Лантана опалённая

Шолох Юлия

Но всё же это были лишь догадки. Лантану изматывала неизвестность. Что с ними, с её домашними, с её друзьями и с её любимым человеком?

Ждать, к счастью, оставалось недолго.

Экипаж остановился, возница спрыгнул и открыл Лантане дверь. Она вышла, расплатилась и еле дождалась, пока экипаж уберётся прочь. После развернулась в сторону своего дома, который был через два от этого.

Дом был тёмен и пуст. И сразу было видно, что он нежилой.

У Лантаны воздух застрял в горле, как комок ваты. Она сглотнула. Ничего, в этом ничего странного… Марсель

не стал бы, наверное, переезжать в её дом. Наверняка он остался в том доме, который Фания считала своим. Да, Лантана не думала над этим, но всё выглядит логично. Марсель не стал содержать дом, в котором она не живёт. Не для слуг же его содержать?

Но где тогда все?

Лантана заставила себя пройти мимо калитки и не пялиться во двор и на окна.

Никакого сомнения, пустота. Ни единой живой души.

Она пустила слабый поисковик — защитные артефакты работали. По крайней мере, дом не бросили на разграбление, не сдали и не продали. Уже хорошо.

Тогда путь один — к дому Марселя.

Лантана прошла ещё немного вперёд, но не заметила никакого наблюдения. Ни людей, ни артефактов, ничего. За домой не следили.

Это очень хорошо.

Она развернулась и направилась в противоположную сторону. Не спешить. Главное, не спешить! Она важно плыла по улице, представляла, что случится, если она вдруг броситься по дорожке, сломя голову… и…

Дом Марселя светился, как новогодняя ёлка. Свет горел, кажется, во все окнах сразу.

Лантана отметила, что во всех комнатах теперь висят шторы, с улицы уже не заглянешь в гостиную. Во дворе высилась праздничная сборная статуя девушки-Весны. Её ставили в домах, где были дети.

Получается, всё хорошо, ребёнок родился. Лантана сразу же вспомнила Птичку. Дочь Хидэ. Это тёплое, мягкое и приятно пахнущее чудо, которое она, кажется, полюбила чуть ли не больше, чем саму Хидэ, каким-то непонятным образом стало одним из самых важных для Лантаны людей. Ради таких чудес стоило жить… Строить большие дома, учиться и работать, наслаждаться жизнью. С ними и ради них.

Вот и забор, вход. Лантана на секунду остановилась, вздохнула так глубоко, что чуть не лопнула, и нажала на калитку. Та легко поддалась. Лантана вошла во двор.

Это что… за запах? Она принюхалась и вдруг увидела вдали у забора будку. Пёс? Он ещё жив? Лантана подошла ближе. Действительно, это её пёс! Спит. Она хотела позвать его, но не стала. Пусть спит.

Лантана подошла к крыльцу, поднялась на него. Её почти трясло. Она позвонила… и задержала дыхание.

— Дудка!

Дудка открыл дверь с тем самым лицом, с каким ходил у неё, таким же подозрительным и предупреждающим одновременно. Однако при виде гостьи лицо мгновенно изменилось, засветилось радостью.

— Госпожа! Это вы!

Лантана вошла в прихожую и крепко обняла его.

— Ты здесь? Какое счастье! А я думала, куда вы делись.

— Мы здесь, у господина Марселя.

— Как я рада! А он сам…

— Дома. Все дома.

Дудка улыбнулся, сразу стало ясно, что ему тут нравится. Возможно, даже больше, чем у Лантаны.

И то правда, без Хидэ она скорее, волочила за собой всех остальных, чем просто жила и наслаждалась жизнью.

— Давайте вашу шляпку, господин Марсель в мастерской. Госпожа укладывает дочку.

— Дочку? У них родилась девочка?

— Да. Совершенно очаровательная малышка.

Лантана быстро сняла шляпку и пошла к мастерской. Марсель, услыхав шаги, сразу вышел навстречу. Вид недовольный и настороженный, видимо, ему не нравилось, когда мешали работать. В остальном же Марсель ничуть не изменился. А когда увидел Лантану, так вообще стал прежним — круглые глаза и лицо, полное изумление.

— Госпожа Гавриленко?

— Да, Марсель, это я! Можешь звать меня, как прежде, Лантана.

— Вы живы…

Марсель вдруг выдохнул и постучал себя по груди.

— Мне нужно сесть.

Он вернулся в мастерскую, Лантана вошла следом. Тут всё изменилось, стало совсем иначе! Множество новых шкафчиков, столов, заставленных коробками с заготовками, на стенах чертежи самых распространённых артефактов, формулы главных химических соединений, даже таблица музыкальных звуков, которые возможно внедрить в артефакт. Рабочая мастерская увлечённого делом человека.

Тут был просто рай!

— Как Фания? — Сразу же спросила Лантана, как только Марсель сел на стул, что ему, видимо, очень требовалось.

— Спасибо, в порядке.

— Ребёнок?

— Дочь. Она здорова. Я её обожаю…

— Понимаю. Мои слуги? Вы забрали их к себе?

— Да, конечно, мне некуда было их деть, а мне как раз требовались… Они мне нравятся. Дудка и Улита стали просто частью семьи! Они обожают маленькую Фанию… молиться на неё готовы.

— Вы назвали дочь Фанией?

— Да. В общем, ваших слуг я забрал к себе. Ваш дом мы закрыли, думали, вдруг вы вернётесь и он ещё понадобится. Мы все так хотели, чтобы вы вернулись!

— А…

Лантана побоялась договорить. Но сразу поняла, что ей ответят. Марсель нахмурился.

— Дарек не появлялся. Я ничего о нём не слышал.

— Ясно.

Лантана с трудом удержалась на ногах. Она почему-то надеялась, что Марсель что-нибудь знает о Дареке. Наверняка тот вернулся бы к нему, или в её дом! Наверняка… Если бы его не поймали.

Если он вообще жив.

Думать об этом было тяжело и тошно. Но и закрывать глаза нельзя. Его могли… не убить, нет, в это Лантана по-прежнему отказывалась верить. Его могли поймать.

И тогда он где-то в Доме магических изысканий. В логове магов, за высоким, хорошо защищённым забором, под присмотром Вежды.

Лантана не знала более укреплённого места, к которому невозможно подступиться.

Если его поймали…

— Было ли что-нибудь в газетах? Всё, что угодно. — Взмолилась она.

— Да, я отслеживал всё необычное в газетах после вашего отъезда. Может, рассказать по порядку?

— Да, так будет лучше всего.

— Присаживайтесь.

Тут распахнулась дверь. На пороге стояла Фания — тонкая, улыбчивая, безмерно счастливая.