Леди в озере. Худой человек. Выстрел из темноты

Хэммет Дэшилл

— Мне кажется, у тебя сложилось неверное мнение об этом парне, — сказал Стадси. — Я знал эту даму. Иногда она захаживала сюда вместе с ним. Они просто развлекались. Не так уж он был на ней помешан, чтобы иметь на нее зуб. Серьезно.

— Она тоже употребляла «дурь»?

— Не знаю. Я видел, как она иногда пробовала, но это, наверное, просто за компанию, небольшую дозу, только потому, что он это делал.

— Кто еще с ней развлекался?

— Насколько мне известно, никто, — равнодушно ответил Стадси. — Правда, еще один стукач по фамилии Нанхейм; он часто приходил сюда и ухлестывал за Вулф, но, как я заметил, он ничего не добился.

— Так вот откуда Морелли узнал мой адрес.

— Да ты что. Единственное, чего хотел Морелли, так это врезать этому Нанхейму. Может, поэтому тот и рассказал полиции, что Морелли был знаком с этой дамой? Он что, твой друг?

Я подумал над словами Стадси и сказал:

— Нет, я его не знаю. Слышал, что и раньше и сейчас он оказывал полиции кое-какие услуги.

— Хм. Спасибо.

— За что спасибо? Я ничего не сказал.

— Этого вполне достаточно. Теперь ты мне вот что скажи: из-за чего весь этот сыр-бор, а? Ведь ее убил этот парень, Вайнент, разве нет?

— Так считают многие, — сказал я, — но можешь ставить один к двум, что это не он.

Стадси покачал головой.

— Нет, в таком деле я не буду заключать с тобой пари, — его лицо просветлело, — но я расскажу тебе, что собираюсь сделать, и если хочешь, мы поспорим на «деньги». Ты помнишь: когда ты меня прищучил, я начинал своей правой, как я уже сказал, и вот мне всегда было интересно, смог бы ты все это повторить. Как-нибудь, когда ты поправишься, мы…

Я засмеялся и сказал:

— Нет, я уже не в форме.

— А у меня еще есть порох, — не унимался Стадси.

— Кроме того, тогда случился прокол: ты потерял равновесие, а я стоял твердо.

— Просто ты хочешь пощадить мое самолюбие, — сказал Стадси и добавил более задумчиво: — Хотя, похоже, тебе это удалось. Ну ладно, раз ты не… Бог со всем этим, позвольте наполнить ваши бокалы.

Норе захотелось вернуться домой не очень поздно и трезвой, поэтому мы покинули Стадси и его «Пигайрон Клаб» сразу после одиннадцати. Хозяин проводил нас до такси и энергично пожал наши руки.

— Я получил огромное удовольствие, — сказал он.

Мы ответили что-то в том же вежливом духе и уехали.

Нора сказала, что Стадси — удивительный.

— Половину из того, что он говорил, я вообще не поняла.

— С ним все нормально.

— Ты не сказал ему, что больше не работаешь детективом?

— Он бы решил, что я морочу ему голову, — объяснил я. — Для таких ребят человек, который когда-то был детективом, так детективом и останется, и я лучше совру ему, чем дам заподозрить меня во лжи.

— Когда ты сказал, что Вайнент не убивал, ты правду говорил?

— Не знаю. Думаю, да.

В «Нормандии» нас ждала телеграмма из Аллентауна от Маколея:

ТОТ ЧЕЛОВЕК НЕ ВАЙНЕНТ И НЕ САМОУБИЙЦА

15

На следующее утро я пригласил стенографистку и разделался с большей частью накопившейся корреспонденции; переговорил по телефону с нашим адвокатом в Сан-Франциско: мы пытались спасти от краха одного из наших клиентов; потратил целый час на тщательное изучение плана, который мы разработали для уменьшения наших налогов; словом, я был занят бизнесом и к двум часам, когда покончил с работой и мы с Норой отправились на ленч, чувствовал себя совершившим массу полезных дел.

После ланча Нора ушла играть в бридж. Я решил встретиться с Гилдом; чуть раньше я разговаривал с ним по телефону.

— Значит, тревога оказалась ложной? — спросил я после того, как мы обменялись рукопожатиями и с удобством расположились в креслах.

— Вот именно. Это такой же Вайнент, как я. Знаете, как это бывает: мы сообщили полиции в Филли, что Вайнент отправил оттуда телеграмму, и передали его приметы, и вот любой худой и усатый мужчина стал у них Вайнентом, а таких — половина Пенсильвании. Тот малый, Барло, безработный плотник, как мы выяснили, схлопотал пулю от ниггера, который пытался его ограбить. Больше ничего неизвестно.

— А не мог подстрелить этого Барло кто-нибудь, кто допустил ту же ошибку, что и полиция Аллентауна?

— Вы хотите сказать, что его могли принять за Вайнента? Думаю, такое могло случиться, но только что дает такая версия?

Я сказал, что не знаю.

— Маколей рассказал вам про письмо от Вайнента?

— О чем это письмо? Он не рассказывал.

Я рассказал Гилду содержание письма. Рассказал все, что узнал о Келтермэне.

— Ого, это интересно, — сказал Гилд.

Я рассказал про письмо Вайнента сестре.

— Что-то многим он пишет, а? — заметил Гилд.

— Я уже думал об этом. — Я рассказал, что приметы Сиднея Келтермэна с некоторыми незначительными изменениями подошли бы Кристиану Йоргенсену.

— Послушать такого человека, как вы, очень полезно, — сказал Гилд. — Не разрешайте мне прерывать вас.

Я сказал, что это, собственно, и все новости.

Гилд откинулся на спинку кресла и вперил бледные серые глаза в потолок.

— В этой связи следует кое-что предпринять, — сказал он спустя некоторое время.

— В этого парня в Аллентауне стреляли из 32-го калибра? — спросил я.

Гилд мгновение смотрел на меня с удивлением, потом затряс головой.

— Из 44-го. У вас есть какие-нибудь предположения?

— Нет. Просто так: прокручиваю в уме детали.

— Я понимаю, в чем тут дело, — сказал Гилд и откинулся назад, чтобы снова уставиться в потолок. Когда он заговорил, было похоже, что он придумал что-то еще. — Алиби Маколея, которым вы интересовались, в порядке. В тот день он опоздал на встречу, и мы точно знаем, что с трех часов пяти минут до трех двадцати, то есть в тот промежуток, который принимается в расчет, он находился в конторе парня по фамилии Херманн, на Пятьдесят седьмой улице.