Леди-мафия
Шрифт:
– Ну все, вот и я. Давай, раздевайся, покажи себя в деле... Лицо у тебя по кайфу, фигурка высший класс, губки бантиком – так и просятся на грех... Только вот как ты в постели работаешь, надо проверить. Не дай бог, опозоришься, как мне тогда клиенту в глаза смотреть?
Точно, он ее за какую-то лярву принимает... Ирина даже не пошевелилась.
– Ну чего ты мнешься? Давай, раздевайся. Пробовать тебя буду...
– Сам себя попробуй, – презрительно посмотрела на него Ирина.
– Лидочка, я не понял...
– Я
– А кто же ты? – опешил он.
– Тебе, урод, лучше этого не знать.
– Э-э, ты поосторожней...
Не нравится ему, когда уродом называют.
– Да чхать я на тебя хотела... Где родители мои?
– А-а, ты Ирка, алкашей этих дочь, – быстро сообразил он. – А я Лидочку тут жду. Машка мне подсуетила Лидочку какую-то. Порется, говорит, по высшему разряду. Ну да ты же знаешь, верить сейчас никому нельзя...
– Заткнись, а?
Ну и балаболка же он, этот задохлик...
– Да ты погоди, погоди... Лидочку я на пять ждал. Ты чуть раньше пришла. Но мы еще успеем с тобой... А ну-ка, минет мне сообрази...
– Ты чо, стебанулся? – Ей показалось, что уши ее начали свертываться в трубочку.
– Да ладно тебе, не ломайся... Шмотки, я смотрю, на тебе клевые. Наверняка на панели подрабатываешь... Если подойдешь, на меня работать будешь. Я тебя не обижу. Клиенты у меня люди солидные, влиятельные, при деньгах. Из самой Москвы ко мне едут. По пять сотен «зеленых» за ночь оставляют. Хорошо ты будешь получать у меня...
– А ты мне и без того заплатишь, – хищно усмехнулась она.
– Ну вот и договорились!
Не так он ее понял.
– Ни о чем мы с тобой не договорились, сутик ты конченый...
– Эй, ты, пасть заткни. А то я сам заткну... Будут тут сучки всякие гавкать...
– Ах, я еще и сучка?
– А кто же ты?..
– Знаешь, я, наверное, здесь свой притон устрою. Для «голубых». На тебе бабки делать буду. Задницей твоей торговать. И на флейте кожаной играть пристрою... Во все щели тебя, питара, харить будут...
– Я тебя сам сейчас отхарю! – взбесился недоумок и бросился на нее с кулаками.
Ирина подгадала момент и рубанула его костяшками пальцев в кадык. Он захрипел, вытаращил от боли и удивления глаза и сел на задницу. Подняться и не пытался. Явно из тех, кто быстро заводится и так же быстро остывает, когда получает по ушам. И трус к тому же. Бабы испугался.
– Говори, ублюдок, куда предков моих подевал?
– Бомжуют они где-то...
– Ты что, из квартиры их выгнал?
– Да нет, все по-честному. Бабок я им отвалил. Прописали они меня к себе. А потом в мою пользу от квартиры отказались...
– И сколько же ты им заплатил?
– Все по-честному. Два стольника отвалил... В рублях...
– Два стольника... Мразь!.. А до этого, наверное, падла, водярой их накачал...
В
– Слушай, а не пошла бы ты на крен! – осмелел пижон, глянув ей за спину.
Ирина обернулась. В дверях комнаты застыл двухметровый увалень с непроницаемым лицом. Не больше двадцати ему. В армии, похоже, не служил. На нее он не смотрел.
– Случилось что, шеф? – прогнусавил он.
Наверное, вышибала его заявился.
– Да шалава тут одна окренела... Мы ее сейчас с тобой по кругу пустим, чтобы не залупалась больше...
Ну да, смелый, когда силу чувствует...
– Эта, что ли? – лениво перевел тот взгляд на Ирину.
– Ага.
– Э-э, ты че, придур, гонишь?
У него челюсть отвисла, когда он рассмотрел ее. Никогда она не видела этого пацана. Не из ее команды он. Да только он ее где-то видел, узнал. И от страха чуть в штаны не наложил...
– Что с тобой, Бурдюк? – в непонимании уставился на него пижон.
– Не, в натуре, ты хоть врубаешься, кого ты шалавой обозвал?.. Это же Ириха!
Тот, кого назвали Бурдюком, подошел к своему шефу, нагнулся, взял его за грудки, поднял и оторвал от пола.
– Что мне с ним делать, Ириха?
– К ногам его моим брось, – усмехнулась Ирина.
Бурдюк не понял иронии. Еще выше вознес пижона на руках и с размаху бросил его на пол.
– Ну что, ублюдок, кого по кругу пускать будем? – Она пронзила беднягу испепеляющим взглядом.
– Не, да я... Да я не знал. В натуре, не знал, ничего не знал... – заскулил тот.
– Короче, квартиру предкам моим возвратишь...
– Не, ну ты что, в натуре... Как так...
Бурдюк уже вошел в роль ее личного костолома. Он снова поднял уже бывшего своего шефа и снова придал ему ускорение. Выслуживался перед ней этот увалень, расположения ее добивался.
– Сказали тебе, питар, хату отдать – отдай! – Когда бедняга снова грохнулся о пол, он взял его потухшее лицо, как яблоко, в свои ладони и вздернул вверх.
– Отдам, отдам, – жалобно заныл тот.
– Вижу, ты и ремонт успел сделать, и мебелью обзавестись... Все это оставишь моим предкам. – У Ирины уже пропал интерес к этому слизняку.
– Но...
Бум! Тяжелый кулак Бурдюка свалился на голову несчастного сутенера.
– Все отдам, – проскрежетал зубами он.
– То-то же... А какие клиенты к тебе ездят?
Она вспомнила недавний разговор. Надо бы к нему вернуться. Похоже, в этом был смысл.
– Из Москвы, чиновники всякие, из всяких министерств. Даже из ЦК партии клиент постоянный есть. А один в КГБ чуть ли не главком целым руководит, – начал оживать пижон. – Им в столице светиться нельзя. Да и вообще нигде нельзя. Им безопасные места для свиданий нужны. А у меня безопасно, все знают об этом...