Лаууи Старр и луны Юпитера
Шрифт:
Пэннер перестроился на частоту, предназначенную для их четвероногого товарища, и крикнул:
– Эй, Матт! Ко мне, мальчик, ко мне!
Пес высоко подпрыгнул от неожиданности. Лакки, тоже переключившись, услышал радостное рычание.
Пэннер помахал рукой, пес помчался к ним, но вдруг остановился и посмотрел назад, сомневаясь в своем праве оставить хозяина. Приблизился он совсем медленно.
– Сирианский робот, - вернулся Лакки к начатому разговору, созданный именно для того, чтобы обмануть человека, должен быть совершенным. Во всяком
– Мое расследование не было поверхностным!– горячо возразил Пэннер.
– Я все более склонен думать, что в нашем случае любое расследование, проведенное не специалистом в роботехнике, может быть только поверхностным.– В голосе Лакки было нечто большее, чем просто горечь.
Они шли если не по снегу, то, во всяком случае, по чему-то очень его напоминающему. Вещество это, к большому удовольствию Бигмена, сверкало в лучах Юпитера.
– Оно тает от одного взгляда!– возбужденно сообщил он; с его ладони сбегала тонкая струйка воды.
– Потому что это не снег, Бигмен, а замерзший аммиак. Температура его таяния на 80 градусов ниже, чем у льда.
Бигмен ринулся вперед, туда, где сугробы были глубже. Оставляя за собой глубокие дыры, он, захлебываясь от восторга, кричал.
– Ух, здорово!
– Проверь, включен ли обогреватель!
– Конечно, Лакки!– И Бигмен, делая огромные прыжки, полетел вниз по склону, то и дело с головой исчезая в огромных сугробах аммиака.– Это как нырнуть в облако, Лакки! Ты слышишь меня? Это даже приятнее, чем кататься на лыжах по лунному песку!
– Ладно, Бигмен!– Лакки вновь повернулся к Пэннеру.– Вы пытались испытать конкретного человека?– Краем глаза Лакки видел, как Бигмен нырнул в сугроб. Несколько мгновений спустя он опять посмотрел в ту сторону - Бигмен!!!
Ответа не последовало.
Лакки побежал. Раздался, наконец, слабый голос Бигмена:
– Дыхание... упал... скала... река тут... внизу...
– Держись, я с тобой!– Лакки с Пэннером уже спешили на помощь.
Нетрудно было догадаться, что произошло. Температура поверхности Ио близка к температуре таяния аммиака, сугробы начали подтаивать, в результате чего возникали скрытые реки из этого зловонного вещества...
Послышался мучительный кашель Бигмена.
– Разорван... шланг аммиак... задыха...
Лакки достиг дыры, оставленной Бигменом, и посмотрел вниз.
Аммиачная река, медленно, пузырясь, текла мимо острых скал, одна из которых и повредила, очевидно, воздушный шланг.
– Бигмен! Где ты?
И хотя в ответ послышалось еле слышное "здесь" - Бигмена нигде не было видно.
13. ПАДЕНИЕ
Лакки, не задумываясь, прыгнул прямо в аммиачный поток и теперь осторожно продвигался вниз по течению. Он отчаянно ругал себя за медлительность, а Бигмена - за ребячество, обернувшееся бедой, - и снова себя, за то, что не предотвратил этого, хотя и мог.
Он ударил ладонью по равнодушно текущей жидкости, и
Вряд ли река могла унести человека - плотность и подъемная сила аммиака слишком малы, да и скорость потока незначительна. Если бы Бигмен не повредил воздушный шланг, проблема заключалась бы лишь в том, чтоб вырваться из реки и нескольких образовавшихся сугробов. Если бы!
Лакки яростно шлепал вниз. Где-то впереди его маленький друг борется с удушливыми испарениями. Только бы разрыв в шланге оказался не слишком велик! Тогда ничем уже не поможешь... От мысли, что он опоздал, сердце Лакки сжалось.
Внезапно мимо него промелькнула вывалянная в аммиаке фигура и исчезла в сугробе, оставив за собой медленно оседающий туннель.
– Пэннер?– крикнул Лакки вдогонку.
– Я здесь, - раздался голос сзади.– Это Матт. Он прибежал на ваш крик. Мы с вами были на его частоте.
Они стали пробираться по следу и вскоре увидели Матта, он возвращался. Лакки ликующе вскрикнул:
– Он нашел Бигмена!
Марсианин крепко держался за задние лапы собаки, и эго стесняло движения Матта. Однако, благодаря низкой гравитации, он все же продвигался вперед.
Когда Лакки подбежал к Бигмену, тот, уже не в силах держаться, расцепил руки.
Нельзя было терять ни минуты. Нагнувшись, Лакки прежде всего увеличил подачу кислорода, а затем, бережно подхватив Бигмена на плечо, побежал к кораблю. Никогда еще Лакки так не бегал! Со стороны это было, наверное, похоже на полет.
Позади грузно топал Пэннер, далеко опережая его, во весь опор мчался Матт.
На бегу Лакки сообщил о случившемся по рации, и их ждала одна из воздушных камер.
Лакки без промедления бросился внутрь. Дверь за ним тут же закрылась, и в помещение хлынул спасительный воздух.
Торопливо сняв с Бигмена сначала шлем, а затем скафандр, Лакки нащупал сердце и, почувствовав слабые толчки, облегченно вздохнул. В санитарной сумке он нашел все необходимое для стимулирующего укола. Теперь оставалось ждать, когда тепло и обильный приток кислорода сделают свое дело.
Веки Бигмена задрожали, взгляд остановился на Лакки, беззвучно шевелились губы.
Лакки счастливо засмеялся и стал не спеша стягивать с себя скафандр.
Гарри Норрич стоял в дверях отсека и невидящими голубыми глазами приветливо смотрел на Бигмена.
– Как дела у нашего больного?
Бигмен с трудом приподнялся на койке и оглушительно возвестил:
– Пр-ревосходно! Разрази меня гром, да я никогда не чувствовал себя так хорошо! Если бы не этот Лакки, давно уже бегал бы...
Лакки бросил на него взгляд строгой сиделки, но Бигмен не успокаивался.
– О, старина Матт! Почему вы не даете войти моему другу? Сюда, песик, сюда!
Матт, волоча за собой поводок, подбежал к Бигмену и принялся энергично вилять хвостом. В умных глазах его были все оттенки собачьей радости.