Леди не движется – 2
Шрифт:
— А моя мама? Мама ведь будет в опасности!
Крюгер пожал плечами:
— Вашу маму мне решительно не за что задерживать. Ее тут не было.
— Берни, — скомандовала мама, — подчинись. Не отвечай ни на какие вопросы, пока я не вызову адвоката. Обо мне не беспокойся. Подчинись, потому что это законное требование представителя полиции.
Мы с Крюгером равнодушно следили за спектаклем. Мамаша наставляла сынка, но за ее заботой проглядывал страх.
Еще через двадцать минут Бейкера наконец-то засунули в патрульную машину.
— Я
Не тут-то было. С Крюгером такие номера не проходят. Его можно обвести вокруг пальца, но тупой силой и напором пережать нереально. Он поглядел на старуху сверху вниз и отрезал:
— Миссис Бейкер, когда понадобятся ваши показания, вас пригласят. Будьте любезны сообщить мне, где вы остановились на Танире, чтобы я мог вас вызвать. Да, и вы упоминали про адвоката? Вот и займитесь — подберите лучшего, подумайте, что ему сказать, и так далее. Мои приемные дни — четверг, пятница. Лучше всего, если вы воспользуетесь предварительной записью, тогда я смогу подготовить ответы на ваши вероятные вопросы. Не забывайте, что это у вас сын единственный. У меня таких сыновей по камерам сидит много.
Он вещал и потихонечку, буквально по полшажочка, смещался в сторону девушки Кони. Та слушала как завороженная, и мамаша Бейкер тоже поддалась магии истинно канцелярского тона. Кажется, только я успела заметить, как рука Крюгера, вроде бы случайно, от излишне активной жестикуляции, коснулась сумочки Кони. Оп-па, подумала я, Крюгер и это умеет? А ведь приемчик-то злой, из числа запрещенных. Я нисколько не сомневаюсь, что все опытные копы им владеют в совершенстве, но не слишком ли рискованно?
— Надеюсь, вы поняли, — закончил Крюгер. — Всего хорошего, дамы, желаю спокойного вечера… Мисс Берг, а вас я попрошу пройти со мной в управление, мне необходимо уточнить…
К стыду своему, я отвлеклась на Крюгера и не успела увидеть, что именно послужило стартовым толчком. Я услышала только хриплый от ненависти шепот Бейкерши, неразборчивый, потом — истерический вскрик Кони. А в следующую секунду девушка кинулась наутек.
— А! Держи ее! Воровка! — завопила Бейкерша.
Оба копа, сопровождавшие Крюгера, помчались вслед, как призовые рысаки — высоко вскидывая бедра и далеко выбрасывая голени. Одно удовольствие глядеть на таких бегунов.
— Что она украла? — поинтересовался Крюгер.
Бейкерша поморщилась:
— Эксперт, вы как маленький. Если хочешь, чтобы тебе помогли, всегда надо кричать «Вор». Или «пожар».
Кони затравленно металась, пытаясь увернуться от копов. Чуть не попала под машину. В конце концов ее схватили. Девушка не в себе, отметила я, глядя, как она бешено вырывается, кусается и бьет ногами. Ее приволокли силой, держа почти что на весу, крепко прижали лицом к патрульной машине и наскоро обыскали. Во время осмотра сумочки на свет божий явился красочный прозрачный конвертик в половину ладони. В такие паковали кокаин драгдилеры на Большом Йорке.
— И
Ответила она ровно то же самое, что отвечают все, виновные и невиноватые:
— Не знаю! Это не мое! Мне подбросили!
— Разберемся, — кивнул Крюгер.
Бейкерша ошалело следила за происходящим. Когда девушку заперли в машине, она спросила:
— И что это?
— Кокаин, полагаю, — благодушно ответил Крюгер. — Вряд ли соль. Зачем бы ей носить соль в цветном пакетике?
— Ох ты. Еще и наркоманка. Нет, я сразу поняла, что она редкая дрянь. Еще когда нанимала ее на работу. Но что она еще и наркоманка…
— А вы замечали за ней странное поведение?
— Ну еще бы! Конечно, сколько раз!
— В таком случае жду вас завтра к десяти утра. Если вы не знаете, хранение даже однократной дозы кокаина на Танире — уголовное преступление.
— Почему бы не сейчас? — предложила Бейкерша. — Заодно и…
— А сейчас у меня обеденный перерыв, — заявил Крюгер.
— Но как, черт бы вас побрал, я теперь буду добираться до отеля?!
— Как хотите. Я не извозчик.
Крюгер втолкнул меня в машину и захлопнул дверцу. На улице ругалась миссис Бейкер, оставшаяся в одиночестве.
Кони уже не плакала.
Она сидела напротив Крюгера, сбоку от меня. Перед ней стыла уже третья чашка кофе. Глаза девушки были красными и сухими. Узкие плечи изредка содрогались от рыданий, но слез, наверное, не осталось.
— Это не мое, не мое, — твердила она. — Обследуйте меня у врача, у меня в крови ничего нет. Вообще.
— А вы, однако, подкованная, — заметил Крюгер.
Она бросила на него диковатый взгляд:
— Бьярни — художник. Известный. Вы серьезно думаете, что мы никогда ничего такого не пробовали?! Да вы как будто даже слова такого — «богема» — не слыхали!
— У меня племянник — актер, — ответил Крюгер. — Представьте себе, у них такое не принято.
— Ну-у, актер. У них все по-другому. Вы бы еще с музыкантами сравнили. Или с писателями.
Она судорожно глотнула воздуха и осеклась.
— Бьярни — это Бернард Бейкер? — участливо спросила я.
Кони только сжала губы.
— Кони, если вы поможете нам, то мы поможем вам, — начал Крюгер.
Она метнула в него злобный взгляд и процедила:
— Ага, федеральная программа защиты свидетелей. Полная. Что, слабо?
— Запросто, — хладнокровно ответил Крюгер. — Но вы ж понимаете, не за просто так.
— Гарантии, — выплюнула Кони. — Гарантии — и я ваша.
— Вы и так наша, — сказала я негромко. — Потому что Бернард вам не безразличен.
Кони одарила меня долгим внимательным взглядом. Из-за припухших красных век впечатление смазалось, девушка казалась обиженным ребенком, который решил больше никому не верить.
— Гарантии до показаний не даются, — напомнил Крюгер. — Вот если бы мы сами на вас вышли — другое дело. Так что придется вам рискнуть.