Леди удачи. Все пути…
Шрифт:
— Буду, — кивнула Джоанна.
— Так что ж делать будем? — Петр кинул пронзительный взгляд на притихших капитанов. — Вытащили хвост, ан нос увяз. Завел я вас в западню, сам того не ведая, да и себя вместе с вами. А в Россию надо! Ох, как надо!
Блад задумчиво взглянул в карту.
— В реестре эскадра заявлена как торговая флотилия, идущая из Англии в Ревель [90] по договору Ганзейского союза [91] . Поэтому мы беспрепятственно прошли всё Северное море и Балтику. Но за Ревелем нам путь
90
Сейчас Таллинн.
91
Торговый союз северо-европейских городов XIV–XVIII вв.
— Нет! — дернул усом Петр. — Нет! Нам нужен флот на Балтике, первый флот. Лодейное Поле, верфь, сожгли! Когда еще восстановим. Посему нельзя терять ни одного корабля. Эскадра аглицкая российской станет!
«Так вот оно что! — мысленно ахнула Джоанна. — Вот почему мы ничего не знаем об английском подарке! Петр выдал эти корабли за русские, построенные на русской же верфи, на самом деле сожженной. Как там у Ключевского? „В 1703 году Лодейнопольская верфь спустила 6 фрегатов: это была первая русская эскадра, появившаяся на Балтийском море“. Ай да хитер царь-батюшка!».
— А ты что скажешь, думный дьяк Возницын? — обратился Петр к крупному человеку с окладистой черной бородой.
— А я, герр Питер, скажу вот что. Эстляндия, она, конечно, у шведа в руках, да не вся. Это первое. Второе: мало что ль тут рыбачков, кои Карлу не любят? Да спрячут они корабли в каком-нибудь фьорде за милую душу. И клотика швед не найдет!
— Зачем такие сложности? — пожал плечами Блад. — Всё гораздо проще. Порт назначения флотилии — Ревель? Туда и придем.
— К шведу в зубы?! — ахнул Меньшиков.
— Почему? На кораблях клейма нет, что они русские. Торговые документы… Ну, это несложно. А в толчее Ревельского порта наши шесть фрегатов растворятся, как ложка соли в бочке воды.
— Но в Россию-то попасть надо! — нахмурился Петр.
— Кому надо, тот и попадет, — снова пожал плечами Питер. — Только посуху.
— До Дерпта бы добраться! — вздохнул Возницын. — А там уж Шереметев со товарищи.
— А почему бы?.. — подала голос из своего угла Джоанна, — почему бы Англии да немцам не снарядить школяров в Академию Густавиана [92] ? Она, говорят, по всей Европе знаменита своими профессорами да науками…
С минуту Петр ошарашенно смотрел на Джоанну. Потом рявкнул:
— А ну, писарь, поди сюда!
Джоанна с некоторой опаской подошла к царю.
— Ты где берешь таких ребятишек, адмирал? — поинтересовался Петр, хлопнув девушку по плечу так, что она охнула и чуть не упала. — Ах, Европа, Европа! Корабли водят, грамоте обучены, академии знают. В наше болото московское бы таких! Дело говорит парнишка. Так и поступим. Снарядим две кареты. В одной поедет Посольство Великое да мы с Алексашкой. А в другой… — царь задумался. — Вот ты, адмирал, и поедешь. Возьмешь с собой Нэда твоего, вот этого мудреца, — Петр кивнул на Джоанну, — да докторенка. А эскадру доверим… Кому доверишь эскадру, Питер?
92
Ныне университет г. Тарту. Основан в 1632 г.
— Сэру Лесли Гордону! — твердо ответил Блад.
Глава 51
Из
а) Все мужчины — сволочи!
б) Носить абсолютно нечего!
Пять дней из Ревеля в Дерпт ехали две кареты. Ехали порознь, с дистанцией в два-три часа, чтобы не возбуждать любопытства. Двигались медленно, с достоинством иностранной аристократии, снизошедшей до лифляндской «Alma mater» [93] . Шведские заставы почтительно пропускали двух английских недорослей, путешествующих в обществе высокого могучего слуги и надменно-элегантного воспитателя, и немецких барончиков с пастором и наставником. У самого Дерпта кареты неожиданно свернули к югу и растворились в лесной чаще.
93
Старинное студенческое название университета.
— Ну, — сказал Петр, дождавшись англичан, — а теперь из возков не выходите. Буде застава — сам поговорю, али Алексашку вышлю. Здесь уже россияне. Гони!
Джоанна и Ксави с любопытством прилипли к окнам, наблюдая проносящийся мимо пейзаж: стройные сосновые стволы, крохотные лесные озера, оттаявшие уже ото льда. Кареты ехали быстро. Остановились только один раз: на перекрестке лесных дорог путешественников задержал конный разъезд.
Услышав шум, Джоанна инстинктивно потянулась к шпаге, но Питер мягко остановил ее.
— Погоди, Джо. Кажется, это не похоже на драку.
И действительно, в шуме слышался смех и радостные восклицания. Через минуту в экипаж заглянул Меньшиков и, сверкая смеющимися синими глазами, сообщил:
— Наши! Люди Шереметева. Сам граф-то в Пскове. А вы что? Чай, утомились? Ну да повремените — к закату тож во Пскове будем. Там и отдохнем.
И кареты во весь опор помчались на восток.
Заходящее багровое солнце предвещало ветреную погоду. Суровым светом озаряло оно стены древнего города Пскова, купола старинного Печерского монастыря. С закатом жизнь в пограничном городе замирала — слишком близок был неприятель. Только бдительная стража несла свой караул на стенах и башнях.
Внезапно послышался стук копыт. Из сумеречной мглы вынырнули две кареты. Начальник стражи, кряжистый дядька в коротком немецком мундире, кинулся к воротам с десятком солдат.
— Стой! Тпр-ру! — заорал он, хватая под уздцы лошадей передней кареты. — Куды прешь, черт! Тут тебе граница — или бабья светлица?! Ишь, разохотился! А бумаги у тебя есть, чтоб въезжать? А нет, так проваливай к своим ливонцам-антихристам, так-перетак!..
Выйдя из кареты, Петр с интересом выслушал порцию разухабистой российской божбы и кивнул кучеру. Тот слетел с козел и зашептал на ухо разошедшемуся мужику:
— Чего орешь, оглашенный?! Аль не видишь? Царь!
Мужик ошеломленно глотнул воздух и рухнул на колени, словно ему подрубили ноги.
— Батюшка! Петр Алексеевич! — вскрикивал он, пытаясь облобызать царю руки. — Не погуби! Не признал!
Петр брезгливо дернул щекой, но, видя хохочущих своих спутников, сам рассмеялся.
— Встань, страж, не срамись. Спасибо тебе за верную службу. А налетел-то как? Ну, прямо орел! В город пустишь?