Лебеди остаются на Урале
Шрифт:
«Вот так же убежденно он будет говорить с искателями нефти под Самарой и Сызранью, — думает Людмила Михайловна. — Увлечет всех большой мечтой, и тогда уж их не остановишь…»
Ей так хочется, чтобы Белов, как и Губкин, пронес через всю свою жизнь молодость. Молодость и неумирающую веру в свое дело.
Счастье есть
В этот день Карасяй жил своей обычной жизнью. Кузнец Галлям
С тех пор как Буран сошелся с Камилей, Зифа сделалась неразговорчивой и раздражительной.
Вдова Хадича ругала Галляма и хвалилась своими сыновьями, уже нагонявшими страх на всю улицу. Росли такие шалопаи, каких свет не видел!
В этот день Ясави Хакимов впервые переступил порог Ага Мамеда.
— Салям, Ага! — сказал он директору конторы. — Ты, наверно, не ждал меня?
Директор конторы протянул ему руку.
— Не ожидал, но все равно рад.
Ясави начал деликатный разговор издалека:
— Контора у тебя, Ага, ветхая.
— Да.
— Этот дом простоял сорок лет, не меньше. Его построил еще отец раскулаченного лавочника Калимуллы.
— Еще столько же простоит.
— Нет, не простоит без ремонта.
— Ремонт, конечно, нужен. Да где рабочих возьмешь? Все мои люди заняты на буровых.
«Зачем он пришел? — думал между тем нефтяник. — Никогда не бывал — и вдруг…»
— Рабочих, пожалуй, можно подкинуть, у меня есть отличные плотники.
— Вот это по-соседски, — улыбнулся Ага Мамед.
— Слыхал я, что с продуктами у тебя перебой получился.
— Да, вот мука задержалась в дороге, и мясо кончилось. А молоко вообще сюда не привезешь. Когда своего хозяйства нет…
Ясави хитро улыбнулся:
— Что ж, и молока, и муки, и мяса можно подкинуть. Не чужие ведь. Правильно говоришь — соседи. Вот так-то…
Зная нрав Ясави, Ага Мамед Джафар не торопился с расспросами.
— Такова уж наша жизнь. Друг другу надо помогать. Без этого нельзя.
— Нельзя, — подтвердил Ясави. — У нас, у башкир, поговорка: «Рука руку моет, обе руки лицо моют».
«Понятно! Пришел о чем-то просить, — думал Ага Мамед. — Интересно, что ему надо?»
Подготовив почву, Ясави счел возможным перейти к делу:
— Я ведь у тебя никогда ничего не просил. Верно?
— Верно.
— А сейчас пришел просить.
— Рад услужить хорошему человеку.
— Понимаешь, какое дело… У меня, ты знаешь, есть «фордзон». Хоть и маленькая, а бойкая машина. Да колхоз-то у нас большой, и она не справляется. Поля расширяем. Планы у нас большие. А у тебя десять тракторов. Вот и подумал я поменяться с тобой.
— Поменяться, говоришь?
— Да. Я тебе «фордзон» дам, а ты мне трактор. Понимаю, так на так ты не согласишься. Я тебе еще в придачу муки и мяса дам.
— Чего не могу, того не могу, — ответил Ага Мамед.
— А ты подумай!
— Что же тут думать… За это голову снимут.
— Не снимут, — сказал убежденно Ясави. — Ты с кем меняешься, со спекулянтом? Нет. Колхозу даешь. Доброе дело делаешь! А я кому даю муку и мясо? Рабочему классу.
— Проси все, что хочешь, а трактор уступить не могу.
Ясави придвинул стул поближе.
— Пусть будет по-твоему. Я так и знал — не согласишься сразу, будешь ломаться… Вот что… Я тебе жеребца в придачу дам. Породистого. Азербайджанцы любят сидеть на коне?
— Любят.
— Так, значит, считай, что у тебя есть племенной жеребец!
Ага Мамед снова покачал головой.
— Бесполезно торговаться. Трактор государственный, не имею права никому его отдавать…
— Вот ты какой! Первый раз обратился за помощью, и ты отказываешь…
Ясави мрачно поднялся.
— Выходит, хорошие соседи, пока тебе нужны кузница, контора, мука и мясо, и плохие, когда я прошу транспорт?
И, круто повернувшись, Ясави вышел, даже не попрощавшись…
— Слушай, присядь-ка сюда, — сказал он Закиру по возвращении в колхозную канцелярию.
Старик поспешно сел против председателя. Видно, случилось что-то неладное.
— Помоги решить один хозяйственный вопрос. Вот, к примеру, возьмем тебя… Твой Буран служит у нефтяников?
— Какой же он мой? — вздохнул старик. — Его переманила к себе Камиля.
— Это неважно… Сколько времени он служит у них?
— Как будто год.
— Так. Что он купил за это время?
— Камиле шубу купил, себе пальто, велосипед.
— Не все сказал. А тебе со старухой он помогает?
— Помог и нам: валенки купил, старухе шаль…
— Самовар купил?
— Купил.
— Вот видишь, как он развернулся! Значит, средства позволяют. Как, по-твоему, много или мало он заработал?
Закир не знал, что и ответить. «Мало» — сказать нельзя. Разве это мало? А скажешь «много» — Ясави обидишь. Не любит он, когда хвалят нефтяников.
— Много, вот что! — стукнул по столу Ясави. — А ты сам что купил за это время?
— Я человек маленький.
— Маленький! Я вот большой… А что я купил? Сейчас скажу. Себе сапоги, Магире шубу и тоже сапоги. Старухе два платья сатиновых. И как будто все. Выходит, нефтяники богаче нас живут. Ты понимаешь, нам тоже надо зарабатывать не меньше. Колхозник должен быть богат!
— Конечно.
— Конечно… А как сделать, чтобы всем колхозом встать на крепкие ноги? Вот увидишь, не уступлю я нефтяникам! Давай планы намечать. — И вдруг скомандовал: — Пиши!