Лэд
Шрифт:
Во время поездки случилась заминка, вызванная проколом шины. Ярмарка должна была вот-вот начаться, когда машина из Усадьбы наконец остановилась на краю зеленого луга. Хозяйка и Хозяин, сопровождаемые Лэдом, двинулись через луг по направлению к трибуне, заполненной зрителями.
Вскоре их заметили несколько знакомых и замахали со своих мест. Хозяин поместья пошел к ним навстречу. Одетый Прилично Случаю (как всегда, впрочем), мистер Глюр выглядел как помесь шотландца-погонщика с полотен Ландсира [10] и картинки из модного журнала.
10
Эдвин
Следом за Глюром шел слуга в аляповатой ливрее и вел к судейской площадке огромного быка голштинской породы. Быком он управлял при помощи водила — пятифутовой палки, пристегнутой к кольцу в носу животного.
— Добро пожаловать, други мои! — завопил мистер Глюр, бурно потряс в безответном рукопожатии ладонь Хозяйки и одарил Хозяина неприятно фамильярным шлепком по плечу. — Рад вас видеть! Вы чуть не опоздали на самую интересную часть. Перед тем как начнется судейство, я устраиваю парад моих лучших животных из Европы. Только демонстрация, это вне конкурса, как вы понимаете. Хочу сделать приятное некоторым из этих фермеров, которые считают, будто умеют разводить скотину.
— Да? — спросил Хозяин. Ничего умнее он не смог придумать.
— Возьмите, к примеру, вот этого моего быка, по кличке Сумрак, — провозгласил Глюр, взмахом руки указывая на голштинца. — Лучшая тонна живого веса, что когда-либо стояла на четырех ногах. Взгляните, как он…
Глюр обратил внимание, что и Хозяйка, и Хозяин смотрят не на быка, а на ведущего его парня. Ливрейный слуга на животноводческой ярмарке — это было уже чересчур, и сохранить серьезные лица они никак не могли.
— A-а, вы смотрите на моего парня, да? Чудесный, крепкий парнишка, вы не находите? Добросовестный на удивление. И предан мне. Рабски предан. Не то что эти хмурые, независимые грубияны из Джерси. Он настоящее сокровище, мой Уинстон. Раньше был работником у одного из крупных скотоводов на Востоке, так он говорит. Заполучил я его совершенно случайно, мне просто необыкновенно повезло, где-то с неделю назад. Он встретился мне на дороге, попросил подвезти. Он…
И в этот момент Лэд обесчестил как себя, так и своих божеств, и доказал, что не достоин появляться в столь изысканном обществе. Едва человек в ливрее подвел быка к разливающемуся соловьем Глюру, как спокойно стоявшая до сих пор собака без единого звука, без какого-либо предупреждения превратилась в машину для убийства.
Словно выпущенный из пушки, колли взлетел в воздух, и целью этого лохматого восьмидесятифунтового снаряда было человеческое горло над яркой ливреей.
Среди мириада запахов, издаваемых животными, Лэд вдруг узнал тот запах, который вызывал в нем неугасимую ненависть. Одного взгляда на пестро одетого мужчину Лэду было достаточно, чтобы окончательно увериться — это он.
Лязгнувшие челюсти промахнулись всего на полдюйма — только потому, что человек также узнал Лэда и в смертельном страхе попытался увернуться.
Но еще прежде чем восемьдесят фунтов живой мощи ударили работника в грудь и опрокинули на землю, клыки Лэда нашли за что ухватиться вместо упущенного горла и на всю длину погрузились в покрытое ливреей плечо. Вопя, человек повалился наземь, придавленный сверху разъяренным псом.
— Лэд! — в ужасе закричала Хозяйка. — Лэд!
Сквозь пелену ярости, которая затуманила его мозг, большой пес услышал призыв. Со сдавленным звуком, очень похожим на всхлип, он разомкнул челюсти и медленно отвернулся от своей добычи.
Хозяин и Глюр инстинктивно шагнули по направлению к собаке и распростертому на траве парню. Но, не успев толком завершить движение, так же инстинктивно разом отпрыгнули назад. Они бы не только отпрыгнули, а побежали бы со всех ног, но им помешала натянутая вокруг судейского ринга веревка.
Дело в том, что в сцене неожиданно принял активное участие бык Сумрак.
За время своей победоносной карьеры в Европе гигантский голштинец трижды завоевывал титул чемпиона. И на протяжении трех лет до своей отправки в Америку он забодал насмерть как минимум трех излишне самоуверенных скотников. Именно кровожадный характер быка наравне с баснословной ценой, предложенной Глюром, побудил бывшего владельца продать голштинца заокеанскому покупателю.
В анатомии быка самой нежной частью является его нос. Поэтому бык заботится о его целости и сохранности почти так же бдительно, как о целости и сохранности глаз. Таким образом, прочная палка-водило, разделявшая работника и животное, делала Сумрака вполне безвредным.
Но работник, задавленный колли, невольно отпустил водило. Получивший свободу Сумрак на мгновение застыл в нерешительности.
Потом он резко повернул крупную голову вбок, чтобы посмотреть, что там за суматоха. Этим жестом он качнул тяжелое водило, отчего носовое кольцо пребольно впилось в его чувствительные ноздри. От боли Сумрак буквально обезумел, замотал головой, и вес палки вырвал носовое кольцо из ноздрей.
Сумрак оглушительно заревел. Потом он понял, что избавился от той штуковины, с помощью которой люди контролировали его. Он снова заревел, взрыл копытом землю и низко опустил морду. Налитые злобой глаза искали, кого бы убить.
Вот при виде этого движения Хозяин с Глюром вжались спинами в веревочное ограждение.
Почти сразу же Хозяин ухватил за руку Хозяйку и перекинул ее через веревки внутрь ринга, а потом последовал за ней в это хрупкое убежище с такой скоростью, что было ясно: последнее, о чем он в тот момент думал, было чувство собственного достоинства. Глюр, мгновенно оценив происходящее, протиснулся между веревками ограды вслед за Хозяином.
Сумрак за ними не пошел. Его красные глаза видели только одно: на земле, менее чем в шести футах от него, извивался и стонал человек. Он был повержен. Он был беспомощен. И Сумрак пошел в атаку.
Бык, бросающийся на объект поблизости, всегда закрывает оба глаза. Корова, в отличие от быка, в таких ситуациях глаз не закрывает. Наверное, этим (а может, и нет) объясняется убеждение испанцев в том, что бои быков менее опасны, чем бои коров. Множество матадоров обязаны жизнью этой манере быков зажмуриваться.
Плотно закрыв оба глаза, Сумрак швырнул свою тушу массой в две тысячи фунтов на повергнутого работника. Голова опущена, морда вжата в шею, короткие рога почти касаются земли.
Внезапно он осознал: что-то пошло не так.
И тут же нечто тяжелое упало сбоку на его опущенную морду, при этом новая, невыносимая боль разорвала окровавленные ноздри.
Сумрака повело в сторону. Он отвернул от цели и вскинул голову, чтобы освободиться от невидимого мучителя.
В результате его убийственные рога лишь скользнули по распростертому на траве человеку. Заостренные копыта вообще его не коснулись. Зато исчезла тяжесть на боку бычьей морды, и в ноздри больше ничего не впивалось.