Лазо
Шрифт:
Сергей Лазо, несомненно, слышал о Котовском в детские годы. По уверениям современников, ему приходилось даже читать объявления, в которых описывалась внешность Котовского и были обещаны крупные награды тем, кто сумеет задержать и передать полиции этого человека.
Приехав в Кишинев для подготовки к переводным экзаменам в третий класс, Сергей увидел на афишной тумбе возле Пушкинского сада необычное объявление.
На таких тумбах всегда висели афиши о концертах, о приезде цирковых артистов, о вечерах в Дворянском собрании, распоряжения полицмейстера.
«Ко всем рабочим и работницам, крестьянам и крестьянкам Бессарабии».
Мальчик заинтересовался, начал читать.
«9 января петербургский пролетариат шел к царю, чтобы сказать ему: наша жизнь стала нам невмоготу…
— Расстрелять их, — ответил царь…
И потекла пролетарская кровь по улицам Петербурга. Тысячи рабочих, их жены и дети обагрили своей кровью мостовые Петербурга…
Нет, не удержаться им, тиранам, близок час их расплаты…
Скорей же и вы, рабочие и работницы Кишинева, вступайте в ряды РСДРП…»
«Что это РСДРП?» — задумался Сережа. Пять букв… В таком сочетании мальчик видел их первый раз в жизни. Что они означают? Но одно он понял: царь велел стрелять в рабочих, их жен и детей и какие-то люди, скрывающиеся, видимо, за этими таинственными пятью буквами, требовали справедливости.
— Ты что, щенок? — раздался совсем рядом сердитый голос.
Стоявший в размышлении у тумбы Сергей вздрогнул, повернулся и увидел жандарма с рассеченной как бы пополам рыжей бородкой и злыми зелеными глазами.
— Пшел вон отсюда!
Жандарм мгновенно сорвал листовку и с ожесточением омял ее.
Мальчик смутно догадывался, что между царем, сорванной листовкой, пятью буквами и жандармом существует какая-то связь, — иначе, зачем нужно было срывать эту бумажку?
Через несколько лет, когда, как отметил Сергей в своем дневнике, он «стал отчетливо понимать, в чем дело», ему не раз вспоминалась афишная тумба возле Пушкинского сада, листовка на ней и искаженное от злобы лицо жандарма.
Шесть лет Сергей занимался дома, экстерном сдавал экзамены во 2-й кишиневской гимназии.
Круг его интересов выходил далеко за пределы учебной программы. Особенно он увлекался геологией, ему хотелось проникнуть вглубь земли и познать ее тайны. Спускаясь в овраги, поднимаясь на холмы, он находил раковины, разные камни, куски железной руды и туго набивал ими карманы, сумки, корзинки. Дома он раскладывал свои находки и настойчиво требовал от репетитора-студента, от матери, от кормилицы и от всех окружающих объяснений: а что это, отчего, почему и зачем.
С детских лет Сергей стал вести дневник, занося в него короткие описания сделанного, виденного, слышанного.
Он любил наблюдать летние грозы, «когда, — писал он, — тучи все более и более заволакивают небо. Холодный сырой ветер порывами зашелестит по деревьям, как бы предупреждая их о надвигающейся непогоде, затем редкие капли дождя — крупные, они грузно шлепаются о листья и даже подымают пыль на земле, — за каждой следующей все новые и новые — так начинается сплошной дождь. А день после дождя — яркий, солнечный день… воздух насыщен испарениями, а листва деревьев такая свежая и помолодевшая…»
Оставаясь наедине с собой, он размышлял над жизнью, думал о прочитанном в книгах. Приходившие в голову мысли он также записывал в дневник. На первой странице дневника он написал слова, которые считал девизом своей жизни:
«Нужно искать правду всюду, даже там, где менее всего можно ее найти».
Однако он еще не знал, да и не мог знать, какую правду надо искать.
Когда он стал немного старше и глубже задумывался над смыслом жизни, над тем, чего человек ждет от жизни и к чему должен стремиться, в дневнике появилась такая запись:
«Человеком руководит стремление к счастью».
Итак, правда и стремление к счастью — вот к чему направлял свои мысли и дела Сергей Лазо.
Что же именно представлялось ему счастьем? Сергей ищет ответа на этот вопрос и, развивая свою мысль, делает еще один, уже более определенный вывод: «Счастье — это могучий импульс, побуждающий нас жить в борьбе».
Так рано почувствовал Сергей Лазо, что счастье без борьбы невозможно, что именно в борьбе человека за правду и есть счастье.
«КАКОЙ Я ТЕБЕ БАРИН»
После окончания Сергеем пятого класса мать решила, что пора сыну стать настоящим гимназистом, и подала прошение о зачислении его в шестой класс 1-й гимназии: там был пансионат. Однако в этом ей отказали «за отсутствием мест». Пришлось еще год заниматься экстерном. В конце 1909 года Елена Степановна со всей семьей переехала на постоянное жительство в Кишинев и поселилась в собственном доме на Малой Садовой улице. С января 1910 года Сергея зачислили в седьмой класс 1-й мужской гимназии.
Эта гимназия — первое в истории Молдавии среднее учебное заведение. Она была открыта в 1833 году. В гимназии были некоторые прогрессивные традиции. В 1857 году здесь побывал Николай Иванович Пирогов — в те годы попечитель Одесского учебного округа. Свой приезд он ознаменовал тем, что отменил телесные наказания, которые предусматривались статутом гимназии для учеников до третьего класса.
Когда революционное движение в России приняло широкие масштабы, царские чиновники от просвещения забили тревогу и стали издавать циркуляры, которые должны были в корне пресечь «вредное направление мыслей, нередко замечаемое среди учащихся в старших классах…»
Чтобы оградить молодежь от революционных влияний и настроений, гимназистам не разрешалось посещать общественные места без ведома и согласия классного наставника. Читать можно было только книги, рекомендуемые преподавателями. Пользоваться абонементом в городской или частной библиотеке запрещалось. Чтение политической литературы считалось тяжким преступлением. Надзиратели ходили по пятам гимназистов, замеченных в чтении недозволенной литературы. Запрещалось читать и творения властителей дум молодежи: Герцена, Чернышевского, Писарева, Добролюбова.