Ламбрант
Шрифт:
Упав на холодную грязь, Саша ещё с минуту приходил в себя и посматривал наверх, на заинтригованных гостей Зерданского. У многих на лицах застыла безумная гримаса. Дамы скорчили свои физиономии, недовольные тем, что молодому человеку удалось избавиться от приставаний Брасуса. Веркун вообще отвернулся, вытирая салфеткой взмокшее от волнения лицо. Венера куда-то ушла, зато ей на смену явился сам хозяин вечера. Филипп был по-прежнему облачён в зелёные доспехи и выглядел озлобленно. Глаза его не изменились и поражали большими размерами. Нет, кем бы он ни был, но только не человеком, решил для себя Молохов и отполз к повороту. Надо держаться подальше от той стены. А впрочем, другие кирпичные выкладки тоже не внушали
На другом конце коридора что-то скрипнуло, и оттуда донеслись шаги. Наверняка разочарованные демонопоклонники возжелали продолжения кровавого веселья и послали кого-нибудь исправить положение. Спустя мгновенье во тьме сверкнули четыре жёлтых глаза, и Саша поднялся на ноги, готовясь отразить атаку боевой дружиной Зерданского. Первый, кто подвергся его кулакам, стал Корп, наивно считавший, что пленник не в состоянии оказать отпор. Свалив его с ног, сатанист собрался ударить желтоглазого об землю, но его тут же схватил за окровавленные локти Кабал и без слов потащил обратно к Брасусу. Он пробовал вырваться, кричал, брыкался, однако все это не принесло никаких результатов. Развернув сатаниста лицом к демону, Кабал и его помощник гадко захихикали и подтащили парня к конечностям, торчащим из стены. Вот только теперь вместо недавних дамских ручек Александра поджидали мерзкие серые лапы с длинными кривыми когтями и взъерошенным мехом.
II. "Чёрт побери!"
глава 7
Ангрилоты.
Пасмурный вечер не предвещал ничего интересного. До наступления темноты ещё имелось три с лишним часа, так что вылезать на свежий воздух сейчас никому не хотелось. Более развитым сородичам как-то удавалось находиться на поверхности круглые сутки и даже вести вполне человеческий образ жизни. Многие завидовали им, ведь приходилось основное время проводить здесь, во мраке глубины и в постоянном холоде. Плюс ко всему дремать мешали бурлящие воронки, которые приносили с собой всякий мусор: ветки, листья, камыши. Порой они засасывали вещи и покрупнее, как, например, пару дней назад, когда на головы резвящихся чертей упала целая сосна. Это просто удача, что никто тогда не пострадал. Но сегодня было скучно.
Собратья прятались в своих норах и вылезать никуда не собирались, делая вид, что спят. Одному лишь Петраксу не сиделось на месте. С самого утра, когда они вернулись в этот омут, ему в голову лезли всякие философские мысли: о сущности бытия, о жизни и смерти, о людях, над которыми они удачно поиздевались накануне, и прочая дребедень. Сон никак не желал одолеть его, отчего чёрт бесцельно плавал между воронками и размышлял о «высоком». Ближе к обеду он попытался растормошить своих друзей на заплыв до истока реки, где ещё вчера какие-то бестолковые мальчишки вывалили целое ведро гнилой картошки. Но успеха его затея не принесла; братья были неповоротливы и не по сезону унылы. И что за напасть на них нашла?..
Раза три Петракс выглядывал наружу в надежде, что уже стемнело. Тогда можно было бы прогуляться по лесу до трассы. Иногда там происходили крайне любопытные события. На прошлой неделе, к примеру, здоровенный «КАМАЗ» раздавил низенькую «девятку», а на днях перевернулся фургон, гружёный апельсинами. В тот денёк черти объелись цитрусовыми до отвала. Но сегодня, несмотря на продолжительный дождь, небо не торопилось темнеть. Эх, дождаться бы ноября...
