Лед Апокалипсиса
Шрифт:
— Всё. Теперь он должен пропитаться, — сделал заключение Иваныч. — Хотя бы сутки, а лучше три. Только протереть и высушить останется. И лучше отнесём сразу в цех. Все ценности нужно постепенно перенести на базу, там есть несколько второстепенных помещений, в одном оборудуем мастерскую, может, даже построим со временем кузню, оборудуем холодный склад, притащим директорскую мебель. Всё нужно под одну крышу.
Дополнительно нагрузились инструментами, вернулись в цех.
В моем сознании Ледниковый период ассоциируется с Каменным веком, значит, для выживания нужно снаряжение, образ жизни, мысли —
Вечер. Алик спит. Карина бросает косые взгляды то на меня, то на Иваныча. С её точки зрения мы виноваты в том, что её брат вернулся «лежачим», а на нас не царапины. Маленький Ростислав изучал окраины «внутренней деревни». Неспешно жгли костёр. Я запустил примус для готовки.
Парни действительно напились и завалились спать. Мы с Иванычем по протоптанной среди сугробов тропе принесли ещё несколько кроватей из Уюта. Евстигней не вернулся.
В обычной ситуации, с учетом работы цифровых технологий и СМИ, мы получаем подробную информацию, слышим объяснения, официальные распоряжения, смотрим ролики, знаем мнение власти, блогеров и брехунов, смотрим прогнозы погоды, получаем сообщения в мессенджерах и соцсетях.
Сейчас мы внутри этой реальности. Где нет нихрена, кроме того, что буквально видишь своими глазами и можно понять из того, что увидел. Никто ничего не объясняет. Ничерта не понятно, что было вчера, что будет завтра. Мы просто болтаемся как говно в этой замерзающей проруби. Ещё и наш пьющий Нострадамус отсутствует.
Хотел бы я посмотреть на живучесть интернетных блогеров в реальном мире.
Поели отменный густой суп из алюминиевых мисок. Столов не было. Ели, сидя на кроватях, вокруг костра. Пили чёрный чай. Много молчали, постепенно легли спать.
День шестой.
С утра пораньше по сугробам, я, Иваныч и бравые парни (теперь их снова двое) пошли покупать палатки. Соорудили ещё две волокуши, чтобы я шёл налегке первым (в связи с чем на меня несмотря на протесты напялили бронежилет), с оружием наперевес. Иваныч теперь дополнительно вооружён обрезом, Денис — травматическим пистолетом. И у всех холодное оружие (мой топор пока что пропитывается).
Прапорщик был мелким, толстым, волосатым, щекастым и прятал недовольные глазки под аквариумами больших очков. Звали его Борис (как по дороге рассказал Иваныч, мужики во дворе звали его за глаза — Барбарис). С некоторой задержкой он открыл, смотрел зло.
Сделал ход конём. За каждую палатку двести долларов. Берём все три.
Человек существо иррациональное. Пока мы обшаривали АБК, то из столов, из забытых кошельков, из пары сумок и нескольких подозрительных заклеенных конвертов строительной фирмы насобирали (не будем говорить украли, реквизировали!) около ста восьмидесяти тысяч рублей наличными. Плюс содержимое тайника биг босса. На мой взгляд, деньги эти, как и валюта любой другой страны, нихрена не стоили. Тем более доллары США. Если Библиотекарь прав и бахнул Йеллоустон, то такой страны больше не существует. Её валюта просто здоровенные негигиеничные фантики. Однако, рассудив, что они возбудят воображение прапорщика, предложили ему именно доллары.
После некоторого препирательства продавца с Иванычем, закатыванием глаз и торговли, Барбарис принялся одеваться и
Вход ещё и пришлось откапывать.
Протиснулись, столпились. Мда. Товарищ страшный прапорщик был та ещё толстожопая хозяйственная крыса. Машины в гараже не было, зато старым армейским добром завалено под крышу.
Палаток оказалось девять, они были разные (что сбило цену за штуку), взяли все. Купили полторы дюжины советских солдатских берц и столько же бушлатов, штанов к ним. Пока прапорщик отвернулся, парни натырили полотенец, ветоши, целый мешок фляжек, спальных мешков (да, мы не святые, но я своими бойцами горжусь). Пытался нам втюхать одеяла, но они уже ветхие, у нас из Уюта и то лучше. Цену сбивали простым утверждением о том, что можем и силой всё забрать. Выпытывали у него за оружие. Чувствовалось, что он не договаривает, но божился о полном пацифизме, что даже кухонного ножичка у него нету. Жучара, даже евро не взял.
Без приключений отвезли всё в цех (я чуть что хватался за автомат). Погрели кастрюлю воды, попили чай. Снег всю валит.
Решали, что делать дальше. Иваныч хотел превратить Завод в закрытую территорию, откопать и закрыть ворота, соорудить баррикады из промышленных ящиков, обнаруженного рядом ржавого морского контейнера, труб и мусора.
Дело, конечно, нужное, но я тем временем составил список того, что нам нужно «приобрести».
Итак. Перед колонией, лагерем, племенем, отрядом народного гнева — не важно, как это назвать — стояла задача длительного автономного выживания. Хорошо. Для этого по моему скромному разумению нужно:
1. Генератор.
2. Топливо к нему.
3. Топливо для костра и приготовления пищи.
4. Продовольствие (и чем больше и разнообразнее, тем лучше).
5. Одежда, обувь, снаряжение.
6. Оружие.
7. Инструменты.
8. Лекарства.
9. Вода, вернее источник воды. Пока что им должен стать снег, что тоже потребует затрат энергии.
10. Кухонная утварь.
11. Кровати, лежанки, прочие спальные штуки.
12. Развлечение, досуг, музыка, фильмы, журналы и так далее.
Основа такая. Составил список в блокноте «Обувная фабрика 'Муромец». И для начала у нас не хватает почти всего. Есть только «нулевая» позиция — место.
Хорошо. Чтобы это всё добыть, нужно мародёрить, искать, торговать или отнимать. Причем отнимать мы готовы только у плохих парней, потому что сами вроде как хорошие. А ещё нас самих катастрофически мало. Хотя, меньше народу, больше кислороду. Был бы Библиотекарь, можно было спросить какова численность племени при выживании в условиях ледникового периода. Может он что-то по этому поводу читал.
Открыл блокнот, добавил пункт про книги. Поглядел в сторону Алика. Он не спал, визуально был порозовее, сестра сидела у изголовья изображая древнерусскую тоску.
— Прапорщик оружия не продал. Крыса пучеглазая. Аяз с ружьем ушел. Из вооружения серьёзен только «калаш», в меньшей степени обрез. Согласно навигатору оружейных магазинов «в округе» нет даже в теории, при наивной мечте, что гопники их не разграбили первыми. Иваныч, смотрел обрез? Давно его сделали?
— Нет, — он отрицательно покачал головой. — Спилы свежие. Сделано грубо. Наверное, кого-то из охотников ограбили.