Лакей по завещанию
Шрифт:
– Почему вы убили Вайрона?
– я внимательно посмотрела на Рида.
– А что я мог доказать? Что он хотел использовать свою дочь для ритуала? Хотел - не значит использовал. Это тонкая грань, и доказать его вину было практически невозможно. Показания Сайрона? Да, Вайрон держал свитки и попросил перчатки - это, несомненно, очень важные улики. Будь он обычным человеком, я бы непременно передал его правосудию. А так... Даже убийство Гри - недоказуемо. У нас лишь одни предположения. А Вайрон не стал бы ничего говорить.
– Как это известие
– заметила я. Напряжение между нами пугало, и я не могла понять, откуда оно взялось.
– Девушка сейчас под наблюдением лекарей и своей матери... Они обе в плохом душевном состоянии, не могут поверить в случившееся...
– Рид тяжело вздохнул, вмиг сделавшись жутко уставшим. Он взъерошил волосы и уткнулся в раскрытые ладони.
Я осторожно приподнялась на локте и пригладила его пряди. Опасно - да. Но мне так захотелось. Просто хотя бы на секунду почувствовать их мягкость.
Рид убрал руки и раскрыл глаза.
– Диабло что-то скрывает. И ты знаешь что... Вы оба знаете.
Я поджала губы и отвела взгляд.
– Ничего, что касалось бы вас, - сухо ответила и сглотнула.
– Надеюсь, - тем же тоном ответил Рид и поднялся.
– Я хочу предупредить, что вы можете отказаться помогать мне в поисках отравителя.
– Мы снова на «вы»?
– меня даже передёрнуло.
– Спасибо за предупреждение. Я с удовольствием НЕ воспользуюсь вашим предложением, - очаровательно улыбнулась в ответ, сердито щурясь.
– Завтра я буду в порядке и приступлю к выполнению своих прямых обязанностей. Спокойной ночи, господин Эрнау.
Рид на секунду замялся в дверях, тяжело выдохнул и вышел, позже послав ко мне Мари с бульоном.
***
Мой отдых по состоянию здоровья как-то резко перетёк в трудовые будни, что я даже стала подумывать о побеге. Рид почему-то взялся за моё воспитание: то ли от скуки, то ли действительно решил сделать из меня образцового лакея.
«Вымой пол и покрой его лаком», - можно подумать я строитель. «Отмой окна», «протри перила», «вычисти камин», «посади семь розовых кустов», - ага...
Ну, с «кустами» - я утрирую, но это лишь первая часть нескончаемого списка моих дел. И снова подъём в пять утра, сбор хозяина на службу, словно он без моей неоценимой помощи рубашку не застегнёт. Затем выполнение порученных дел, необходимо ещё успеть прочесть книгу по лакейскому мастерству... А вечером полный отчёт и сдача экзаменов.
Демонстрация осанки; поклоны; показать, научилась ли я пользоваться приборами, сервировать стол; величественно открывать дверь перед господами...
Конечно, я не упускала возможности покривляться за спиной хозяина: корчила ему рожи и показывала язык, - а Мари хихикала в кулачок, чем выдавала всю нашу «контору».
– Чем вы там занимаетесь, Десмонд?
– строго обратился Рид однажды вечером.
– Ничем, сэр. То есть очень внимательно вас слушаю, сэр, - отрапортовала я почти без улыбки, стараясь подражать
Господин Эрнау подозрительно выгнул бровь.
– Мне кажется, вы недостаточно хорошо вымыли пол, - многозначительно произнёс он.
– А мне кажется, вас сейчас раздует от самомнения, - тем же спокойным тоном пробормотала я, но сделала вид, что ничего не произошло. Рид выгнул другую бровь.
– Ты что-то сказал или мне послышалось?
– Я сказал, что отмыл пол до блеска и покрыл его защитным лаком. Можно смело пробовать на вкус.
– Кого пробовать?
– не понял бедный хозяин.
– Пол, - невозмутимо отозвалась я и показала рукой: мол, приступайте к дегустации. Не знаю, как держалась Мари, но я - с трудом. Мои губы предательски дрожали в улыбке.
– Десмонд, - стараясь оставаться строгим, произнёс хозяин.
– Разведите камин и подогрейте вино со специями, как делали в прошлый раз. Как вы это назвали?
– Глинтвейн, сэр, - отозвалась я и пошла на кухню. Точнее я сделала несколько шагов, но «новый» пол стал чрезвычайно скользким. Ноги поехали. Попыталась удержаться, размахивая руками, схватилась за Мари, но всё равно рухнула...
Рид встал у моей головы и посмотрел сверху вниз. Очень насмешливо посмотрел.
– Это карма, Десмонд, - произнёс он, переступил через меня и спокойно пошёл в гостиную.
– «Это карма, Десмонд», - поднимаясь, передразнила я.
– Как вы?
– спросила Мари, улыбаясь.
– Норм, - показала пальцем «класс». Девушка уже привыкла к моим жестам и странным словечкам. Я не пыталась ничего объяснить, а она не спрашивала. Хорошая Мари.
Глинтвейн я готовила сама, напевая себе под нос весёлую мелодию из Простоквашино: «Кабы не было зимы...». Почему-то она мне вспомнилась и прилипла. А вообще в Хоут-Бруке холодает, но я так и не поняла, бывает ли тут снег. А хотелось. Хотелось запаха мандаринов и ёлку, как в детстве...
Мама пусть и была сумасшедшая, и временами она выпадала из реальности, позабыв о моём существовании, поэтому я рано научилась о себе заботиться и готовить, но до моих лет до восьми она регулярно на Новый Год клала под ёлку подарки: от себя и от Дедушки Мороза. И я верила в бородатого чудака, писала ему письма: иногда просто жаловалась, иногда заверяла, что я хорошая девочка, послушная, чтобы получить подарок. У меня было счастливое детство...
– Десмонд?
– А?
– испуганно очнулась от своих мыслей, ничего не понимая.
Рид, который странным образом оказался рядом, подозрительно вглядывался в моё лицо.
– Я вас обидел?
– тихо спросил он.
Я удивлённо моргнула.
– С чего вы это взяли?
– кинула в сотейник с тёплым вином сухие фрукты, приправу, что напоминала корицу, и поставила на огонь.
– У вас... по щеке бежит слеза...
Ой, ё-о-о! Неловко-то как! Спешно вытерла лицо рукавом и демонстративно улыбнулась.