Лёд и разум
Шрифт:
— Я поняла…
— Он и тебя поймал в свои сети, — вдруг произнес оборотень (а ведь я про него совсем забыла!); голос его казался вполне человеческим; желтые глаза внимательно изучали меня, — не так ли, девочка?
— Глупости, — блондин взмахнул рукой, и оборотня унесло в его комнату. Следом за этим стеклянные осколки стали собираться воедино, восстанавливая прозрачную преграду во всей ее первоначальной крепости.
— Как вы?.. — я не смогла удержаться от очередного вопроса.
Александер лишь улыбнулся. Он подошел к терминалу, нажал на кнопку, и с той стороны поверх стекла опустилась металлическая шторка. Свет, проникающий к нам из соседней комнаты исчез, мы оказались в кромешной тьме, и тогда Александр ответил:
— Видите ли, мисс Хьюз, то, что вы называете реальностью, очень пластично. Тот, кто обладает могущественным разумом, способен изменять ее по своему желанию. Правда, — мягкий голос блондина как будто раздавался со всех сторон, — иногда на пути изменяющего возникают кусочки льда, не желающие изменяться. Но для могущественного разума даже они не становятся особой проблемой.
— О чём вы… — за спиной почудилось легкое движение.
— Нам пора идти, — Александер не дал мне договорить. Щелкнул выключатель. Комната озарилась ярким белым светом, заставляя меня зажмуриться. — Нас ждет очень увлекательный разговор.
***
В коридоре нас ждали агенты в черном и… Марго Миднайт.
Если агенты являли собой образец безмятежного бесстрастия, то мисс Миднайт просто светилась от радости.
Она одарила меня настолько сладким взглядом, к которому примешивалась тщательно скрываемая нотка превосходства, что всё сразу стало понятно.
— Я получила весть от Совета, — Марго обращалась к Александеру, но смотрела только на меня. Возникало ощущение, будто вместо меня она видела пирожок с клубникой, с вишней, а, может быть, и с мясом. Сложно сказать, что ей больше нравилось…
— Правда? — невозмутимости моего нанимателя стоило позавидовать. — И что же Совет хочет передать нам?
— Пока не будут открыты шесть врат… — начала было Марго торжественно, но тут же смешалась и, помолчав немного, с подозрением глянула на Александера. — Ты уже знаешь их ответ?
— Откуда? — развел руками тот. — Могу только догадываться, что твое прошение удовлетворили. Я ведь прав?
— Прав, — не стала скрывать очевидного Миднайт. — Тебя отстранили. Теперь за все операции отвечаю я.
— Вот и хорошо, — Александер хранил на лице бесстрастную маску. — Поздравляю с повышением. Надеюсь, теперь ты удовлетворишь все пожелания Совета, точно так же, как он удовлетворил тебя.
— Алекс! Ну зачем? — Марго нахмурилась. — Ты же знаешь, я не буду принижать твои заслуги! То, что ты спутался с этой смертной…
Я молчала. Слушала и молчала. Мне очень хотелось сказать кое-что, но я молчала.
— Я понимаю, ты запутался. Чары смертных выше нашего понимания, — а Марго продолжала вещать. — Но это решаемо! Смертные смертны! Если мы избавимся от неё, ты придешь в норму!
Что?! Я непроизвольно дернулась. Кто это тут решил избавиться от меня? Я приготовилась как можно дороже продать свою жизнь! Если повезет, выцарпаю пару глаз и разобью несколько коленных чашечек. Не самая героическая смерть, если подумать, но большего от меня ждать всё-таки не стоило.
— Тише, — рука в резиновой перчатке осторожно коснулась моего плеча. — Марго, эта особа находится под моей защитой, и ты…
— Ты не имеешь права! — зашипела Миднайт; движение Александера не укрылось от нее и привело в ярость. — Теперь здесь командую я! И ты не сможешь мне помешать!
— А она находится по моей личной защитой. Ты хочешь поссориться со мной? Или решила бросить мне вызов? Или ты позабыла на что я способен? Решила сравнить наши возможности? — голос блондина оставался ровным. Ни грана эмоций. И даже холод, обычно сопровождающий его действия, не пожелал появиться. Но почему-то от этих слов пробирала дрожь. Как минимум, меня.
— Алекс!.. — выдохнула Миднайт. Ее лицо окаменело. Тонкие губы сжались в тонкую незаметную линию. Грудь поднялась, вдохнув воздух, и позабыла вернуть его обратно. Руки затряслись. С минуту она смотрела только на блондина и… я не могла даже представить, что за чувства она испытывала в эти мгновения. Наконец, ее руки перестали дрожать, а лицо, пусть и побледнев, но вернуло себе подвижность.
— Я тебя поняла, — мертвенным голосом произнесла Марго. — Уводи свою игрушку отсюда. И чтобы она больше здесь не появлялась. Ты понял меня?
Ответа она ждать не стала. Повернулась и ушла. В этот раз ее туфли ступали совершенно бесшумно. А еще мне показалось, будто в ее глазах промелькнули слезы.
— Всё будет хорошо, — Александер похлопал меня по плечу. Блондин довольно улыбался, словно всё прошло ровно так, как он рассчитывал. — Надеюсь, вы передадите своим друзьям информацию о нашем эксперименте, и в следующий раз они окажутся посговорчивее. Марго не я. Она будет действовать гораздо жестче. Вы понимаете меня, мисс Хьюз? Гораздо жестче.
Я промолчала. Мне не нравилось участвовать в чужих играх ни в роли пешки, ни в роли королевы, ни в роли какой-то непонятной фигуры. Если играть, то по своим правилам.
— Отвезите ее обратно, — скомандовал Александер и, глянув на меня, чуть поклонился. — До новых встреч, мисс Хьюз.
И мы ушли.
Уходя, я бросила взгляд через плечо. Александер как раз стянул с рук резиновые перчатки и метнул их в урну, возникшую у стены.
***
Внедорожник быстро довез меня к университетскому кампусу. Всю дорогу я молчала. Агенты тоже не подавали желания пообщаться со мной. И неудивительно… Неизвестно, чем закончатся разборки между Александером и Миднайт, а этим ребятам еще с ними работать. Скажешь что-нибудь лишнее, и окажешься на улице.
Мне говорить не хотелось. Мне даже думать не хотелось. Александер вёл себя излишне провоцирующе. Марго слишком подчеркивала свою властность. Ни он, ни она мне не нравились. Эта пара вызывала у меня просто физическое отвращение. Но я всё равно испытывала к Марго необъяснимую жалость. В том, как Александер поступал с ней, чувствовалась безжалостная подлость.
Пусть я не знала, что их связывало, но… разве нельзя было поступить как-то иначе? Не вовлекать меня в эти глупые разборки, а просто… пообщаться друг с другом. Хотя… не мне об этом говорить.