здесь право высказываться, словно Янис не смеет делать то, что считает нужным и необходимым…
Оскару надоело стоять тихо. Он вырвал крохотные пальчики из руки Ильзы и мелкими, косолапыми шагами поковылял к Дзинтре. Ильза даже не заметила этого — так неотступно смотрела она на Яниса, и то, что она сейчас скажет — Янис понимал это, — будет чем-то таким, что одна Ильза знает.
— Где
— Тобиас?..
Ильза напряженно ждала ответа, и потому взгляд ее ни на миг не отрывался от лица Яниса.
— Тобиаса уже третью ночь нет дома… И на судне его нет, — голос у Ильзы был сухой и резкий.
— А мне какое дело до твоего Тобиаса… — словно бревно свалилось с плеч Яниса, он даже улыбнулся. — Запил наверное… Тобиас твой…
Ильза всполошилась, увидев сына, ковыляющего по самой кромке причала. Схватив ребенка на руки, она вернулась к Янису.
— Еще раз спрашиваю — где Тобиас?
Янис улыбался. У него не было ни малейшего желания продолжать этот дурацкий разговор, поэтому он сказал:
— Погань он, твой Тобиас. Слава богу, что мне с ним на одной дорожке больше не встречаться…
— Янис! — вдруг закричала Ильза и прижала Оскара к груди. — Янис! — и в глазах ее мелькнул ужас.
— Что случилось? — подошла с посудой Дзинтра. Подошла и встала между ними, недоуменно переводя взгляд с одного на другого.
— Я… Янис… я это предчувствовала… быть несчастью… — всхлипывала Ильза. Слезы катились по ее лицу. — Я весь город обегала… В ту ночь, в грозу, они на судне справляли юбилей капитана. Выпили, песни пели… люди мне сегодня рассказывали… А потом… когда гроза прошла… Тобиас к тебе пошел! К тебе!.. Так и сказал: «…Надо все же пойти объясниться с Церпом…» С тобой, Янис!.. — Ильза повернулась к Дзинтре. — И больше никто Тобиаса не видел…
Дзинтра долго смотрела на Яниса, и глаза ее наполнились такой нежностью, таким теплом и доверием, что Янис улыбнулся.
— Ну скажи что-нибудь, Янис. — И Дзинтра положила руку на его плечо.
— Да, — Янис как будто ожил. — Да, Ильза, может быть, что с твоим Тобиасом и впрямь что-то стряслось…
Ильза смотрела на склоненное лицо Дзинтры, видела в нем любовь, и ее страх и тревога стали вдвое невыносимее.
Когда Ильза ушла, Дзинтра с Янисом долго смотрели на спокойную воду.
— Не будет она счастлива… с этим Тобиасом, — задумчиво сказала Дзинтра.
И опять помолчали.
— Ты еще думаешь о ней? — тихо спросила Дзинтра.
— О Тобиасе? — недоуменно взглянул Янис.
Дзинтра засмеялась, смех ее журчал вокруг Яниса миллионом тихих ручейков. Со смехом она припала к его лицу и прошептала:
— Ах ты… большой Церп… о Тобиасе… — И смех счастливой женщины долго еще журчал вокруг Яниса.
Заржавелый и усталый океанский траулер вошел в порт под утро. Немногочисленные встречающие бегали по причалу, махали цветами и улыбались. Янис с Дзинтрой сидели на пороге сторожки. Дзинтра, ежась, сказала:
— Я думала, он белый, с разноцветными флагами… И на таком ты теперь будешь жить? Столько месяцев без меня?
Янис улыбнулся.
Траулер был большой. Словно ржавый кит, неуклюже ворочался он в узкой акватории, взбивая винтом тину и мусор. И вдруг веселый гомон встречающих на причале смолк. Люди сбились в кучку. Только чей-то резкий голос отдавал какие-то приказания.
Когда Дзинтра с Янисом подбежали к траулеру, Тобиаса уже вытащили на причал. Весь в тине, лицо иссиня-серое, глаза открытые.
Зловещая тишина стояла вокруг.
Потом за Тобиасом приехала машина. Мокрое тело укутали в брезент и увезли.
Вбежав в сторожку, Дзинтра скорчилась на скамье и заплакала.
Трудно сказать, сколько времени прошло, когда пришли председатель Зирнис и лейтенант милиции.
— Поедемте со мной, Янис Церп, — сказал лейтенант и приложил руку к фуражке. — В связи с несчастным случаем в порту…
— Нет… — прошептала Дзинтра и, словно защищая Яниса, загородила его… — нет… нет… — твердила она, слизывая слезы.
Янис гладил ее волосы, смотрел на председателя, но лейтенант уже стал терять терпение:
— Церп, пора ехать!
Янис снял руки Дзинтры с плеч.
Лейтенант и Янис сели в машину и уехали.
Прошло время.
Выписавшись из больницы, Ильза часто приходит в порт. Встретив кого-нибудь, она всегда улыбается и говорит:
— Янис, говорят, в море ушел… А я не верю. А?..
Перевод Ю. Абызова
ЗИГМУНД СКУИНЬ
БОЛЬШАЯ РЫБА
Все персонажи — литературного плана, прямого отношения к конкретным людям — живым или мертвым — не имеют.
Когда Магнуса Вигнера разбудил жуткий грохот, сначала в окно, и затем в какую-то из дверей, он долго не мог прийти в себя. Поспать удалось совсем немного, хотя уже светало и в окно гляделось румяное солнце. Но и спросонья он понял: что-то случилось с судном. С его судном, не иначе, и захлестнувший страх подстегивал вскочить с постели, а в то же время и сковывал. Вигнер лежал на большой двуспальной кровати, рядом, заломив руки, выкатив упругую грудь, разметалась Элфрида. Скинув скомканную простыню, он растер лицо ладонями, хотел уж подняться, но при виде своей наготы удержался. Погоди, шепнула Элфрида, я сама. И пока Вигнер клял в душе дурацкую ситуацию, теперь уже определенно зная: что-то случилось с судном! — Элфрида, грузная, гибкая, рыжая, точно львица, метнулась на середку комнаты. С пригретой перины пахнуло теплом. Прикрылась фиговым листком ладони. Ах ты, господи, глянув через плечо, усмехнулась Элфрида, подхватила полотенце со спинки стула и выбежала в коридор. Стук прекратился. Вигнер встал, надел рубашку. Он завязывал шнурки, когда вернулась Элфрида в цветастом плаще внакидку. Тебя спрашивают, сказала она, глядя на него растерянно. Судно, что ли, там перевернулось. Какое еще судно, воскликнул он, озлобляясь, и почему-то громче, чем следовало. Твое судно, ответила Элфрида, девяносто девятый.
Вчера при средней моряне тралили салаку. Во второй половине дня ветер стал крепчать, а на закате, когда Вигнер повернул свой МСТБ-99 к причалу, он услыхал по радиотелефону, что суда не выпускают в море. По правде сказать, до шторма было далеко, волну взбивал северо-западный бриз, и Вигнер считал, что ветер скоро уймется. В ту пору еще не было норм улова. Работали по принципу: как можно больше и без простоев. В порт заходили лишь для того, чтобы сдать рыбу и сменить команду. Каждый час, проведенный судном на приколе, бил по плану, кошельку и чести. Вигнер знал, что вечером на берегу их будет ждать сменный капитан Саунаг со своей командой.