Латунный город
Шрифт:
Но как бы красивы все они ни были, последние ворота – ворота, которые первыми по утрам ловили лучи восходящего солнца, ворота исконных жителей Дэвабада – затмевали их все.
Врата Дэв.
Вход в племенной сектор огнепоклонников располагался ровно напротив Большого базара. Гигантские панельные створы были выкрашены в бледно-голубую лазурь, которую словно набрали прямо с умытого дождем неба. Треугольником в них были врезаны бело-золотые диски из песчаника. Распахнутые створы подпирали два гигантских латунных шеду – только статуи и остались от легендарных крылатых львов, которых по
Али направился к воротам, но не дошел и до середины площади, когда из тени выступили двое. Али остановился. Один из них сразу поднял руки в воздух и вышел под лунный свет. Анас.
Шейх улыбнулся.
– Мир твоему дому, брат.
Он был облачен в домотканую тунику цвета грязной воды, а голова против обыкновения была непокрыта.
– И твоему.
Али смерил взглядом его спутника. Он был шафитом – это было ясно по его округлым ушам, но смахивал на Сахрейна своими рыже-черными волосами и глазами цвета меди, отличительными для этого североафриканского племени. На нем была полосатая джеллаба с капюшоном в кистях, который он набросил на голову.
При виде Али глаза у него вылезли на лоб.
– Это твой новый рекрут? – расхохотался он. – Нам что, так отчаянно не хватает бойцов, что мы принимаем едва вылупившихся крокодильчиков?
Возмущенный таким выпадом в адрес своих аеанлеских корней, Али открыл было рот, чтобы высказать недовольство, но вмешался Анас.
– Следи за языком, брат Ханно, – посоветовал он. – Мы здесь все джинны.
Ханно ничуть не смутился, когда его поставили на место.
– Имя у него есть?
– Есть, да не про твою честь, – отрезал Анас. – Он здесь только в качестве наблюдателя, – он кивнул Ханно. – Действуй. Я же знаю, как ты любишь хвастаться.
Тот хмыкнул.
– Что верно, то верно.
Он хлопнул в ладоши, и вокруг него заклубился дым. Дым растворился, и вместо грязной джеллабы возникли тончайшая накидка, горчичного цвета тюрбан, утыканный павлиньими перьями, и ярко-зеленая дхоти – набедренная повязка, которую носили мужчины Агниванши. На глазах у Али уши шафита вытянулись, а кожа посветлела до лоснящегося темно-коричневого цвета. Из-под тюрбана выползли черные косички и стали расти, пока не дотянулись аж до рукоятки индийского тальвара, который теперь висел у шафита на поясе. Он моргнул, и его медные глаза стали цвета жести – как у чистокровного Агниванши. Вокруг его запястья обвился стальной реликтовый браслет.
У Али отвисла челюсть.
– Ты лицедей? – ахнул он, с трудом веря своим глазам.
Умение менять обличье было редчайшим даром – в каждом племени всего несколько семей им обладали, и из них лишь единицы умели применять на практике. Талантливые лицедеи были на вес золота.
– Силы небесные… Я даже не знал, что шафиты могут быть способны на магию такого уровня.
Ханно фыркнул.
– Вы, чистокровные, вечно нас недооцениваете.
– Но… – Али никак не мог прийти в себя. – Если ты можешь выглядеть как чистокровный, зачем вести жизнь шафита?
Новое лицо Ханно посерьезнело.
– Потому что я шафит. Я владею магией лучше любого чистокровного, шейх умом превосходит всех ученых из Королевской библиотеки, вместе взятых, – вот что должно служить доказательством тому, что мы не многим отличаемся от вас, – он зло посмотрел на Али. – Я не намерен это скрывать.
Али почувствовал себя глупо.
– Прости. Я не хотел…
– Все в порядке, – перебил его Анас и взял Али под руку. – Нам пора.
Али встал на месте как вкопанный, когда увидел, куда ведет его шейх.
– Погоди… ты что, серьезно хочешь пройти в сектор Дэвов?
Али думал, что ворота – это просто место для встречи.
– Боишься горстки огнепоклонников? – поддразнил Ханно и постучал по рукоятке тальвара. – Не бойся, мальчик, призраки Афшинов тебя не обидят.
– Я не боюсь Дэвов, – ощерился Али. Этот тип уже встал ему поперек горла. – Просто я знаю закон. Чужакам нельзя находиться в их секторе после захода солнца.
– Значит, постараемся не привлекать к себе внимания.
Они прошли под скалящимися мордами статуй шеду прямиком в сектор Дэвов. Али успел мельком взглянуть на центральный бульвар, где даже в это время ночи было не протолкнуться среди рыночных покупателей и гоняющих чаи шахматистов, но Анас уже тащил его за угол ближайшего здания.
Там перед ними протянулась темная подворотня, заставленная ровными рядами мусорных баков в ожидании мусорщиков. Улочка убегала в глухую темноту и там растворялась.
– Не шуми и не высовывайся, – предупредил Анас.
Али быстро понял, что члены «Танзима» совершают эту вылазку не в первый раз. Они с легкостью лавировали по лабиринту переулков, исправно ныряя в тень каждый раз, когда где-то распахивалась черная дверь.
Миновав все трущобы, они очутились на улице, которая уже ничем не напоминала сверкающий центральный бульвар. Древние здания были словно вырублены прямо из скалистых гор Дэвабада, отовсюду. Занимая все свободное место, жались друг к другу ветхие деревянные лачуги. В конце улицы торчало приземистое кирпичное сооружение, за прохудившимися занавесками дрожали огоньки.
Они направились туда, и до Али донеслись пьяный смех и невнятные звуки струнных инструментов, льющиеся в открытую дверь. Дым внутри стоял коромыслом: висел над джиннами, развалившимися на грязных подушках, струился вдоль труб и мимо темных кубков с вином. Все посетители были Дэвами. У многих на бронзовых руках красовались черные татуировки с символикой касты и рода.
Двери охранял грузный мужчина в заляпанном жилете, со шрамом, рассекающим всю щеку. Завидев их, он поднялся на ноги и перегородил вход длинным топором.
– Заблудились? – прорычал он.
– Мы пришли к Тюрану, – ответил Ханно.
Привратник перевел взгляд на Анаса и презрительно скорчился.
– Вы с крокодиленышем можете войти, но этот нечистый останется здесь.
Ханно вышел вперед и положил руку на тальвар.
– За те деньги, которые я плачу твоему хозяину, мой слуга останется при мне, – он кивнул на топор. – Убери.
Привратник с недовольным видом отошел в сторону, и Ханно переступил порог таверны. Анас и Али последовали за ним.