Ларец
Шрифт:
Сколько мечтала Нелли побывать в настоящем замке! Нелли сперва замерла, опершись о палку, а потом со всех сил полетела вперед, отчаянно работая руками и ногами. Как красив замок в горах! Какой жалкою подделкою кажется в сравненьи с ним выстроенный в Санкт-Петербурге Литовский замок! (Больше Нелли сравнивать было не с чем.) Но тот – тот современный, да еще посередь города. А этот должен быть очень, очень старый, верно, построен в настоящие рыцарские времена! Что, если и вправду здесь живут настоящие рыцари? А кому ж
– Нелли, Нелли же!! – отец Модест догонял ее, что, противу обыкновения, было ему не просто. – Куда ты несешься, погоди! Погоди, тебе говорю! Под снегом кости лошадей, ты можешь сильно пораниться!
– Зачем там кости? – спросила Нелли, недоумевая, где же въездная дорога.
– Ну я тебя прошу, остановись, наконец! Ты поранишься!
Нелли неохотно остановилась. Странно, никакой дороги к замку вроде бы не вело. Неужели он покинут? Вблизи высокие стены казались поврежденными временем. Слишком уж необитаемыми.
– Уф, не думал, что ты сможешь меня загнать, – отец Модест отер рукавом лоб. – Понимаю, Замок Духов потрясает воображение с первого взгляду.
– Замок… Духов? – выдохнула Нелли.
– Ну да, ойроты почитают сию твердыню обиталищем горных духов. Мы переняли их простодушные названия. Сие место называется Долиною Духов, а это, само собою, их замок. Здесь бытовал пренеприятный обычай – приносить горным духам в жертву лошадей. Теперь уж он в прошлом. Но кости под снегом вправду преострые.
– Но кто ж его строил? Замок? – Нелли продолжала недоумевать.
– Неужели ойроты?
– Нелли, мне жалко тебя огорчать, но я, право, не думал, что ты так ошибешься. Замок Духов – скала, монолит. Его не строил никто, кроме Натуры.
– Но как же… башни? – Нелли закусила задрожавшие губы.
– Десятки столетий ветры точили сей камень, – мягко объяснил отец Модест. – Они придали ему причудливую форму. Разве менее он прекрасен оттого, что не человеческие руки его сложили?
– Не знаю, – Нелли казалось, что кто-то жестоко ее обманул. Миг, когда скала показалась ей замком, а также и целью их путешествия, был слишком прекрасен.
– Сверху дивный вид, на Замок можно взобраться, только не сейчас, – продолжал отец Модест. – Жаль, что сейчас не лето. Летом я не знаю ничего прекрасней Долины Духов, поросшей белым толстым ягелем и красным баданом. Трава растет даже на вершинах валунов. А как душиста зелень кедров! Там, чуть справа, маленькие родники, словно разбросанные круглые зеркала. Вокруг них синие цветки водосбора. Нежный цветок, как и все таежные цветы! Их нельзя поставить в вазу. Вянут в пять минут! А красная горная лилия! Ее съедобный корень видом похож на роскошный ананас, а вкусом на репу. По мне, нету на свете места прекраснее Долины Духов, маленькая Нелли.
Рука отца Модеста лежала на плече Нелли, а голос его звучал
– Эй! – крикнула, подъезжая, Катя. – Там вить скачет кто-то навстречу. И между прочим сказать – с ружьем.
Глава X
Фигурка размером с человечка, что обитает среди берез-карликов, приближалась. Как это Катька разглядела ружье? Да, верно, что-то торчит за плечом.
Всадник приближался. Судя по одежде и небольшому росту, это тоже был ойрот. Нелли и Катя переглянулись завистливо.
– Нетушки, без лошади и человек не человек, а недоразуменье одно! – Катя со свистом оттопырила нижнюю губу в презрительной гримасе.
– Скоро сядешь на лошадь, – отец Модест помахал рукою. Ойрот махнул крошечной ручкой в ответ.
– Так ить не на свою.
– Здешние лучше для горной местности.
– Ну, не знаю я.
Нелли могла уже видеть круглую шапку, отороченную мехом, с лисьим хвостом на макушке. Хвост развевался по ветру, словно султан над шлемом рыцаря, который не живет в Замке Духов. Там никто никогда не жил. Пустое, не надо о том.
Ойротом больше, ойротом меньше, чему улыбается отец Модест? Вот видна уже меховая короткая куртка, кожаные штаны, и видно, что облаченные в них ноги непривычно расположены на крупе. Слишком длинны стремена, что ли? Любопытно, отчего?
– Сидеть не умеет, вот тебе и кочевой народ, – фыркнула Катя самым презрительным манером.
Что за полоса яркого разноцветного шелка между курткою и шенкелями? Неужто подол? Подол восточного платья! Это женщина! Не ойротка! Нежно-розовое лицо, барбарисового цвета губы. На щеку падает завиток, льняной, как у Параши. Не женщина, девочка, скорей девушка, годами двумя старше Нелли!
– Арина! Издали я тебя узнал, княжна! – весело воскликнул отец Модест.
Роскоф изящно поклонился, вроде бы и мешок ему не помешал.
– Мудрено меня не признать издали. – Голос девушки был певучим и удивительно чистым. Казалось, она не говорит, а поет.
– Нехорошо говоришь, – отец Модест нахмурился.
– И худо приветствую гостей, – мелодично рассмеялась девушка, оглядывая его спутников с таким же интересом, что и они ее. – Добро пожаловать в Белую Крепость! С возвращением Вас, отче!
– Мы устали. Дома я представлю вас друг дружке. Ты проводишь нас?
– Не могу! Спешу к пастухам, надобно их застать. Экая досада! – Девушка рассмеялась снова и хлестнула лохматого коня ременною плеткою.
Катя с трудом удержалась: неужто трудно поработать шенкелем? Положительно, и Нелли казалось, что из девушки наездница не Бог весть какая.
– А все ж кто она? – спросила Нелли, когда та, кого отец Модест назвал Ариною, поскакала прочь.
– Княжна Арина, – отвечал отец Модест, думая о чем-то своем.