Леди Бунтарка

Ох, как же страшно! Кажется, мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди!

Что же делать?

Вокруг танцующие пары, звучит музыка, а я сил не нахожу, чтобы перебирать одеревеневшими от страха ногами в поисках укрытия. В поисках того, кто спасет меня. Потому что рассчитывать на собственные силы уже бессмысленно.

Я совершила ошибку. Одну маленькую, совсем крошечную, но такую опасную ошибку, которая меня вот-вот настигнет и погубит.

Нужно было слушать Кристину и не думать, что мне все по силам!

–

Осторожнее, – кто-то шикнул на меня. В череде сменяющихся лиц я не различила того, кому встала на ногу. Не извинилась. Шла дальше, буквально выбивая себе путь локтями. И ведь додумалась сделать это в самый разгар бала: тогда, когда вокруг сотни гостей, а я оказалась один на один с тем, кого по-хорошему нужно было обходить стороной.

По спине бежали мурашки, лоб покрылся испариной. От чудесной прически, заботливо уложенной днем служанкой, не осталось и следа. Волосы липли к вискам, в которых бешено стучала кровь.

Ох, лишь бы успеть! Лишь бы успеть найти того, кто спасет меня от опрометчивой ошибки, совершенной из-за слепого желания доказать обратное. Я не глупая девица, которой нет места в элитном обществе мужчин-магов. Я леди Селина Дарби, и я лучше любого молодого мужчины-мага.

Я думала так ровно до того момента, как моя ладонь с зажатым в ней флакончиком оказалась над бокалом этого надменного, невоспитанного хама.

Вновь послышались шиканья, летевшие мне в спину. Но среди чужих голосов я услышала родной, знакомый голос сестры, и надежда затеплилась в сердце.

– Леди Дарби, я могу рассчитывать на танец?

– Конечно.

Ивонна и Эйдриан как раз направлялись в центр бального зала, когда я встала перед ними, часто дыша.

– Что случилось? – спросила Ив, и в ее взгляде читалось удивление.

– Кажется, у меня проблемы, – прошептала я.

Ивонна прищурилась, словно ожидая, что я прямо сейчас объясню ей всё, что со мной приключилось, но я даже рот открыть не успела, как позади нас вдруг стала распутаться толпа, а музыканты вмиг смолкли. Толпа тоже утихла, и я поняла, что это всё. Мне конец.

Я не жилец.

– Уважаемые лорды и леди, прошу вас всех стать моими свидетелями. Сегодня, здесь и сейчас, – заявлял мой заклятый враг, и от его голоса у меня волосы на затылке зашевелились, – я прошу леди Дарби стать моей женой.

Ивонна громко выдохнула. Я же нервно сглотнула.

– Леди Селину Дарби, – повторил он.

В зале повисла напряженная тишина. Вся толпа приглашенных на бал гостей разом развернулась и посмотрела на меня.

– Да будь ты проклят, – прошипела, глядя на врага. Прищурившись, он смотрел так, словно весь мир ничего не значил. Лишь я. Лишь та, кого он ненавидел и презирал. Впрочем, мои чувства к нему были такими же.

– Лицо у него какое-то знакомое, – сказал кто-то стоящий рядом с нами.

А следом послышался ответ:

– Это же младший сын короля!

Я кисло улыбнулась.

Да, он самый. Младший сын короля.

Принц Даниэль Ротенвурский.

Моё проклятие.

Я и Даниэль смотрели друг на друга не отрываясь, а мир вокруг нас переворачивался с ног на голову. Кажется, мой маленький план отомстить надменному повесе пошел крахом. Но что же именно не так? Почему он несет чушь, смотря на меня так, словно я самое очаровательное создание на свете? Словно я та, ради кого можно и нужно менять мир вокруг себя.

Ох, какие же глупости порой трогают мой ум!

– Что здесь происходит? – прошептала Ивонна, оказавшаяся ближе всего ко мне.

Я вздрогнула и медленно повернулась к сестре, умоляюще взглянув на нее. Надеюсь, у Ив хватит храбрости спасти меня от неминуемого позора. Что же бы ни произошло с принцем, но это явно выльется в неприятности. А неприятности в последнее время стали моим вторым именем.

– Я не знаю, – прошептала, делая крошечный шажок в сторону сестры. Вот бы оказаться у нее за спиной как в детстве, когда я да Кристина, отчудив какую-нибудь шалость, бежали прятаться к старшим сестрам. И если Алисия журила нас за провинности, но все равно защищала от гнева матушки, то Ивонна всегда заботилась о своих непутевых сестричках-близняшках. Пожалуй, мне стоило отметить, что Кристина была моей сообщницей. Но главной бунтаркой в нашей семье всегда была я.

И вот мое бунтарство не довело меня до добра.

– Селина!

Я вновь вздрогнула, но лишь по той причине, что голос, прорезавший внезапно возникшую тишину, принадлежал моей матушке.

Ивонна, которая приблизилась ко мне, тоже вздрогнула.

– Спаси меня. Умоляю.

– Уже поздно, – шикнула Ив, схватив меня за руку.

Толпа зашевелилась. К нам едва ли не с боем прорывалась леди Дарби. И все это время, что я чувствовала себя загнанной в ловушку мышкой, принц Даниэль смотрел на меня каким-то странным, затуманенным взглядом. И улыбка на его губах была странная. Впрочем, он весь казался противоестественным. И где его надменная ухмылка? А ледяной взгляд, которым он припечатывал меня к полу? А где то высокомерие, от которого меня тошнило весь учебный год?

Да что же с ним не так?

Ведь другой эффект должен был быть. А не всё вот это!

– Селина, – прошипела матушка сквозь зубы, добравшись наконец-то до нас. – Что здесь происходит?

– Леди Дарби, – произнес принц Даниэль, продолжая безумно улыбаться. Если он и сошел с ума, то не до конца. Что-то еще его златокудрая головка соображала.

– Ваше высочество! – Матушка резво присела в реверансе. Хоть Даниэль и был молодым пройдохой, недостойным моего внимания, все же он принц. Младший сын короля. Что б его! Принца, конечно же! Король у нас был хороший, а вот детки у него уродились все с изъянами. Что старший кутила, что младший не отставал от брата.

– Я так рад с вами познакомиться, матушка, – вдруг заявил Даниэль, и у меня сердце едва не выскочило из груди. Ивонна, продолжавшая стоять рядом, с силой сжала мою ладонь. Кажется, она тоже была шокирована услышанным. Впрочем, остальные, кто слышал принца, открыли рты в немом изумлении.

Зато Даниэль не растерялся. Подошел к леди Дарби, поклонился, приложив правую ладонь к груди. Выпрямился, взял руку моей матери и поднес ее к губам. Скажу я вам, делал все изящно, что даже я залюбовалась. На секундочку, не более. Зато моя матушка, которая только что буквально испепеляла меня своим гневом, вся зарделась.