Леди удачи. Все пути…
Шрифт:
Ксави вместо ответа пришпорила коня.
Над поляной висел густой храп. И только у бледного угасающего уже костерка сидел, пригорюнившись, мужичок в заплатанном армячишке и худых лаптях. На стук копыт он обернулся и округлившимися глазами уставился на всадников.
Джоанна, соскочив с коня, перевела дыхание.
— Где Филат Жердя?
— Ходют и ходют… — вновь пригорюнился мужичок. — К Филату да к Филату…
— Кто ходит?!
— То чернец какой-то, то вот вы…
— Какой чернец? —
— Хто ж его ведает? В рясе.
— Где он?!! — заорала Ксави.
— Монах?
— Филат!!! — в один голос рявкнули подруги, отчего бедный мужичонка подпрыгнул.
— Т-там, — протянул он слегка дрожащий перст, — у той ольхи корявой, в телеге. Спит.
В три прыжка преодолев расстояние от костра до корявой ольхи, подруги склонились над дощатой развалюхой и, ахнув, застыли. На соломе ничком лежал Филат. Голова его была как-то странно свёрнута набок. Широко открытые тусклые глаза смотрели в небо, рот был распахнут в беззвучном крике.
— Вот и начал действовать наш казначей, — угрюмо пробормотала Ксави. — Оперативно…
— Профессионально сработано, — Джоанна сглотнула комок в горле. — Да-а, Мари! Похоже, противник у нас достойный.
— Что же теперь делать?
— Сначала надо сообщить о гибели Филата его товарищам. А то опять попадем в подозреваемые, как в Париже. А потом — в Москву!
— Все нормальные люди тут бы спешились, — ворчала Ксави, то и дело пригибаясь к шее коня, чтобы ветки не били по лицу. — Только тебе приспичило продираться верхом через эти заросли.
— Считай, что мне облом! — огрызнулась Джоанна. — Тут тех зарослей — три дерева в четыре ряда! Сейчас я все брошу и буду слезать с лошади! Да вон и тракт уже виден, еще мин у…
Договорить она не успела. Что-то свистнуло, и конь Джоанны, жалобно заржав, рухнул, едва не придавив хозяйку. Через мгновение конь Ксави взвился на дыбы и, сбросив всадницу, ринулся сквозь перелесок, ломая ветви.
— Ох, ни фига!!! — возмутилась было Мари, перекатившись подальше от бьющейся в агонии лошади. Но Джоанна зажала ей рот:
— Цыц! Умри!
Ксави послушно распростерлась на траве и весьма натуралистически изобразила «хладный труп».
Через несколько минут Джоанна решилась приподнять голову. В лесу было тихо. Пели птицы, утреннее солнце било сквозь молодую изумрудную листву. Ничто не предвещало беды. Прячась за мертвым конем, Джоанна огляделась. Негустой перелесок отлично просматривался. Засады не было — тут она могла дать голову на отсечение. Но не божьим же громом поразило лошадей? Конечно, нет. В шее коня торчит короткая тяжелая стрела. А ну-ка!..
— Ксави! — шепнула Джоанна.
«Труп» приоткрыл глаз.
—
— Ага!
Ксави завозилась. Потом чертыхнулась:
— А, дьявол! Веревок тут накидали!..
— Веревок?!
Несколько секунд подруги недоуменно смотрели друг на друга, потом схватили тонкую бечеву, натянутую поперек тропинки, и бросились к противоположным ее концам.
Пригибаясь, как под артобстрелом, Джоанна перебежала тропинку и замерла. На ствол осины был накрепко прилажен самострел — нечто вроде арбалета.
Длинный замысловатый ряд терминов военно-морского диалекта, донесшийся с другой стороны тропинки, говорил о том, что Ксави сделала аналогичную находку.
— Ну, кэп, и что теперь? — Мари подошла к мертвой лошади. — Не успеваем мы в Москву.
Джоанна коротко глянула на солнце, стоявшее уже довольно высоко, потом вытащила кошелек и задумчиво взвесила его на ладони.
— Если мы очень поспешим… И если где-нибудь на тракте есть постоялый двор… И если там есть лошади…
— И если по дороге не развешано еще штук двадцать самострелов…
— И это тоже, — согласилась Джоанна и быстрым шагом направилась в сторону едва заметной из-за стволов дороги.
Ксави догнала ее. Некоторое время девушки шли молча. Потом Мари искоса глянула на подругу и хмыкнула. Та подняла вопросительный взгляд.
— Да так, я просто подумала, — потерла нос Ксави, — что тебя давно пора сжечь, как ведьму… Это ж надо так проинтуичить! Если бы мы с тобой послушались меня и шли пешком, эти стрелы аккуратненько просверлили бы нам мозги. А лишняя дырка в голове нам сейчас ни к чему. Правда?
— Я никак не могу понять, — Джоанна остановилась и еще раз глянула на солнце, — зачем казначею книга? Для кого он так старается? Ведь людей убивать — это не игрушки! Это серьезно!
— Слушай! — дернула ее Ксави. — Ты совершенно права. Только время уже поджимает. Давай, мы пофилософствуем на эту тему потом. Когда снимем с колокольни этого Монгольфье!
Глава 67
Нет, не перепились еще богатыри на земле Русской!
— Гляди-тко! Ужель и правда-то полетит?
— Летают птицы божии и ангелы. А всё иное — от лукавого.
— Господь покарает. Сказано же, «Богу — богово»!
Толпа у колокольни росла, густела. Среди любопытных были люди всех сословий: и дворяне, и бояре, и солдаты в новеньких немецких мундирах, и купцы русские и иноземные, и дворовый люд, и селяне, оказавшиеся на Москве по делам. Были тут и гости заморские, и пастыри духовные, и бабы с малыми ребятишками. Подъехал в возке золоченом и царский родственник князь-кесарь Федор Юрьевич Ромодановский.