Лапочка

Давыдова Ирина

– В ее День Рождения мы поженимся.

– Она знает об этом?

– Нет. Я хочу, чтобы все это сначала закончилось. Мы должны начать с ней с чистого листа, потому что, находиться с ней рядом, а потом возвращаться туда, мне совершенно не хочется.

– Завтра он получит то, чего заслужил. Он исчезнет навсегда. Эта гнида не будет жить на нашей земле.

– Что Лия Александровна говорит?

– Как ни странно, но она со мной в этом солидарна.

– Вы же ее обидчика тогда явно не отпустили просто так? – задел больную для Дамира тему многолетней давности.

–

Не отпустил. Не отпустил, потому что… Потому что Булат, мне тяжело это вспоминать. Все эти годы даже и мысли не было о произошедшем когда-то. Такое не прощается, и будь это моя жена, или совершенна чужая женщина. Насилие не прощается.

– Значит он давно нас покинул.

– Естественно! Только Лапе об этом знать не нужно. В тот момент Лия ею надышаться не могла, ведь, малышку отняли, заставили отказаться. Черт! – Дамир зло прорычал и стиснул руки в кулаки, а затем поднялся и прошел к комоду, где стояла бутылка с коньяком.

Я второй раз вижу Дамира таким подавленным, первый был, когда мы не могли отыскать родных, не могли отыскать Лапу.

– Пей! – сказал он, протягивая мне бокал с алкоголем и ударяя по нему своим бокалом.
– Эта боль навсегда в моем сердце, сынок. Я виню себя и только себя, но ты не повторяй моих ошибок. Я больше всех в жизни люблю своих девочек, и готов отдать все, только бы видеть блеск в их глазах. и да, я считаю себя счастливым человеком. Моя жизнь наполнена счастьем, благодаря Лие, ведь именно она родила мне двоих прекрасных дочерей. Но ты не вини себя, если собираешься делать счастливой мою дочь. У них это кровное, под кожу залазить, да еще и чувствовать нас, как себя.

Дамир осушил свой бокал, и устало рухнул в кресло, откидывая голову на спинку, и прикрывая глаза.

– Сейчас большинство зависит от тебя. Ангелика выросла, она любит тебя, и по-настоящему счастливой ее сделать можешь только ты, не предавай ее. Будет счастлива она, будет счастлива и моя жена. Понимаешь, о чем я говорю?

– Понимаю, Дамир. Понимаю, и твердо заявляю, я хочу, чтобы Лика родила мне ребенка.

– Да твою же мать!

– Вот не надо трогать мою маму, ей тоже досталось не мало! – попытался разрядить обстановку, чтобы не нарваться на грозного отца.

– Ничего не знаю, чтобы дал Лапе закончить университет. Пообещай мне.

– Ну уж нет, Дамир, обещать такого я точно не буду. Откуда мне знать, как у нас там получится, - довольно произнес я, понимая, что снова улыбаюсь как дурак.

– Я тебя сейчас как тресну…

– Что у вас происходит? – в кабинет вошла Лия Александровна, слегка взволнованная, но как всегда в прекрасно виде. Вот такая будет и моя жена.

– Ничего! Ребенка он от Лапы хочет, ты представляешь? – возмутился мужчина, но я видел на его лице и страх и игривость. Он не был зол, просто очень переживал за свою дочку.

– Здорово, - неожиданно для меня, восхитилась мама любимой, а я поднялся, когда она вошла в глубь кабинета. – Я рада, правда.

Обняв меня и поддержав, она присела в свободное кресло, внимательно наблюдая за эмоциями мужа.

– Спасибо.

– Да убери ты эту ухмылку, - прикрикнул Дамир, и поднявшись,

снова налил себе алкоголя.

– Дамирушка, а что за повод в такую рань?

– Дочку замуж выдую! Бл*дь!

– Ммм, вот оно что…

– Лия Александровна, как там Лика?

– Попросила, как освободишься, чтобы зашел.

– Тогда я освободился, - довольно произнес я, предвкушая встречу с девочкой, ведь мы не виделись целую ночь. И это впервые за эти недели.

– Только без рук там, - предупредил глава семейства, на что я вежливо кивнул, пробираясь к выходу.

– Булат, на обед останешься?

– Буду благодарен, - улыбнулся я, и покинул кабинет, сразу отправляясь в комнату к Лике.

Пройдя по коридору, остановился у двери, за которой поселилась Лапа на время до своего совершеннолетия. Ну, это конечно я так решил, а вообще, теперь никто из нас не собирался позволять ей жить одной. Иначе никаких нервов не останется. А так она будет всегда под присмотром в том плане, что и родители рядом, и охраны побольше. С последними как раз я уже разобрался и устроим им хороший разнос.

Постучав в дверь, я выждал несколько секунд и вошел в комнату, улыбаясь как довольный котяра, словно мне поступило интересное предложение вылизать миску со сметаной. Видеть Лапочку я был очень рад, от того, наверное, и скалился все утро, ожидая встречи с ней.

– Привет, - прошептал я, подходя к кровати и присаживаясь на край.

– Привет. Поцелуешь меня? – спросила Лапа, слегка улыбаясь и смущаясь.

– Разве малышкам можно целоваться?

– А то замуж за тебя не пойду.

– Еще аргументы будут?

– Не прокатило? – словно маленький ребенок надув губки, спросила Лика, вызывая у меня счастливый смех.

– Нет.

– Тогда… Хм, если поцелуешь, я быстрее поправлюсь и буду снова, как и прежде мотать тебе нервы.

– Вот это вообще железный аргумент, особенно вторая его часть.

Склонившись к уже зажившим губам, которые наконец-то приобрели свой естественный цвет, я с удовольствием поцеловал их, пробуя на вкус свою девочку. В паху тут же заныло, напоминая, что я давно стал монахом, ради вот этой строптивой малышки, готовой подставить себя под удар и спасти тех, кто мне дорог. Только вот и сама она для меня очень дорога, до такой степени, что я просто не представляю себя с другой женщиной. И уже забыл, когда в последний раз у меня был секс, но готов был ждать еще, только бы заслужить доверие.

Языком раздвинул губы, а в ответ ее шаловливый язычок коснулся моего, и я с жадностью принялся целовать. Влажно, немного грубо, но с удовольствием, которое мы испытывали вместе. Пальцы Лапы обхватили мой затылок и крепче прижали, чтобы у меня даже не было возможности оторваться. Глупая, да я мечтал целовать ее, как можно чаще, мечтал оказаться с ней в одной кровати, мечтал и в то же время боялся. Перед глазами часто всплывала картина, как на кровати лежит моя обнаженная девочка, а ее глаза наполнены страстью и желанием. В мечтах я давно уже трахал ее, а наяву мог позволить себе редкие касания, из-за того, что ее тело все еще было покрыто синяками.