Ладья викингов. Белые чужаки
Шрифт:
– Наконец-то… – сказала она.
Фланн кивнул.
– Ниалл Калле должен был отправить ее под охраной в Тару, но корона так и не прибыла. Господин Маэл был уверен, что Ниалл Калле решил оставить корону себе. Он уже готовил армию к походу на юг, когда к нам прибыл гонец. Эти молодые люди, – Фланн кивнул на пастушков, которые пытались выглядеть как можно неприметнее, – привели его. Ниалл, по всей видимости, решил, что безопасней отправить корону на корабле. Он снарядил куррах, собрал команду из своих самых доверенных вельмож и отправил его на север. Гонцом был один из них,
Морриган покачала головой.
– У Орма ее нет, – сказала она. – Короны нет в Дуб-Линне.
Фланн некоторое время молчал. Затем ткнул овцу посохом, пытаясь изображать погонщика.
– Маэлсехнайлл был крайне недоволен тем, что после таких событий мы не получили от тебя ни весточки.
Морриган нахмурилась. Ярость горьким вкусом оседала на языке.
– Я страдаю здесь так, как Маэлсехнайлл не может себе даже представить, лишь для того, чтобы он знал о том, что замышляют северяне. И если он не услышал от меня о Короне Трех Королевств, то лишь потому, что ее здесь нет.
Фланн кивнул головой.
– Именно так я и сказал господину Маэлу. Возможно, ее захватили другие северяне, не местные.
– Возможно…
Если бы в Дуб-Линне появился столь важный предмет, как эта корона, это не осталось бы для нее незамеченным. В городе ничто не ускользало от внимания Морриган.
– На прошлой неделе из порта выходил только один драккар, на нем плыл Магнус сын Магнуса. Его отправили за короной, но он ее не нашел. Кроме него… – Она запнулась.
– Что?
– Ну конечно… – сказала она больше самой себе, поскольку странные события прошлой недели вдруг обрели смысл. – Торгрим…
Морриган не догадывалась, где находится корона, но она была уверена в том, что знает, кому об этом известно.
За Торгримом пришли глубокой ночью, и это было не слишком удачным решением с их стороны. Он сгорбился в дальнем углу большой комнаты, подальше от стены, у которой стонал Харальд. Он спал и во сне бежал с волчьей стаей. Вкус крови горел во рту, алая пелена ярости застилала глаза.
Его схватили за руки и рывком заставили встать. Все еще потерянный в мире сна, он ударил локтем в челюсть одного из пришедших за ним. Левый кулак сбил с ног второго, и Торгрим потянулся за мечом, которого не оказалось на поясе.
Но люди Магнуса были готовы к драке, и, несмотря на поразительную ярость человека, который даже еще не проснулся, они сумели накинуть витую кожаную удавку ему на шею. Они затягивали ее до тех пор, пока дыхание викинга не превратилось в свист. Его голова раскалывалась от злобы и недостатка воздуха. Запястья ему завели за спину, и чьи-то сильные руки уже наматывали на них веревку.
Перед Торгримом – но слишком далеко, чтобы броситься на него, – стоял Магнус. Он держал лампу. Желтый свет пламени выхватывал из тьмы его алую тунику, но большая часть лица скрывалась в тени. За его спиной еще четверо мужчин пытались скрутить запястья Коткеля Яростного, который дрался с ними, как медведь. Отряд копейщиков удерживал прочих воинов Орнольфа от попыток броситься на помощь.
– Ведите их, – сказал Магнус, когда Торгрима и Коткеля наконец сумели скрутить настолько, что они уже не могли сопротивляться.
Магнус первым вышел из комнаты. Стражники вытолкали за ним Торгрима и Коткеля, следом двинулись остальные даны. Сквозь пелену ярости, захлестнувшую сознание, Торгрим все же сумел поблагодарить богов за то, что они не выбрали Харальда.
Магнус провел их в одну из комнат крепости: небольшую, освещенную пламенем очага, благодаря которому помещение казалось даже уютным. Стражники, толкавшие Торгрима, схватили его за плечи и швырнули в стену. Падая, он споткнулся и ударился об нее лицом – смягчить падение он не мог из-за связанных рук.
Он перекатился на спину и взглянул вверх. Стражники привязали веревку к скрученным за спиной запястьям Коткеля и перебросили второй ее конец через низкие балки потолка. Трое потянули ее к себе, и Коткель, крича и ругаясь, взлетел к потолку.
Над Торгримом возвышался Магнус.
– Где корона? – спросил он.
Торгрим довольно долго смотрел на него, прежде чем ответить. За это время Коткель перестал орать от боли и принялся осыпать данов проклятиями.
– Спроси Коткеля, – ответил Торгрим, кивая в сторону подвешенного товарища. – Он, похоже, сегодня более разговорчив.
– Может, и спрошу. Но, возможно, тебе самому захочется об этом рассказать. Чтобы прекратить страдания своего товарища.
– Возможно, не захочется, – огрызнулся Торгрим.
Магнус развернулся и ударил Коткеля мечом плашмя по пояснице. Коткель выгнулся и снова закричал.
Торгрим стиснул зубы. Он хорошо относился к Коткелю, но не настолько, чтобы подчиниться Магнусу ради его спасения. Он готов был идти на жертвы ради очень немногих людей в этом мире, а когда дух волка завладевал его телом, Торгрим не испытывал жалости, только злость.
– Гейр, давай железо, – сказал Магнус, и один из его подчиненных, вытащив из очага раскаленный на конце железный прут, направил его в лицо Коткелю.
– Корона для вас ничего не значит, – продолжил Магнус. – Просто безделушка. Так спаси жизнь своим товарищам и себе, скажи мне, где она. Я могу даже заплатить тебе за нее.
Торгрим зарычал и с трудом поднялся на колени. Способность мыслить то и дело покидала его, уступая место чистейшей ярости.
– Какая корона, сукин ты сын?
Магнус повернулся к Коткелю.
– Где корона?
– Не знаю я ни о какой короне, шлюхин выродок! – выдохнул тот.
Магнус кивнул, и Гейр прижал раскаленный прут к лицу викинга. Коткель завопил – жутко, пронзительно. Комната наполнилась запахом жженой плоти, и в этот момент Торгрим прыгнул.
Стоя на коленях, он оттолкнулся от пола и буквально перелетел через комнату как раз в тот миг, когда железо коснулось плоти и крик Коткеля заглушил все остальные звуки. Торгрим врезался в Магнуса и отшвырнул его на Гейра, державшего железо. Все трое рухнули на пол, но Торгрим мгновенно вскочил и, рыча, принялся пинать врагов ногами. Он попал Магнусу в челюсть, как только дан попытался встать, и припечатал ногу Гейра, ощутив, как ломаются под ступней кости.