Ларчик для ведуньи
Шрифт:
«Не угадаешь, – строго сказал он себе. – Надо верить в воспитателей. Верить, что они справятся. Сколько ни оттягивай, а на службу выходить придется. И так хорошо погулял».
Он нервничал, пока ехал в садик, нервничал так, что чуть не забыл вручить воспитателям пирог. Долго мурлыкал, прощаясь с Брайко, и взял себя в руки только в части, после того, как смена отправилось на медосмотр. День покатился по знакомой колее, и это прогнало тревожные сомнения. Прием, проверка исправности и пригодности дыхательных аппаратов на сжатом воздухе. Проверка на тестере на герметичность, наличие утечек и правильность подачи кислорода. Прием пожарно-технического вооружения и аварийно-спасательного оборудования.
На
Карой позаботился о том, чтобы его первая смена на новом месте была спокойной. Прошли занятия по пожарной и альпинистской подготовке, потом второй расчет выехал на тушение хозпостройки – Илларион сорвался с места, спустился по трубе в гараж, впрыгнул в машину на улице и зафиксировал прибытие расчета на вызов в положенный срок.
Еще одно занятие, отдых, выезд на ДТП, обед в столовой, выезд по вызову об угрозе взрыва. От экзамена по подъему в высотное здание он удачно увильнул, предъявив зачетный лист из Хвойно-Морозненска, к полднику перезнакомился со всеми сослуживцами и попросил называть его Ларчиком – чтобы не ломать язык. После сочников с чашкой густого какао Илларион поддался на уговоры и превратился. Это вызвало восхищенный визг фельдшерицы, менеджера по персоналу и поварихи. Иллариона долго тискали, хвалили за то, что он громко мурлычет, чесали за ушами, трогали кисточки и покормили еще одним сочником и свежим творогом с вареньем – вот и выгода от смены тела привалила. Товарищи по службе оценили когти и то, как он без видимых усилий влез на верхушку фонарного столба и спустился обратно, и сказали, что такую ловкость грех растрачивать без дела.
В девять вечера Илларион позвонил в детский сад, выслушал отчет, что день прошел хорошо, и наигравшийся и поужинавший Братислав уже уложен спать. Попрощавшись с воспитательницей, он застыл, выбирая, что сделать: двинуть в комнату отдыха и полежать или заварить чай и доесть припрятанный сочник. Решение приняли за него. Прозвучало объявление по громкой связи: «Горение внутри частного жилого дома. По словам соседей, там может находиться человек».
Доехали быстро – дороги почти очистились, не было ни пробок, ни громоздких междугородных автобусов и фур, которые не объедешь, даже если они послушно прижимаются к обочине. По прибытии на место Илларион с напарником включили дыхательные аппараты и проникли в горящий дом через окно. Они обследовали пылающую комнату, никого не нашли и переместились в смежное помещение. Там, возле выхода, обнаружили человека в бессознательном состоянии. Илларион надел на мужчину маску для спасаемого, и они с напарником вынесли его на свежий воздух. Скорая приехала, когда помещение проливали на второй раз. Спасенный оказался хозяином дома. Его госпитализировали с диагнозом «отравление продуктами горения, алкогольная интоксикация».
Хорошо выгоревшая кровать и опыт подсказывали, что хозяин спьяну заснул с тлеющей сигаретой в руке, а потом попытался покинуть дом и не успел, но в рапорте Илларион написал не домыслы, а сухое изложение фактов. «Огнем были повреждены постельные принадлежности и внутренняя отделка дома, закопчены стены и потолок. Причина пожара будет устанавливаться сотрудниками отдела пожарно-технической экспертизы».
Оставшееся время смены прошло удивительно спокойно – только один раз съездили и залили пеной горящий мусорный контейнер.
После построения и пересмены Илларион еще раз искупался в казенном душе, чтобы окончательно отбить запах гари, попрощался с сослуживцами и поехал за Брайко. Воспитатели, увидев его, удивились:
– Мы думали, вы отдохнете, заберете его вечером.
– Когда нет сложных пожаров, я его сразу забираю, – объяснил Илларион. – Смена была тихая. Мы сейчас где-нибудь перекусим, погуляем и будем кроватку собирать. Сомнительное развлечение, как раз до следующей смены хватит.
Брайко повисел у него на шее, на вопрос: «Куда хочешь пойти?», ответил: «В парк». Илларион охотно согласился. Весна в Ключевых Водах была совсем не такая как дома. Вот, только что лежал снег, а как растаял и подсохло, сразу цветы с бутонами появились на клумбах. Солнце днем припекало, в куртке было жарко, в рубашке холодно. Календарь уверял, что сейчас первые дни апреля, а Иллариону казалось – июнь. Начало лета. Хорошего лета. Тепло и гнуса нет.
Они вдоволь побродили по аллеям, полюбовались декоративными кустарниками с яркими желтыми цветами и деревцами с розовыми почками. Обнаружили, что часть деревьев окуталась зеленой дымкой – вот-вот появятся листья – и потрогали крупные тускло-алые бутоны тюльпанов на клумбе. Илларион проверил сводку погоды в Хвойно-Морозненске, посмотрел на круглый ноль, хвастливо написал маме: «А у нас на пятнадцать больше!» и отправил фото Брайко, гладящего почти раскрывшийся тюльпан. Копию фото он, поколебавшись, отправил брату, с которым успел обменяться парой вежливых сообщений.
Мама, если и позавидовала, умело это скрыла. И задала вопрос, на котором Илларион чуть не спалился.
«А почему ты не на работе?»
Палец замер, не отправив сообщение: «Я после суток».
«Какие сутки? – одернул себя Илларион. – Я же перевелся на кабинетную работу, пожарным инспектором».
Пришлось наврать, что он совмещает выездную проверку и прогулку с сыном, и сейчас отвезет его в садик, прежде чем вернуться в управление. Мама, вроде бы, поверила, а Илларион дал себе зарок общаться с родителями только в субботу и воскресенье. Чтобы не возникало лишних подозрений.
Брат отозвался примерно через час. Извинился – «был занят» – осыпал Брайко комплиментами и пожаловался, что едва не утонул в сугробах на стройплощадке. «Ездил ругаться с прорабом, объект завис, срываем сроки». Илларион посочувствовал, отправил фото желтого куста и пообещал больше не отвлекать. Расстояние стерло остроту недавних распрей, да и услышав об отъезде, брат беспокоился искренне: «Здесь тебе всегда родители помогут, а там?»
«Надо будет выждать пару месяцев и написать ему, что я перешел в дежурную часть с кабинетной работы. Попрошу родителям не докладывать. Он поймет, промолчит. И, в случае проблем, сможет их успокоить – потому что уже будет знать правду и подберет слова без лишних эмоций».
Три свободных дня были потрачены на сбор кроватки-домика. Илларион привинтил дополнительные стяжки, опасаясь, что лесенка на второй этаж отвалится, долго и придирчиво наблюдал за Брайко – тот прыгал по кровати на ногах и на лапах, вил гнездо на втором этаже-чердачке, прятался под первым, катался с горки – и убедился, что конструкция по-прежнему надежна. Пережила разборку и повторную сборку.
Видимо, Карой оценил его усердие и одарил милостью – от папы пришло сообщение, что на машину, выставленную на продажу в Хвойно-Морозненске, нашелся покупатель. Это уменьшало расходы – после продажи и перевода денег Илларион мог купить автомобиль и не тратить деньги на аренду. Такое событие надо было отпраздновать, и они с Брайко дружно решили сходить в магазин – за колбасой и вишневой газировкой.