Ледяная месть
Шрифт:
Я почему-то думал, что это будет небольшой дачный домик в каком-нибудь садовом товариществе, а здесь простор и комфорт. Мебель хоть и несовременная, но в хорошем состоянии, а, главное, нет запаха старой древесины, изъеденной мебельной молью. Легко здесь дышится. И в спальне отличная кровать — крепкая, широкая.
— Что еще нужно молодоженам! — расплылся в улыбке Кеша.
— Спасибо тебе, — поблагодарила его Анжела.
— Да нет, это Алевтине спасибо, она за домом смотрит.
Алевтины не было, она ушла к себе домой, поэтому я мог смело спросить про нее, но ничего не спросил. Мне без разницы,
— Это дом одной моей очень хорошей знакомой. Валентина в Москве жила, а дом здесь держала, мы с ней иногда сюда и приезжали. А по соседству Алевтина жила. Ну, я иногда приходил к ней ночью груши околачивать… — задорно улыбнулся он. — Ей сороковник уже, а как выглядит! Представьте, как она в тридцать пять выглядела!..
— Это ты ее хотел Славе предложить? — недовольно спросила Анжела.
— Предложить?! Славке?! Ну, это же в шутку! Ты же не поедешь со мной?
— Нет.
— И я Алевтину ему не предложу. Уж как-нибудь сам с ней… Она сейчас одна кукует, так что я у нее недельку поживу. Устал я от города, если честно, на природе пожить хочу. У Алевтины муж был, золотые руки, дом поставил, баню сложил, она сейчас ее затопит, и мы попаримся… Пойду помогу ей, дровишек подброшу.
А вы здесь хозяйничайте. Можете кровать на прочность проверить, но сначала поляну накройте. Хабары в машине, ключи у тебя, Слава. Поляна за вами, баня за нами… — Кеша уже переступил порог, когда я остановил его вопросом:
— Кто-нибудь знает про этот дом?
— Валентина знает, но менты до нее точно не доберутся. Тебя это волнует? — с проницательной усмешкой спросил он.
— А тебя нет?
— Ну, меня тоже искать будут. Я же твой друг и спрятать тебя мог. Но ты не бойся, про это место никто не знает… А я здесь часто бываю, мы с Алевтиной прекрасно проводим время. Поэтому подруг своих я сюда не возил… Я тебя успокоил?
— Вполне.
— Ну, тогда я пойду.
— А Валентина сюда не нагрянет?
— Не нагрянет, — не останавливаясь, махнул рукой Кеша.
— Спасибо тебе, братан.
Вместо «пожалуйста» Кеша закрыл за собой дверь.
Мы с Анжелой быстро освоились в доме. И ужин на скорую руку приготовили, и стол накрыли. Водку поставили, вино — все, чем богат был поселковый магазин. Но посиделки не задались. Не успел я опрокинуть и пару стопок, как Алевтина отправила нас в баню.
Муж у нее действительно был мастер на все руки. Баню кирпичную поставил, размером с небольшой дом. Раздевалка, трапезная, моечная с маленьким бассейном, парилка — все по уму, со вкусом. Кафельные полы, стены деревом обиты, уютно, банным духом пахнет. И трапезная такая, что запросто можно было накрыть стол прямо здесь. Баня сняла с меня усталость, выветрила из головы дурные мысли, и ничто не помешало мне, вернувшись в дом, получить бешеное удовольствие в объятиях Анжелы.
Глава 19
Сажать картошку дело нудное, но благодарное. Во-первых, запасы на зиму, а во-вторых, не самое худшее лекарство от скуки. Пока только профилактическое лекарство, занять себя чем-то надо. К тому же мы могли застрять здесь надолго и свой запас нам точно не помешает.
Но лучше бы я не брался за это дело. Огород немаленький, пока его вскопал, намаялся. Клубни еще
На зоне действовало, в общем-то, справедливое, но уж очень жесткое правило: достал нож — бей. А в деревне что, мягче? Взялся за гуж, не говори, что не дюж. Я взялся за гуж, и если брошу его, та же Алевтина перестанет меня уважать.
В общем, дал я копоти и за один день засеял все, что у меня было. Анжела помогала, но так, по мелочи. Не напрягал я ее особо. Не царское это дело, особенно в медовый месяц. К тому же дом на ней, а это готовка, уборка.
Зарыл я последний клубень и обессиленно опустился на пустой ящик. Теперь точно знаю, что такое настоящий кайф…
— Устал? — спросила Алевтина.
Я даже не слышал, как она подошла. И оборачиваться к ней не стал: сил на это не было.
— Да есть чуть-чуть…
— Вроде бы не деревенский, а работаешь быстро, — сказала она, усаживаясь на ящик неподалеку.
— Так жену мою Анжелой зовут.
— И что?
— В Чикаго авторитет такой есть, Анджело, главарь мафии. Анжела — его дочь. Если вдруг что, ножом по горлу, и в землю. Не посажу картошку, все, мне кранты, — с обреченным видом сказал я, цокнув языком, и для большей убедительности провел пальцем по горлу.
— Шутишь? — напряглась женщина.
— Шучу. На самом деле Анжела у меня мухи не обидит…
— Да, хорошая у тебя жена, — с непонятной для меня грустью произнесла она. — Сколько ей лет?
— Двадцать.
— И моей дочке столько же было бы, — вдруг всхлипнула Алевтина.
Было бы… Теперь ясно, почему в ее взгляде сквозит вселенская тоска. Дочка у нее погибла. Или просто умерла.
Я не стал спрашивать, что да как. Зачем, если все и так ясно, только душу женщине бередить. Я просто опустил голову в знак соболезнования.
— Убили ее. Сначала изнасиловали, а потом убили…
Алевтина хотела еще что-то сказать, но не выдержала тяжести нахлынувших чувств и разрыдалась. Я оставался с ней, пока она не выплакалась.
— Извини, навеяло вдруг, — сказала она, смахнув с глаз остатки слез.
— Да нет, это ты меня извини. Сижу тут как сухарь, ни о чем не спрашиваю. Хотя на душе кошки скребут… Скотов этих нашли?
— Да нашли.
— Посадили?
— Посадили… Кольку соседского посадили, он за моей Маринкой бегал. На него все свалили. На семнадцать лет посадили.
— В этой жизни нет справедливости, — вздохнул я.
— Нет. И никогда не будет! — простонала она и пошла к себе домой.
А я, чуть погодя, отправился к себе.
— О чем ты с Алевтиной там шептался? — ревниво спросила Анжела.
— О любви.
— Чего?!
— О любви к детям… Ты что, ревнуешь меня? А у нее дочь твоего возраста…
— Дочь? У нее? — озадачилась Анжела.
— Была дочь. Изнасиловали ее, а потом убили… Сначала про тебя спросила, потом про дочь вспомнила…