Лаки бессмертный. Гексалогия
Шрифт:
— Тогда пойдем и купим. Зачем прятать в камнях?
— Молод еще меня учить жить!
Возле хибары их поджидали вчерашние бандидос. Старик тут же опомнился. Надо было оставить хоть несколько бонов этим стервятникам!
— Где боны, старый хрыч?
— Сегодня нету ничего! Немой уронил бутылку и все разлил! Совсем ничего нет! — запричитал Хорхе, понимая, что опять будут бить.
Один из бандитов схватил Хорхе за шиворот, а второй размахнулся.
Ударить не успел. С коротким воплем полетел по крутому
Первый бандит отшвырнул Хорхе в сторону и вытащил из кармана наваху. Открыть он ее не успел. Немой ударил по руке, а потом отправил бандита следом за приятелем в грязный, бурый поток.
— Ты труп, дебил! Ты труп! Понял!? Матерью клянусь, до вечера не доживешь!
Бандиты, мокрые до нитки ругались и грозили кулаками, но выбраться из ручья по скользкому, мокрому берегу не смогли и, продолжая изрыгать проклятия, побрели вверх по течению.
Немой наблюдал за ними с легкой скукой на лице.
Хорхе подошел к нему, потирая ушибленный бок.
— Ты чертов счастливчик, парень…Но теперь нам конец. Они вернуться и не одни… Тут оставаться нельзя… Куда я теперь пойду? А?
Парень вздрогнул. Посмотрел на Хорхе внимательным взглядом.
— Я вспомнил, как меня зовут…
— Ну да?
— Меня зовут-Лаки.
Вторая глава
— Это не имя! Это прозвище как у собаки! — хмыкнул Хорхе. — Только это прозвище нам не поможет когда придут «бандидос»!
Старик заметался по хибаре. Брал в руке всякое тряпье и тут же кидал. В конце концов, встал посредине и махнул рукой.
— Ни хрена не нажил, чего жалеть стоит! Пошли, Лаки или как там тебя!
— Куда?
— Из города подальше… Не думал, что решусь перед смертью вернуться в родительский дом… Брат и сестра у меня остались, там за Сьерра-Фуэгос. Может еще живы, и дадут угол. — За бонами не будешь возвращаться?
— Совсем позабыл! А ты молодец!
Старик сунул Лаки старое, драное одеяло, свернутое в рулон. Второе перекинул себе через плечо и повязал на талию веревку.
— Бутыль возьмем. Пригодится.
Зашли за бонами. Среди камней их никто не нашел. По грязной улочке, вниз по склону…
Домишки здесь стояли часто не только без дверей, но и без крыш.
— Почему здесь нет людей?
— Потому что все перемерли.
— От болезней?
— Да уж не от сытости. Когда я малой еще был и пришел сюда, не знал, как все обернется…Корпорация предложила доступ к терминалам, в обмен на стерилизацию.
Хочешь каждый день получать суб-паек и водку нахаляву? Соглашайся на то, что детей не будет. Многие согласились, да потом локти кусали…
— Ты тоже согласился?
— Ага. Дурак был, молодой еще…Тогда тут много народу жило. И дети еще были… Потом пришли «бандидос» и к терминалам стало не пройти. Или все отберут или половину… Раньше надо было уйти…Многие ушли…
— Куда?
— К горам. Там фермы и можно наняться поденщиком. Крыша над головой, еда…
— Ты там был?
— Рассказывали…Сил совсем нет…
Старик оперся плечом о стену дома.
— Давай к таверне свернем. Может, кто попутный появится, возьмет за пару бонов на повозку.
— А что за теминалы, про которые ты сказал?
— В желтой стене такая блестящая штука. Прикладываешь палец к окошку. Открывается дверца, и получаешь флакон с едой и выпивкой. Что, не видел ни разу?
— Нет. А что за желтая стена?
— Край мира…За нею живут боги в огромных домах. Они летают на лодках по небу и ничего не боятся.
— Ты шутишь?
— Если б хотел пошутить, то сказал бы что у тебя вырос ослиный хвост! — буркнул старик.
При попытке вспомнить про желтую стену, заболела голова, и Лаки постарался, выкинут этот бред из головы.
Старик Хорхе-пьяница. Мало ли чего ему в угаре привиделось?
— А еду можно в таверне купить?
— Можно.
— Ты проголодался что ли?
— Неплохо бы поесть.
— Ладно, присмотрю чего…
Ближе к таверне стали появляться прохожие, в основном пожилые мужчины. Встречные-пьяные и мрачные, попутные трезвые и улыбчивые.
Площадь между домами оказалась вымощена камнем. В центре колодец. Справа таверна, слева руины обгорелые.
— Церковь тут была Святых мучеников…Рауль священника спалил вместе с домом божьим…Ты посиди тут, а я пойду, узнаю.
Лаки сел на ступени у входа в бывшую церковь. Хорхе бодро затрусил к двухэтажному обшарпанному здания, возле широко распахнутых ворот, которого подпирали спинами стены какие-то оборванцы, заросшие сальными, грязными волосами.
На ступенях была тень, и вечернее солнце не светило в глаза.
Он смотрел на колодец в центре площади и вертел в руках наваху. Так этот нож назвал Хорхе. Раскрыл его. Широкое полированное лезвие и узкая, гнутая рукоять. Довольно удобно держать в руке… Насколько он помнил, такое оружие еще не приходилось видеть… А насколько он помнил себя в прошлом?
Была смутная уверенность, что этот грязный огромный город вокруг не его родина.
Тогда как он сюда попал? Кем он был? Вряд ли-водоносом…
Когда солнце пряталось за горами, загаженными дрянными домишками, быстро наступали сумерки. А что за горой? Про себя он решил, что пойдет с Хорхе. Он то местный, все знает. Память должна будет вернуться. Должна? Он усмехнулся своим мыслям.
Почесал зудящую кожу на голове и как в первый раз, погладил себя по короткому ершику волос. Никто из встреченных им мужчин здесь такую короткую стрижку не носил.