Лед
Шрифт:
Он включил дворники, набрал номер Циглер и спросил:
— Ты где?
— У родителей, — отозвалась она, понизив голос, и Сервас понял, что Ирен не одна.
— А где это?
— У въезда в город. Что случилось?
В нескольких словах он рассказал об отчаянном звонке Перро.
— Ты к тому месту гораздо ближе, чем я. Дуй туда! Нельзя терять ни минуты! Он нас ждет наверху.
— А почему не предупредить жандармерию?
— Времени нет! Езжай скорее!
Сервас отсоединился. Он поднял на крыше светящееся табло с надписью «Полиция», прикрепил вертящийся проблесковый маячок и включил сирену. Сколько
С завывающей сиреной он полным ходом рванул с места, оставив ошеломленного Феррана стоять на пороге дома. В конце улицы зажегся красный сигнал светофора. Сервас уже собрался проскочить перекресток, как вдруг боковым зрением увидел справа силуэт огромного грузовика. Он вдавил педаль тормоза в пол, но почувствовал, что машина не слушается и его боком несет в самую середину грузовика. Стальной мастодонт увернулся от него и дал оглушительный гудок. Рев ударил по барабанным перепонкам Серваса, внутри все сжалось, словно страх ударил в солнечное сплетение. У него перехватило дыхание, костяшки пальцев на руле побелели от напряжения, но он пересилил себя и тронулся с места. Нет времени раздумывать! Кроме того, может, все и к лучшему. Ведь не просто тридцать восемь тонн стали избежали столкновения с ним. Это была сама смерть в железной броне!
Пропустив грузовик, Мартен свернул направо и выехал из деревни. Перед ним простиралась белая равнина. Снег кончился, но небо нависало над долиной все так же угрожающе. Сервас нажал на акселератор.
Он въехал в Сен-Мартен с востока и на первой же круглой площади ошибся направлением. Ругаясь и колотя по рулю, он развернулся, привлекая к себе недоверчивые взгляды других водителей. По счастью, машин на улицах было немного. Он миновал еще две круглые площади, проехал церковь и оказался на улице д’Этиньи, в культурном и торговом центре города, с его отелями, шикарными бутиками, платанами, кинотеатрами и террасами кафе. С обеих сторон улицы припаркованы автомобили. На проезжей части, там, где снег месили десятки автомобильных колес, он был грязно-черного цвета. Перед кинотеатром Сервас свернул направо, по стрелке с надписью «КАБИНЫ ФУНИКУЛЕРА».
В конце улицы, на просторной площади у подножия горы, располагалась большая стоянка. Гора вздымалась к самому небу прямо у него перед глазами, по ней, среди пихт, ползла наверх вереница белых кабинок. Не снижая скорости, он промчался между рядами машин и резко затормозил возле нижней площадки фуникулера, снова скользя в мокром снегу. Секунду спустя он уже взбегал по лестнице к окошечку кассы. Какая-то парочка собиралась купить билеты. Сервас протянул удостоверение.
— Полиция! Сколько времени требуется, чтобы подняться наверх?
Человек за окошечком бросил на него неодобрительный взгляд и ответил:
— Девять минут.
— А быстрее можно?
Кассир посмотрел на него как на сумасшедшего и осведомился:
— Для чего?
— У меня нет времени обсуждать это с мелкими служащими вроде тебя. — Сервас изо всех сил старался сохранять спокойствие. — Так можно или нет?
— По инструкции максимальная скорость составляет пять метров
— Так запускай на максимальную! — резко бросил Сервас, вскакивая в белый кокон кабины с большими плексигласовыми окнами и четырьмя крошечными сиденьями.
Дверь за ним закрылась. Сервас сглотнул слюну. Кабина покачнулась, отрываясь от рельса, и повисла в воздухе. Он сразу сел. Ему не хотелось стоять в этом колышущемся коконе, который быстро пошел вверх, к первой опоре, оставив далеко внизу белые крыши Сен-Мартена. Сервас бросил взгляд назад и, как недавно в вертолете, тут же об этом пожалел. Крутизна троса сразу напомнила ему о том, что за лихостью часто скрывается человеческая безответственность. Толщина же троса не внушала никакой уверенности. Крыши и улицы стремительно уменьшались. Кабины над его головой свободно качались на ветру, их разделяло метров тридцать троса. Сверху он увидел, что парочку в кабину не посадили, и она отправилась обратно в машину. Он ехал один. На фуникулере никто не поднимался и не спускался, кабины были пусты. Кругом все громче и громче завывал ветер.
Снова пошел снег, и внезапно все заволокло туманом. Прежде чем Сервас сумел понять, что произошло, он очутился в нереальном мире с неясными очертаниями. Вокруг теснились только пинии, выступая из тумана, как армия привидений, да бушевала вьюга, вертя вокруг кабины снежные хлопья.
Он забыл взять оружие! В спешке Сервас оставил пистолет в бардачке. Что же теперь будет, если там, наверху, он нос к носу столкнется с убийцей? Вдруг вооруженный преступник поджидает его на верхней площадке? Лучшей мишени просто не придумаешь, а спрятаться негде. Этот шаткий белый кокон — пулям не помеха.
Он с удивлением поймал себя на том, что молится: только бы Циглер добралась наверх раньше его! По всем подсчетам, она должна уже быть там. Ирен не из тех, кто забывает оружие. Интересно, как отреагировал Перро на ее появление? Он ведь просил Серваса приехать одного.
Надо было спросить у этого гнома в окошечке кассы, видел ли он Ирен, но теперь уже поздно. Сервас несся в неизвестность с отчаянной скоростью пять метров в секунду. Он вытащил мобильник, набрал номер Перро и нарвался на автоответчик. Черт побери, почему этот тип выключил телефон?
Метрах в двухстах от себя, в кабине, которая спускалась вниз, он различил два темных силуэта. С тех пор как площадка осталась внизу, это были первые живые существа, которые попались ему навстречу.
Сервас набрал номер Циглер, и та сразу ответила.
— Ты наверху? — спросил он.
— Нет, на шоссе. — Она немного помолчала. — Мне очень жаль, Мартен, но мой мотоцикл занесло в снегу и меня выбросило на тротуар. Повреждений нет, но мне придется ловить машину. Где ты?
Вот дьявол!
— Уже почти на середине трассы фуникулера.
Кабина с двумя людьми приближалась, и Сервасу показалось, что она движется все быстрее. У него мелькнула мысль о том, что, если скорость каждой кабины равна восемнадцати километрам в час, то при сложении получается тридцать шесть.
— Ты знаешь, что на станции метель?
— Нет, — ответил он. — Я ее не заметил. Перро не отвечает…
— Ты вооружен?
Даже с такого расстояния он заметил, что один из пассажиров встречной кабины пристально в него вглядывается.