Ласточка с дождем на крыльях
Шрифт:
– Меня опять подвели. («И никто не заступился. Предали. В жизни так мало верных людей».)
– Я буду ждать… Так ждать…
Конечно, он не приезжал. Все утрясалось. Дождь сменялся солнцем, начальство меняло гнев на милость, жена удовлетворялась норковой шубой, и вопрос «вещизма» временно снимался с повестки дня.
И вдруг эта неожиданная командировка, впрочем, не совсем неожиданная, если честно, он сам «подстроил» ее. Гордееву что-то приспичило со строительством, он, естественно, ринулся в атаку на Красина, а тот осторожно отвел его «горный» напор на вышестоящее начальство, а уж начальство приказало Ярославу Петровичу выехать в гордеевский город.
Просто
И вот она пришла в белом макси с алым маком в руках. А они даже не смогли пожать друг другу руки… Завтра непременно надо удрать с банкета. Любым способом, но удрать…
Весь день, как он и предполагал, была карусель. Гордеев показал все, что только мог показать, хотя многое Красин уже видел, но отказаться было невозможно. Когда показывать стало уже решительно нечего, а солнце висело еще очень высоко, Игнат Юрьевич придумал ловить рыбу в арыке. Вода в арыке была мутной, быстрой, тащила камни, траву, и, конечно, ни о какой рыбе там не могло быть и речи, однако Гордеев кидал в арык блесну и то и дело радостно вскрикивал:
– Видал? Повела, повела, сволочь! Ух ты, на пять кило потянет мерзавка. Видал? Видал, Яр? На, тяни, дарю, твоя будет!
Красин добросовестно тянул, но «сволочи», разумеется, не оказывалось – просто крючок зацепился за пучок травы.
– Тащи! Тащи! – мельтешил на берегу Гордеев. – Она в траве, подлюка! Видишь, как бьет хвостом! Разгребай, разгребай эту гадость, а то уйдет! Как рванет, так только ее и видел! Они у нас такие!
Ярослав Петрович копался в траве, его зам Головин (Вьюнок-Головушка-Кот), бренча сувенирами в карманах, изо всех сил помогал своему начальнику, но ничего, кроме камня и ила, разумеется, не обнаружили.
Однако столп города нисколько не огорчался.
– Непрофессионально! – гремел он. – Что это тебе, испанский бык? Это нежная форель! А здесь не коррида, а рыбалка. Пойдем кинем выше по течению.
Головушка, замученный морально (за день не поболтал ни с одной женщиной. Эхе-хе!) и физически (надо доказать шефу, что ты в полной форме), пытался увести компанию в сторону.
– У меня, – говорил он, – есть надувной змей. Голландский надувной змей. Размах крыльев – три метра.
– А разве у змея есть крылья?
– Ну как их там… присоски, что ли… В общем, большущий змеище. Бежишь за ним, как за самолетом. Четыре часа – и Москва.
Но перспектива попасть в столицу, шлепая за надувным змеем, никого не прельщала. Гордеев продолжал гонять публику вдоль арыка, пока не село солнце. Тогда он стал серьезным, небрежно бросил в траву удочку, взглянул на часы и сказал торжественным голосом:
– Пора.
Они сели в машины, дожидавшиеся их тут же, за кустами, и поехали в горы.
Когда добрались до места, на горы уже пала ночь, в ущелья набились клубки белых змей, в небе закачались облачка звездной пыли, словно подул ветерок и поднял пух с небесных одуванчиков. В машине Игнат Юрьевич балагурил, беспрестанно щелкал подаренной ему Головиным зажигалкой и восхвалял жизнь:
– Вот мы сейчас мчимся по горам есть шашлыки и пить коньяк, нюхать травы, а могли бы вообще не родиться или лежать в банках заспиртованными эмбрионами. Как это ужасно!
Суеверный Андрей Осипович тут же всучил Гордееву открытку с подмигивающей японской красавицей, и столп города затих, загипнотизированный вниманием гейши. О деле за
Между тем приехали. Место действительно оказалось сказочным. Небольшая зеленая лужайка, вокруг почти отвесные скалы; с одной из скал низвергался небольшой водопад, потом он превращался в спокойный ручей, из которого словно поплавки торчали горлышки бутылок.
Посредине лужайки был расстелен пестрый дастархан, по нему в живописном беспорядке разбросаны алые подушки. Тут же молчаливые люди в национальных халатах стали приносить блюда с мясом, рыбой, птицей, овощами, фруктами. Вкусно пахло шашлыком, растоптанной сочной травой, чистой холодной водой, далекими вечными ледниками, которые пахли, наверно, еще тогда, когда здесь, на поляне, пировала кореньями и фруктами хвостатая компания, отмечая удачный набег на занятые врагом заросли.
Красину дали самую большую подушку, отороченную белым шнуром. Рядом разместились Игнат Гордеев и Вьюнок-Головушка-Кот. (Ни одной женщины! Эхе-хе.)
Пошли здравицы. Однако Ярослав Петрович не рассчитал: Гордеев заговорил о деле сразу же после первой рюмки. Дело оказалось вообще-то пустяковым. Столп города затеял построить большую оранжерею, где были бы собраны представители флоры всего земного шара (Гордеев как-то был на ВДНХ, и тамошняя оранжерея потрясла его, особенно гигантские тропические листья кувшинок, на которых сидели тоже гигантские тропические жабы). Кроме того, оранжерею можно использовать зимой для выращивания овощей. Сборы с туристов плюс доходы от овощей окупят затраты на сооружение оранжереи за два года. Материал местный, строители местные. Оранжерея украсит город, переманит туристов из других городов, где они осматривают лишь одни древние камни. А древних камней везде полно. Древним камнем кинь – в древний камень попадешь. Современная теплица, где собраны растения со всего земного шара и даже есть гигантский тропический лист кувшинки, где сидит, постоянно надувая белые щеки, настоящая гигантская тропическая жаба, которая запросто глотает не только пролетающих мимо мух, но и зазевавшуюся мелкую птицу, например воробья, – вот настоящая экзотика.
Рассказ про жабу, которая запросто глотает мелкую птицу, произвел на всех сильное впечатление.
– Надо поддержать, Ярослав Петрович, – сказал зам Головин. – Идея оригинальная. Сделает честь нашему институту. Можно так все это раскрутить, что и премия обломится. – Андрей Осипович понизил голос. – Не говоря уже о том, что овощи можно круглый год заказывать наложенным платежом. А жаба? На новый год можно попросить у них жабу напрокат, посадить под елку и напоить шампанским. Никогда не видел пьяную жабу. Можно Самого пригласить. Не устоит. Захочется жабу заиметь. Мы ей тогда закусить курочкой дадим, чтобы протрезвела, в тряпочку завернем и сунем ему в портфель. Посмотришь, все наши бумаги с ходу подписывать будет!
– Да, – сказал Красин. – С жабой это здорово… Но надо все обмозговать… Может быть, оранжерею сделать трехэтажной, а на верхнем этаже посадить тигра.
– Тигра! – ахнул Вьюнок. – Ну голова! Слышали? Вот какой у нас шеф!
– Я сейчас… На минутку… – Красин встал. Тут же поднялся человек с полотенцем, кувшином и фонариком, но Ярослав Петрович помахал ему рукой. – Не надо… Мне необходимо обдумать насчет тигра…
– Гений! – заревел Игнат. – Пью за то, чтобы ты прожил сто лет на благо всего человечества.