Леди удачи. Все пути…
Шрифт:
— Надежда только на ее молодой организм и милосердную природу…
— Природа?! — взорвалась Ксави. — Организм?! Этот организм угробился еще в том проклятом болоте под Фредериксхавном! Да еще купание в море, да воздушная ванна в мокрой одежде на февральском ветру у штурвала! Она же не буйвол, в конце концов! Она… — Мари заморгала. — Она просто устала, наконец, Питер… Она и так держится на краю уже неделю…
Блад невидящим взором смотрел в иллюминатор. Губы его шевелились.
— Что
— Ладно, — глухо произнесла Мари, низко наклонив голову и поправляя одеяло на Джоанне, — я все понимаю. Иди, Питер. Тебе нужно быть там. А мы попробуем еще кое-что, правда, Джо?
— Веди по черной воде, капитан. Только по черной воде! — Жак поглядывал то на лоцманскую карту, то вперед, туда, где свинцово-серые волны облизывали белые зубы льдин. — Только по черной воде, Питер! Там, где светло — лед или мель.
— Знаю, дружище, знаю… — Блад отер пот со лба.
Четвертые сутки корабли шли по узкому коварному проливу. То и дело рушились нависавшие над водой льдины, грозя переломать корабли, как деревянные игрушки. То и дело отвратительный скрежет говорил о том, что днище только что задело мель или старый притонувший лед. То и дело хищная ледяная пасть пыталась захлопнуться, но эскадра, благополучно обходя опасные места, медленно, но верно продвигалась вперед.
«Только бы не задул норд! — думал Блад. — Тогда не проскочим!..»
Люська, забившись в темную каморку возле лазарета, уже который раз безуспешно пыталась выйти на связь с Центром.
— Центр! Я — Седьмой! У нас беда! Слышишь меня, Центр? — устало повторяла она.
И снова в обсидиановом диске разгорался золотистый свет, и снова гас, словно задуваемый ветром костер. Такое случалось и раньше. Бывало, что несколько часов, даже суток, разведка не могла самостоятельно выйти в эфир. В Центре эти помехи называли по-разному: Складки Времени, Хроноветер, Барьерный Риф. Но как бы ни называли, справиться с ними пока не могли.
Вот уже неделя, как проклятые «складки» заморозили связь. И ничего не поделаешь. Надо ждать. Ждать, когда Центр сам выйдет в эфир, или когда помехи прекратятся. Ждать, чтобы передать сигнал беды, попросить помощи. Но времени, чтобы ждать, уже не остается…
На мостик к Питеру поднялся Нэд Волверстон. Левая рука его висела на перевязи, на скуле наливался багровый кровоподтек.
— Ну, что там? Прорвемся?
— Если погода не изменится, к утру
Нэд, прищурившись, посмотрел вперед, потом обеспокоенно заглянул в посеревшее от усталости лицо Блада.
Вот что, Питер, — решительно заявил он, — я заменю тебя до вечера, а ты ступай к себе и отоспись! Ты уже трое суток тут стоишь без отдыха.
— Иди-иди! — поддакнул Жак, — Сейчас вон пошла почти чистая вода. А вот ночью, черт его знает, что будет. Ветер может перемениться. Вот тогда без тебя не обойдемся, капитан!
Блад коротко глянул на решительные лица друзей и согласно кивнул.
— И вот еще что, — Нэд положил ладонь на плечо Питера. — Я тебе как друг советую — иди в каюту, а не в лазарет. Я только что оттуда…
Блад, похолодев, резко обернулся:
— Что?! Что там?!
— Ничего хорошего, — хмуро махнул рукой Волверстон. — Все хуже и хуже…
Блад стиснул поручень так, что побелели пальцы. Почему?! Почему так несправедлива судьба?! Сотни, тысячи глупых, истеричных, ограниченных женщин живут и здравствуют в покое и довольстве, а его умная, отважная, благородная Джоанна умирает в холодном корабельном лазарете!
— Послушай, кэп, старого морского волка, — мягко продолжал Нэд. — К ночи погода переменится — я чувствую. Тебе обязательно надо отдохнуть. А Джоанна… Поверь мне, Питер, ей все равно не помочь. А еще одну ночь без сна ты не выдержишь. Нельзя рисковать эскадрой…
— Пожалуй… — рассеянно согласился Блад.
Жак в недоумении переводил взгляд с Нэда на Питера:
— Слушайте, вы это о ком?
Блад отсутствующим взглядом скользнул по Ренару, пробормотал:
— Всё, спать, спать… — и спустился по трапу.
— О ком вы, Нэд? — повторил Жак. — Какая еще Джоанна?
— Артур! — буркнул Волверстон.
— ???
— Ну да, она — девушка! А ты что, до сих пор не понял? — в свою очередь удивился Нэд. — А с чего бы Питер, интересно, так переживал?!
Жак пытался осмыслить новость:
— Так Блад любит ее?! — пораженный догадкой воскликнул он, — Подожди. А Ксав? Неужели и он не?..
— Вот именно, — хмуро кивнул Волверстон. Затем придвинулся к потрясенному Ренару и, собрав в кулак ворот его рубахи, внушительно заявил: — И учти. Ксави — моя невеста, понял? И попробуй только кому-нибудь обо всем этом ляпнуть!
Нэд уже спустился к рулевому, а Жак все еще ошеломленно крутил головой.
Глава 49
Самое безопасное место на земле — опустевший ящик Пандоры.
— Третий! Третий! Таис! Что у вас?