Пошарив в многолетнем иле и распугав рыбёшек, Петракс вновь взялся философствовать. Мучил его один давний вопрос, о котором он уже собирался спросить у старейшины. Но это намерение было сбито внезапно упавшим сверху бревном. Оно появилось, как гром среди ясного неба, и чуть не задело скучающего чёрта. Водоворот то уносил длинное полено вниз, то отплёвывал в сторону. Пришлось посмотреть, что за чудо-юдо такое угодило в берлогу нечисти, пока оно не распугало спящих братьев.
Оказалось, это утопленник, ещё молодой да в придачу и в приличной одежонке! Кто-то проломил пареньку голову и сбросил сюда. Настроение у истосковавшегося Петракса мигом поднялось, и он заголосил на весь омут, взбудоражив всех чертей. Те выползли из своих укрытий и недовольно подлетели к падающему трупу. Озорник Аракс мигом стащил с паренька модную курточку, близнецам Буроксу и Фроксу достались кроссовки. Хотя сама обувь их не интересовала, и они поспешили вытащить шнурки. Когда Петракс вместе со своим племянником Гоксом попробовал стянуть с утопленника брюки, вмешался старейшина Тенакс, как всегда, возникающий в самый важный момент. Он жестом потребовал оставить покойника и отобрал у всех уже снятые с того вещи. Петраксу и Гоксу треснул корягой по спинам и подозвал дежурных. Те бережно подхватили мёртвеца и опустили на самое дно, расчистив от ила место для вожака.
—Иди,— прогнал их Тенакс, изучая убитого.
Старейшина начал с карманов, в которых обнаружил пару пузырьков с каким-то маслом. Отбросив никчемную находку, он принялся проверять шею и тут же отстегнул серебряную цепочку. Это ещё куда ни шло. Его подопечные, впрочем, всё равно делили между собой шнурки и бутылёчки. Претендовать на куртку никто из них не стал, с Араксом лучше не связываться. В последний раз один смельчак попытался разобраться с ним, так до сих пор ходит с треснутым рогом. Ему ещё повезло, что Аракс не оторвал ему голову, иначе лежать этому бедолаге в погребальном костре.
—Дай нам забрать его часы,— попросил Бурокс и потянулся было к запястью паренька, как тут же получил кулаком в свою волосатую морду.
—Пошёл в жопу!— взревел старейшина и приподнял утопленника, чтобы осмотреть его смертельную рану.— Этого мы трогать не должны, будет нашим он теперь. Подгоните лодку...
Бурокс вместе с братом-близнецом и ещё тремя приятелями поплыли к поверхности, недовольно бухтя и огрызаясь друг на друга. Петракс всё ещё потирал ушибленную спину и озирался на отца, который тоже не смел перечить вожаку. Кружащие возле воронки чертенята вообще не интересовались добычей взрослых, им хотелось поскорее начать какую-нибудь игру. Брать с собой малышню не позволяли правила, поэтому они редко покидали эту реку и довольствовались примитивными развлечениями.
—А может, лучше закопать его, пока не протух?— предложил Аракс, успевший примерить на себя куртёнку. Сегодня он будет всю ночь щеголять в таком виде и наверняка рискнёт стащить с мертвеца штаны для полного комплекта.
—Я сказал, что он теперь наш, значит, наш!— пробулькал Тенакс, бросив на него злобный взгляд.— Отвезём его к источнику и там досконально проверим.
—Фу,— разочарованно замычали окружающие.
—На кой он нам сдался такой-то!— возмутился папаша Лумокс.— Лишний рот, а у нас и без того цельная дюжина есть.
—Не спорь, этого трогать не будем,— возразил старейшина.
—Да отдать его тогда в Берчовку, там как раз пятерых не хватает,— встрял Петракс, нюхая пузырёк с розовым маслом, которое стремительно растекалось в толще воды.— Или послать подарок экзарху Делусу, ему ведь нужны пажи...
Теперь все ополчились на молодого покойника, скорчив и без того мерзкие рожи.
—Не смей упоминать здесь это имя!— рявкнул Лумокс.— Они сами по себе, мы сами. Им нет до нас дела, а нам до них. Я согласен с Араксом, надо закопать свежатинку, запасов не так-то много осталось.