Ледовый десант
Шрифт:
— Ну, о чувствах майора Добрина я не знаю. И не будем об этом говорить. Скажу лишь одно — он написал заявление с просьбой послать его во вражеский тыл на ответственное боевое задание.
— Ого! Наши силы растут! — воскликнул Андрей. — Выходит, поэтому и держишь меня у себя, ждешь, когда придет сюда майор Добрин? Значит, я должен вместе с ним идти в немецкий тыл?
— Не вместе. Но все может случиться. Возможно, где-нибудь когда-нибудь и вы встретитесь. Сейчас сюда придет командир польского отряда Микольский из соединения Василия Андреевича. Он недавно выписался из госпиталя.
— Микольский! Я встречался с ним в тылу. Я даже кое-что записал о нем в
— Ишь какая у тебя наблюдательность! — похвалил Андрея Шаблий. — Познакомься с ним поближе. Если он тебе нравится как человек и командир, пойдешь к нему начальником штаба бригады. Да, у него будет бригада. Вместе с тем будешь и старшим радистом, а там и радиоминером. Ну так что, согласен?
— Теперь понятно, зачем мне выдали погоны капитана, — улыбнулся Стоколос.
— Когда мы с тобой находились в партизанских отрядах прошлым летом, Василий Андреевич как-то сказал мне, что бойцы симпатизируют тебе. А он хорошо разбирается в людях. В глазах партизан ты сразу стал своим хлопцем. Важно уметь найти ключ к сердцу, контакт с партизанами разных национальностей. У тебя нет никакого высокомерия. Ты интересовался их жизнью, пел вместе с ними песни. Тебе они открывали свои души, рассказывали самое сокровенное. Твое отношение как парашютиста и посланца Красной Армии к людям, внимание к ним крайне необходимы во время выполнения ответственных заданий, особенно в критических ситуациях…
— Ты говоришь об отношениях с бойцами разных национальностей, — прервал Шаблия Андрей. — Что ты имеешь в виду?
— А то, что национальный вопрос сейчас — один из самых сложных. Это надо хорошо осознать командирам и комиссарам наших отрядов. Пойми: вы будете действовать как бы в «котле»: фашистские оккупанты, жандармерия, местная полиция, советские партизанские отряды и подполье, отряды украинских и польских националистов, команды власовцев, исламских легионеров, созданные гитлеровцами из бывших военнопленных, местное украинское и польское население… Тысячи людей, обманутых врагом! Этих людей не надо путать с верхушкой националистов, которые всегда были и есть наймитами иноземного империализма.
— Ты так говоришь, отец, будто собираешься послать меня в штаб атамана Тараса, а не в польский отряд, — развел руками Андрей.
— Ты, сынок, неправильно меня понял. Дело в том, что кое-кто из тамошних людей подался к атаману Тарасу, потому что тот назвал себя партизаном и сказал, что воюет против Гитлера. Взвесь: Советская власть в том краю существовала лишь полтора года! Какое сознание у рядовых атамана Тараса, вчерашних затурканных селян?.. Им надо объяснить их ошибку, которую еще не поздно исправить. Вот такая, Андрей, точка зрения Центрального Комитета партии…
— К вам можно, пан генерал?
Стоколос и Шаблий оглянулись.
В кабинет вошел среднего роста мужчина с орденом Красного Знамени и медалью «Партизану Великой Отечественной войны» на груди. Обут он был, как и большинство офицеров партизанского штаба, в оленьи унты.
— Чернявый. С ямочкой на подбородке. Глаза зоркие, мечтательные. Китель и орден — советские, а сам поляк! — улыбнулся Андрей. — Рад вас видеть, пан Микольский, в столице Украины! Как там «Червона ружа»?..
— «Бялый квят…» — продолжил Микольский. — Не забыли мою песню?
— Нет. Польские и украинские песни мелодичные, кое в чем даже похожи.
— Помню, как вы под телегой писали свой «Дневник». Вы
— Нет, я писал одиссею генерала Шаблия в партизанских отрядах.
— Одиссея… Гм… Я преклоняюсь перед настоящими произведениями композиторов, живописцев, литераторов, тех, что волнуют сердца и через века. Ведь сердце у человека не изменилось и за десяток тысяч лет. Правда? — Не дождавшись ответа, Микольский добавил: — Поэтому мне и понятны, и близки старинные картины, древние греческие драмы… Да, чуть не забыл, вам привет от медсестры из московского госпиталя.
— Лида? Как она поживает? — встрепенулся Андрей.
— Вышла замуж за минера Якимчука. В день женитьбы он стал Героем Советского Союза. Свадебный подарок!
— Он заслужил это звание еще в сорок втором, — сказал генерал Шаблий.
— Жизнь идет. А я женился на Гале. Вы ее знаете… Хотелось бы немного перекусить и с глазу на глаз поговорить.
— Квартиры у меня нет, — пожал плечами Шаблий. — В кабинете и ночую. Можно и здесь…
Вечером окна кабинета генерала Шаблия были плотно закрыты шторами, чтобы не пробивался свет на улицу. По ночам в погожие часы вражеская авиация осуществляла налеты на Киев. Фельдмаршал Манштейн не смирился с потерей столицы Украины. Из-под Житомира его дивизии начали контрнаступление. Им удалось временно захватить Житомир, Коростышев. Обстановка на Житомирском шоссе была очень напряженной. Да и южнее Киева, в Белой Церкви, находились еще вражеские войска.
Побродив по улицам Киева, Стоколос вернулся в кабинет Шаблия (генерала не было), сел за стол, пододвинул к себе стопку газет, стал их просматривать.
Сообщение ТАСС о выступлении Черчилля на банкете, устроенном мэром Лондона:
«…Я рад заявить, что выдающимся событием этого знаменательного года было славное наступление русской армии от Волги на запад, через Днепр, в результате которого, как сообщил нам маршал Сталин, освобождено от захватчиков две трети оккупированной русской земли. В процессе этого наступления Красная Армия нанесла страшный удар по самой жизненной основе и системе немецкого военного могущества. Эта некогда страшная колесница немецкого могущества и тирании разбита, сломана, превзойдена в бою, в маневре русской доблестью, искусством командования и наукой, и вполне может оказаться, что она разбита смертельно. Мы и наши американские союзники делаем все, что в наших силах, чтобы поскорее перебросить наши войска через моря и океаны и ввести их в действие против врага. Здесь, в Лондоне, на нашем традиционном торжестве мы приветствуем советские войска…»
— Даже не верится, что это слова Черчилля, — пожал плечами Андрей. — Говорит про второй фронт… Впрочем, о нем Черчилль намекал еще в сорок втором, потом в сорок третьем. На пороге уже сорок четвертый… Наверно, только когда мы перейдем границу, фронт наконец-то откроют…
«События в Югославии. 8 декабря. Агентство Рейтер сообщает, что на днях на освобожденной территории страны проведены собрания представителей всех районов, на которых был создан Национальный комитет освобождения со всеми правами и функциями временного правительства Югославии…»
«Сенатор Меррей в заявлении корреспонденту ТАСС заявил: «Американский народ приветствует Декларацию трех великих лидеров союзных правительств, которая является одним из самых больших событий в истории человечества и знаменует собой начало новой эры международного сотрудничества. Декларация трех великих держав — веха для угнетенных народов всего мира…»