Ледяная Кровь
Шрифт:
Это заставило меня понять, что мои чувства к Аркусу изменились с момента моего прибытия в аббатство. Сначала он бы ещё одним Ледокровным. Но он не использовал свой дар, чтобы причинить мне боль. Он использовал его только, чтобы помочь мне овладеть собой, превратить меня в кого-то сильнее. Несмотря на его холодное поведение, несмотря на то, что он напал на меня, я стала уважать его, даже прониклась к нему симпатией. Я ощущала себя более живой в его компании, чем когда-либо с кем-то.
Я не понимаю, как это произошло. Он все время грозился разгромить меня, называл слабой и пристыдил
— Глупая девочка, — прокляла я себя.
Хуже всего было то, что он мог подумать, что мой немой шок, когда я увидела его лицо, был вызван отвращением или ужасом.
Я была в ужасе, но не по причинам, которые он, вероятно, думал. Я была потрясена, тем что он так много пережил, и его лицо было навсегда изуродовано, постоянно напоминая ему о том, от чего он никогда не сможет убежать. Мне было тошно на саму себя, из-за того что напомнила ему обо всем этом.
Пришел рассвет. Оранжевые лучи восходящего солнца переместились с моих рук на мои глаза. Я протерла их и пошла, умываться, гораздо медленнее, чем обычно.
Я была слаба от недостатка сна, и моя лодыжка пульсировала от боли. Брат Гамут предложил мне свой лечебный чай, но я отказалась. Я не чувствовала, что сейчас заслуживаю облегчения. Вместо этого я пробиралась по аббатство как призрак, молчаливый и холодный. Сестра Пастель увидела, меня, когда я проходила мимо библиотеки и махнула рукой. Я помахала в ответ, но не смогла заставить себя улыбнуться.
Я остановился, увидев Брата Тисла в церкви. Он стоял на коленях, склонив голову, и его губы шевелились в молчаливой молитве. Закончив молиться, он посмотрел обожающим взглядом на витражное изображение Темпуса и поднялся, опираясь на трость и пошел, постукивая ей по центральному проходу отбрасывая облака холода.
— Брат Тисл, — сказала я, заставив его остановиться.
— Мисс Отрэра, — сказал он, коротко.
Я скрестила руки. — Я знаю, что вы, должно быть, злитесь на меня. Я тоже в ярости от себя. Но, пожалуйста, поверьте, я не хотела причинить ему боль. Я даже не знала, что смогу.
Он вздохнул. — Я не думаю, что это было намеренно. Однако это было…
— Это было неконтролируемо, опасно и… ужасно. Я знаю. Простите. Я просто хочу сказать это Аркусу. И что я не была расстроена его шрамами, но его словами. Пожалуйста, Брат Тисл. Вы можете сказать мне, где он?
— Он уехал рано утром. Был еще один набег на деревню, на этот раз в Тистуотере.
— Это всего лишь день или два на восток, не так ли? — спросила я с тревогой.
Он кивнул. — Аркус хотел посмотреть, сможет ли он узнать больше о том, почему там были солдаты.
— Думаете, они знают, что я рядом?
— У нас нет причин так думать. Аркус вернется через несколько дней, чтобы рассказать нам.
Мое сердце замерло. — Ой.
Его проницательные голубые глаза смягчились. — Если это облегчит твою совесть, я не думаю, что ты причинили ему боль физически. Ледокровных с таким сильным даром как у него, почти так же трудно сжечь, как и Огнекровных.
— Но он был ранен, —
— Да. Но не тобой. Он сильный. Его холод сильный. То, что ты сделала, напоминало ему о худшем моменте его жизни. Этот до сих пор преследует его во снах.
Я закрыла глаза от сожаления. — Что с ним произошло?
— Не я должен это рассказывать. Аркус может сам тебе рассказать, если захочет.
— Пожалуйста, что я могу сделать?
Он неуклонно смотрел на меня. — Делайте то, о чем мы просим тебя. Научись контролировать свой дар. Заверши свою задачу.
— Я так и сделаю. Я узнаю все, чему вы меня научите.
Я не могу получить прощения Аркуса, но я могу заслужить уважение Брата Тисла. Я сфокусирую все свое внимание на моем обучении с ним. Я буду контролировать себя и свою силу, и принимать каждый урок близко к сердцу.
Потому что, если солдаты приближаются, мое время заканчивается.
***
Потребовалось три дня, чтобы вернулся Аркус, это время казалось бесконечным. Как только я услышала, что он вернулся, то покинула кухню, где помогала Брату Пилу готовить обед и пошла к нему. Я попыталась игнорировать горячие удары моего сердца, когда спешила по грунтовой дороге между кухней и гостевыми домами, сказав себе, что я только хочу извиниться.
Аркус жил в скромном гостевом доме отдельно от главного здания. Я давно задавалась вопросом, что он делает в аббатстве. Сначала я думала, что он наемник, нанятый, чтобы помочь мне убить короля. Но нанятый кем? Я знала из-за нервной одержимости Брата Тисла его бухгалтерскими книгами, что у аббатства нет денег. И монах относился к нему скорее как к сыну, чем как к нанятому помощнику.
Я постучала в дверь и получила короткое — Входите. В ответ.
Аркус седел за маленьким деревянным столом с двумя стульями, перед ним лежала открытая книга. Свеча освещала мягким светом его серую тунику, наполовину прикрытую новым черным плащом с капюшоном, который скрывал его лицо.
Его комната была больше чем лазарет, в котором спала я, и украшена личными штрихами. Гобелен с изображением желтых лепестков покрывал одну из стен от пола до потолка. Несколько музыкальных инструментов прислонились к нему. Книги лежали в другом углу. Стол за, которым сидел Аркус, бы сдвинут к одной стене. У другой стены стояла кровать, застеленная синим одеялом. Лампа горела на маленькой тумбе рядом с кроватью.
Я нарушила молчание. — Твоя комната больше моей. Очевидно, что некоторые преступники предпочтительнее других.
Он наклонил голову. — Я должен сообщить тебе, что извинения нравятся мне даже меньше, чем благодарность.
Я сглотнула, чтобы облегчить сужение в горле. — Я была в ярости на тебя, но я, правда, целилась на край твоей мантии. Ты так легко парировал все мои атаки. Мне и в голову не пришло, что я могу причинить тебе боль.
Когда он не ответил, я сказала: — Извини. Даже если ты не хочешь это слышать. Я была несчастна от этого.
Он кивнул.
— И я ненавидела, что ты ушел. Я даже не могла объясниться. — Я подошла ближе. — Хотелось бы мне увидеть твои глаза сейчас.