Лебединое озеро Ихтиандра
Шрифт:
– Ненужная колготня, – поморщился Юрий.
Я решила заехать с другой стороны.
– По статистике, основную часть убийств совершают родственники. Ты хочешь удачно завершить свое первое дело?
– Конечно, – оживился Титов, – но это пока не убийство, вскрытие не проведено, причина смерти не выяснена.
– Это дело времени, – отмахнулась я, – Леру преследовали. Вопрос: кто? Зачем? Кому выгодна ее смерть? И тут возникают версии.
– Какие? – без особого энтузиазма протянул Юра.
Я откашлялась.
– Что, если после смерти мужа Валерия связалась с отцом Насти и потребовала денег? Вероятно, парень женат, его супруга ничего не знает о ребенке. Мужчина испугался, что в семье начнутся сложности. Вот тебе и первый подозреваемый.
– Я подумаю, – промямлил Титов, – поразмышляю. Но суетиться до известий от эксперта не стоит.
– Мы договорились о сотрудничестве, – напомнила я, – я помогла тебе, сообщила имя неопознанной потерпевшей и жду ответной любезности. Как только Михалыч отдаст отчет, немедленно сообщи мне.
– О’кей. Я всегда держу данное слово, – пробурчал Титов. – Мне пора бежать, обед давно закончился.
– Вообще-то уже ужин скоро начнется, – улыбнулась я.
Юра поторопился к выходу, споткнулся о ковер, но удержался на ногах и вышел в холл, оттуда незамедлительно донесся грохот, Титов снова не заметил инвалидную коляску. Я вынула телефон, соединилась с Викой и вкрадчиво спросила:
– Как там моя справочка по Валерии Назаровой? Насчет ее учета в психдиспансере и подробностей биографии?
– Ничем тебя не обрадую, – ответила подруга. – Она родом из города Мурманска и в девичестве, вот уж совпадение, тоже была Назаровой. Училась в колледже, работала секретарем в маленькой конторе, типа «Рога и копыта». После смерти родителей подалась в Москву. Дальше туман. Несколько лет о ней ни слуху ни духу, никаких сведений о работе, учебе или жилье. Она не заводила кредитных карт, не получала прав на вождение автомобилей, не платила налогов, не совершала сделок купли-продажи. Ни малейшего бумажного следа, ни счетов в банках, ни личной собственности. Три года назад Валерия выныривает на поверхность, оформив брак с Владимиром Назаровым. Крайне удобно, не пришлось менять фамилию. У нее уже была на тот момент дочь.
– Кто отец ребенка? – перебила я.
– Владимир Назаров, – ответила Вика.
– В смысле, биологический, – уточнила я.
– Неизвестно, может, и Владимир, – терпеливо продолжила Вика. – Иногда так случается. Живет пара, ведет совместное хозяйство, потом решает оформить отношения, и мужчине приходится официально признавать собственного ребенка.
– Нет, здесь другой вариант, – не согласилась я. – Где Лера жила до две тысячи третьего года, чем занималась?
Вика закашлялась.
– Снимала комнату, подрабатывала проституцией, завела от клиента дочку, потом познакомилась с Владимиром и не упустила шанс изменить свою жизнь. Или снимала комнату, сидела за машинкой в нелегальном ателье, торговала на рынке, нанялась домработницей. Вариантов масса. Правду нам уже не узнать.
– Жаль, что ее родители умерли, – окончательно приуныла я.
– Да, Назарова сирота, – подтвердила Вика, – оформив брак, она не работала, сидела дома. Попробуй разговорить ее свекровь.
– Дохлый номер, – вздохнула я, – она лишь повторяла, что невестка из квартиры не выходила. И это очень показательно. Похоже, Лера скрывалась.
Вика не проявила озабоченности.
– Не надо все усложнять. У Валерии не было денег, она плохо знала Москву, не хотела гулять без мужа. Найдется много простых объяснений. Может, ей супруг запрещал по улицам бродить? Или женщина ленива, апатична, без всяких интересов, ее устраивало полурастительное существование у телика.
Я заерзала на стуле.
– В четырех стенах с ума сойти можно! Я вот даже с вывихнутой ногой не могу лежать на диване.
– Не у всех же в заднице атомная батарейка, – рассердилась Вика. – Не меряй людей по себе.
– Может, ты и права, – согласилась я.
– Рада была помочь, – ответила Вика.
Безо всяких приключений я вернулась в приют, где попала в объятия Софьи.
– Дашенька! Какая стиральная машина! – восхищалась хозяйка. – Вы купили самую дорогую, с огромным барабаном. Эдуард с Леной в шоке! Никто не ожидал такого невероятного презента.
Я всегда смущаюсь, если человек начинает излишне хвалить или благодарить меня, поэтому постаралась перевести разговор в иное русло.
– Боюсь, у меня для вас плохое известие.
Софья округлила глаза.
– Ваш жених! Он вычислил, где прячется невеста? Ничего не бойтесь! Мы своих в обиду не дадим. Сама побеседую с ним. Я умею убеждать людей, смогу помочь. Дашенька, откатитесь в нишу за шкафом, у меня открыто окно, боюсь, вас продует.
Чем дольше пожилая дама говорила, тем больше походила на храброго воробьишку, который решил дать бой кошке. Я поспешила успокоить Мурмуль:
– Нет, Бурдюк не знает, где я. Речь идет о Валерии Назаровой.
– Это кто такая? – искренне удивилась Софья.
Я устроилась поудобнее в кресле и рассказала все, что сегодня узнала. Хозяйка ахнула и закричала:
– Эдик! Иди сюда!
Когда сын Мурмуль вошел в кабинет, мне пришлось повторить повествование. Эдуард тоже был поражен.
– Лера не казалась ни ленивой, ни апатичной.
Софья прижала руки к груди.
– Убита! Ужасно! Кто лишил ее жизни?
– Надеюсь, скоро удастся найти преступника, – с жаром пообещала я, – необходимо еще раз побеседовать с Анной Николаевной. Никак не могу выбросить наш разговор из головы и понимаю, свекровь Назаровой чего-то недоговаривает.