Лед как пламя
Шрифт:
Наверное, я держу ключ, и он говорит моим собственным голосом.
— Грядущие испытания… подготовят их.
Небытие расходится по сторонам, словно раздвигаемые на окне занавески. Меня окружают стены, обшитые деревом цвета слоновой кости с серебряной отделкой.
Это Винтер. Я в кабинете Дженьюрианского дворца.
— Я должна это сделать!
Ханна стоит в центре комнаты спиной ко мне и разговаривает с мужчиной,
— Ты не понимаешь, — стонет она. — Только так мы можем их спасти.
Лишь сейчас я понимаю, как соскучилась по ней. Однако она не обращает на меня внимания — ни когда я зову ее по имени, ни когда встаю прямо перед ней.
— Им это нужно, Дункан, — говорит Ханна и плачет.
Я поворачиваюсь, но мужчина не показывает своего лица, спрятав его в ладонях. Дункан. Мой отец.
— Я спрашивала у магии, — продолжает Ханна. — Умоляла ее подсказать мне, что делать. Я не просто хочу спасти их от Ангры, я хочу спасти их от всех опасностей в мире. — Ее рыдания становятся тише, лицо каменеет, плечи расправляются. — Я спросила, как спасти Винтер.
— Я должна позволить ему убить нас, — говорит Ханна, пытаясь убедить в этом не только Дункана, но и себя.
«Убить нас»?
Я смотрю на нее, и в сознании разворачивается полная картина произошедшего. У меня перехватывает дыхание. Почему я раньше этого не понимала?
Ханна договорилась с Ангрой, что он не только сломает накопитель, но и убьет ее. Это было частью сделки. Она пообещала оборвать их королевскую линию крови, не зная о своей беременности и не понимая, что тем самым убьет и своего ребенка.
— Если пожертвовать накопителем ради спасения королевства, то правитель этого королевства сам станет накопителем. Если правитель, последний в своем роду, умрет, защищая свое королевство, магия вольется во всех его жителей. — Она замолкает, чтобы перевести дух. — Они… ты… никогда и ни в чем не будете нуждаться. Ангра должен убить нас, чтобы Винтер был спасен.
Нет… это неправильно. Это испытание…
— Они должны быть готовы. Грядущие испытания… подготовят их.
Снова мой голос, будто насмехающийся надо мной. Запустив пальцы в волосы, я мотаю головой. Я не хочу обладать этими знаниями. Но уже поздно.
Если сказанное Ханной правда… Если бы шестнадцать лет назад Ханна позволила Ангре убить нас обеих, то Винтер бы уцелел. Генерал бы вырастил Мэзера как своего сына. Несса, Гарриган и Коналл были бы наполнены силой. Спринг бы пал, и Распад остался бы далеким воспоминанием, вытесненным могущественной магией винтерианского накопителя.
Это хотел показать мне ключ? То, что само мое существование лишило мой народ безопасности?
— Магия должна быть у человека, чья душа к ней готова, — повторяет магия. — Грядущие испытания подготовят тебя.
Я громко кричу, выплескивая
И что теперь? Я должна позволить убить себя, чтобы мой народ получил магию? При чем здесь тогда магический источник? Ведь я ищу ключи, чтобы его открыть.
Но видения, которые были раньше, тоже не имели никакого отношения к источнику. Почему их вижу только я? Из-за моей магии? Тот, кто не владеет магией, не сможет получить доступ к источнику?
Какая-то бессмыслица.
— Что происходит? — кричу я. — Зачем мне это нужно? ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ?
Никогда не забуду первую в Винтере метель. Спустя несколько дней после нашего возвращения погода будто решила отпраздновать его. Небо затянули серые облака, в воздухе пеленой закружились снежинки, температура понизилась. Все вернувшиеся в Дженьюри винтерианцы выбежали из дома навстречу метели, чтобы с восторгом окунуться в манящую прохладу.
Я стояла во внутреннем дворе дворца, подняв руки к небесам и закрыв глаза. Холод притуплял все чувства, а ветер заглушал все звуки. Никогда за всю свою жизнь я не чувствовала себя такой необычайно одинокой. Но это чувство было восхитительно приятным и походило на хрупкий сказочный покой.
Очнувшись, я чувствую себя несчастной, одинокой и покинутой.
Я резко сажусь, задевая балдахин кровати.
— Моя королева?
Несса держит мою ладонь в своих руках, ключ лежит на одеяле рядом. Мои пальцы скрючены. Видимо, Нессе пришлось насильно разгибать их, чтобы достать ключ. Я судорожно вздыхаю. Легкие горят, словно я надолго задерживала дыхание. Я выдергиваю ладонь из рук Нессы и соскакиваю с постели. Мой взгляд прикован к ключу, меня трясет с ног до головы.
— Что случилось? — спрашиваю я, уже зная ответ.
Я чувствую заполняющее меня новое знание, им пропитана каждая частичка моего тела.
Несса поднимается.
— Хенн сказал, что ты упала в обморок в библиотеке. Дендера позвала врача, но он заверил нас, что ты в порядке. Но ты была так неподвижна! С тобой что-то происходило. Что-то неестественное. Потом они ушли, а я осталась присмотреть за тобой и увидела, что у тебя ладонь сжата в кулак. Дело было в ключе. Он на тебя как-то влиял. Как? Должно быть, все это связано с магическим источником…
— Несса, — поспешно обрываю ее я.
Ханна планировала и мою смерть, но по какой-то причине не смогла осуществить задуманное. Если я хоть что-то расскажу Нессе, то лишь испугаю ее. Я не переживу, если она сломается…
— Я не могу тебе рассказать…
— Почему? — Она обходит кровать, чтобы подойти ко мне. Ее щеки горят.
— Потому что это не твоя битва.
Ее взгляд ожесточается.
— Лгунья.
Я замираю. Несса, моя нежная Несса злится на меня.
— Я знаю, ты что-то скрываешь, — продолжает она. — Знала с самого нашего возвращения в Винтер. В то время как все были счастливы, ты была несчастна. Мы выиграли войну, но у тебя был такой же испуганный вид, как и в рабочем лагере Спринга. Ты словно ждала, что вот-вот произойдет ужасное. Все дело в магическом источнике? Что-то заставляет тебя нервничать и переживать. Ноум? Корделл?