Льдом и мечом
Шрифт:
Воин-маг берет Тимориса за плечи.
– Ее смерть не будет напрасной! Мы позаботимся!
Эгорд, Тиморис и Камалия берутся за руки.
Ладони жрецов устремлены на троицу, окружают со всех сторон, пальцы излучают свет.
Шепот заклинания накрывает приятной паутинкой, Эгорд ощущает спокойствие.
Башня рушится, красные молнии бьют в камень, венок щупалец разлетается на глыбы, стены осыпаются, превращаются в лавины серого крошева, зал тонет в пыли.
Тела троицы покрываются сияющей пленкой.
Огромная
Эгорд успевает заметить, как старший жрец становится вдвое ниже, ноги уходят вниз, сквозь пол.
Вспышка.
Глава 3
Свет рассеивается.
Над головами задымленное небо.
Троица на краю огромной дыры, вместо дна – чернота, у ног острые камни.
Вокруг простирается чудовищных размеров кратер, берега громадной ямы где-то высоко над горизонтом, она усеяна пропастями как муравьиными норками.
Впереди упираются в небо скалы. Подошва ближайшей скалы сожрана ямой, внутренности каменного гиганта тоже изрыты пещерами.
Эгорд тащит растерянного Тимориса.
– К скале!
– Демоны заметили! – дышит рядом Камалия.
Эгорд задирает голову.
Берега и впрямь обрастают демонами, словно красным мхом, лавины когтисто-зубасто-шипастой плоти валят по склонам, огибают пропасти. Потоки рычат, чувствуется их жажда сомкнуться на троице, поглотить, порвать.
Тиморис наконец осознает, что произошло, несется рядом, встречный ветер сушит лицо.
– Могли хоть предупредить, что будет телепортация!
– Не убежать! – кричит Камалия. – Демоны быстрее, догонят в пещерах!
Эгорд ускоряется, камни из-под сапог летят в бездну.
Троица оббегает один остров пустоты за другим, приходится вилять, каменные пасти так и норовят поглотить. Скалы приближаются, беглецы ныряют под тень гигантского бурого навеса. Шипение демонов ближе, кажется, дышат в спину…
– К той пещере!
Эгорд указывает пальцем, помогает Камалии забраться на крутой склон.
Грохот, под ногами трясется, Тиморис балансирует, чтобы не упасть. В чем дело?! Эгорд оборачивается.
Демоны-жуки!
Великаны с разбега прыгают в кратер, сворачиваются, шары из панцирей с грохотом катятся, мелочь с визгом превращается в кровавые пятна. От ударов о выступы шары подпрыгивают, летят через разинутые каменные рты. Некоторым не везет – застревают, проваливаются… Но не меньше трех докатятся, раздавят беглецов…
Эгорд выбрасывает руки вверх с яростными словами заклинания.
К навесу летит поток ледяного пара, заволакивает выступ молочной пеленой. Следом летит толстый ледяной клинок. Звонкий треск, из облака град прозрачных осколков…
Навес падает.
Беглецы успевают прыгнуть в пещеру, мимо входа сверху вниз проносятся острые тени, гром закладывает уши, тьма нагромождается, высится стеной. Гаснет последний луч солнца.
Эгорд поднимается, ступни ощущают пологий склон и мелкие камушки, вокруг – кромешная тьма. Рядом кряхтит Тиморис, наверное, пытается встать. Воин-маг наполняет черноту шепотом заклинания.
Меч наливается солнечным светом, будто вынут из горна, лучики прорезают тьму.
Тиморис помогает Камалии подняться, отряхивается, вокруг танцуют пылевые призраки, норовят опять вселиться в ткань.
Впереди – огромное горло пещеры, словно угодили внутрь окаменевшего праотца всех драконов. Сталактиты и сталагмиты гуще травы, некоторые слиты в колонны.
Эгорд наполняет руку льдом, та вновь готова пустить копье замерзшей воды.
– Не знаю, приведет ли этот путь в цитадель Клессы, но другого нет.
Тиморис пытается отдышаться.
– Ты хуже бесов. Нас в башне чуть не придавило, чудом спаслись от толпы бесов, а ты рвешься в новую безнадегу…
Эгорд удаляется в недра подземелья.
– Спаслись не чудом, а ногами и знанием заклинаний. На чудо надеются слабаки.
Тиморис догоняет.
– Надо же отдышаться! Осознать, так сказать, миг спасения, насладиться…
– Не хочешь отомстить за жену? – отрезает Эгорд. – За Старг?
Из-за спины у шеи Эгорда скрещиваются сабли, сталь упирается в подбородок.
– Не трогай жену! – пригрозил Тиморис.
Эгорд невозмутим.
– Нападаешь со спины?
– Прекратите.
Камалия еще более невозмутима, проплывает мимо, как дух, мантия шуршит о камни.
– Берегите гнев для демонов.
Пара немых секунд, Эгорд и Тиморис смотрят вслед. Клинки возвращаются в ножны.
– Пошутил, – говорит Тиморис хмуро. – Привычка. И демоны довели. Как вспомню, сколько раз сегодня чуть не погиб… Иди, озари девушке дорогу, факелоносец.
– Вспомним всех, кого потеряли, порадуемся победе, отдохнем. Но сперва…
– Знаю, знаю, иди уже… Дай погрустить человеку.
Вскоре Эгорд и Камалия идут рядом, Тиморис плетется позади.
Каменных кольев все больше, приходится обходить, протискиваться.
У развилки жрица указывает на высокий узкий проем.
– Туда. Мои заклинания рассылают во все стороны невидимых гонцов, они шепчут, там есть… что-то. Не знаю, но нечто иное, чем древние безжизненные камни.
Троица просачивается меж краев прохода, стены натирают плечи, иногда приходится поворачиваться боком, чтобы пролезть. Густая тьма расступается перед лучами меча неохотно, хочет внушить, что идут в тупик, застрянут, поверните обратно…