Ледяная Пята, боги и чёрный снег

Квант Макс

– Берлогу? – огляделся Ярослав. – А медведь здесь есть?

– Есть, вот там в углу храпит на пару с лешим…

– Ш-шутите? – мальчик всерьёз испугался.

– Отчего же? – спросил Тихон. – Берлога самая настоящая…

– Да-да, и леший тоже… – подтвердила Ксюша.

– Ну вы совсем уже, что ли? – тут же раздался голос из угла. – Здесь духи спят, между прочим… Ну, февраль месяц на дворе! Все мои порядочные десятый сон видят…

– У нас гости… – извинился Тихон.

– Кого ещё привели… – из темноты появилась головка лешего, будто вырубленная топором из ствола

дерева, а вместо носа сухая веточка с почкой-бородавкой. – Во! Дожили… – он вышел на свет во весь рост, под мышкой тащил большую зелёную подушку. – Уже и смертного притащили… У вас совесть есть, а? – обратился он к Тихону и Евпраксении. – А холодно чего так?.. – поднял он голову. – Ну кто вам разрешил вентиляцию делать, а?.. Ну кто?.. Здесь же не должно быть сквозняка, здесь же термос, по-научному ежели… А ежели медведь простудиться? С осложненьем заболеет. Где я вам ещё одного найду, а?..

– Не ворчи, мишутку разбудишь, – прошептала в ответ кикимора.

– А… Этого пушкой не разбудишь – проверял… – леший зевнул. – Лапа ему лучшая подушка и подружка…

– А насчёт потолка не волнуйтесь – это я случайно, я не знал, что здесь берлога, я приду, потом и всё починю… – извинился Слава.

Леший зевнул, закрыл на пару секунд глаза да тут же и проснулся.

– Ты на него не обижайся… – сказала Ксюша. – Он вообще-то добрый очень, просто зимой лучше не будить…

– Угу, – проворчал леший. – Тебя бы в феврале разворошили… – и исчез в темноте. Тут же из-за угла послышались шорохи да возня. – И чтобы тихо тут у меня!.. Ясно?

– Будет сделано… – кивнул Тихон. – Вот видишь, Ярослав, в каких условиях мы наблюдаем за колдуном Ледяной Пятой – волхва между тем так и зовут – а ведь он творит что-то непонятное: стал для чего-то лепить чёрных снеговиков…

– Он их не лепит, а ворует… – перебил Слава. – Он и нашего с Варей своровал…

– Я так и знала, Тиша, вот, а ты мне не верил. Не уж то смог бы что-то сотворить… только морозить да рушить…

– Но эти снеговики приносят Пяте всякие волшебные предметы, – заметил Тихон. – Где они их достают? Музеи ли обкрадывают, покупают в лавках – то неведомо, но целые мешки доставляют каждый день и в пещере складывают.

– Зачем? – спросил мальчик.

– Вот это и тайна. Митрофанушка хотел спросить, но…

– Да разве его остановишь! – перебила Ксюша всплеснув руками. – Голова горячая, вот и пошёл, и спросил прямо…

– Его и схватили… С тех пор в дозоре мы вдвоём. И мы бы хотели тебя попросить… Ты ведь смертный, а не водяной, на тебя они руку не поднимут, если схватят… Но ты пройдёшь тайно – где-то Митрофана держат, Ярослав, ты его и освободишь… Ты согласен?

Ну а что бы вы ответили на месте мальчика?

– Я помогу, – недолго думая ответил он. – Я пойду…

Глава третья. Спасти Митрофанушку

То, что наглость – вторая натура – Ярослав знал уже давно. Эту фразу очень любил повторять его отец, всякий раз сталкиваясь с нахалами. Впрочем, их методы казались Валерию Евгеньевичу в некоторых ситуациях очень даже уместными…

Жалея, что не прихватил с собой фонарика,

утопая по колено в свежем снегу, шёл Слава уже прямо и без отворотов к пещере… Впрочем, это была самая смелая, самая отчаянная и самая продуманная часть его операции. Евпраксения и Тихон попытались было ему что-то подсказать, но в таких вопросах сами оказались не более теоретиками и чего-то путного предложить не рискнули.

– Мне нужно поговорить с колдуном! – напрямки сказал он двум чёрным снеговикам, стоящим у входа.

Истуканы недоумённо переглянулись, а Тихон и Евпраксения, сидящие в засаде так и ахнули.

– Ещё один отчаянный, – ответила кикимора.

– Погоди, Ксюша, вдруг это часть его гениального плана…

– Ну что уставились, носы деревянные. Не слышали, что ли? – расхрабрился Слава.

Один снеговик почесал рукой-палочкой макушку и поглядел на второго, тот пожал плечами и кивнул в сторону пещеры.

– Как жизнь? – деловито спросил мальчик, оставшись один на один с охранником. – Как служба идёт?

В ответ – молчание.

– А сегодня тепло, говорят уже не оттепель, а сама весна начинается.

Снеговик ни сколь не дрогнул.

– Ну, что ты всё молчишь да молчишь, а?..

– Он нем… – ответил за слугу появившийся у входа колдун. – Как рыба… Это ты, мальчишка хочешь толковать со мной?

– Я! Верните мне снеговика!

– Какого? – ни сколь не удивился колдун тому, что почти за руку его поймали.

– Вы украли у меня снеговика, в новогоднюю ночь… Я ещё бежал за вами…

– Достаточно, – жестом остановил его Ледяная Пята. – Выбирай! – он показал на двух охранников у входа.

– Здесь его нет…

– Пойдём, посмотрим… – и скрылся в пещере.

Внутри оказалось весьма светло – с потолка свисали горящие сталактиты. А вот в полостях пещеры ничего. Разве что стопкой свалена береста – наверняка колдовские рецепты и заклинания. В одной из комнат Слава заметил какую-то разношерстную кучу, он захотел разглядеть что там да как, но колдун шикнул на него:

– Сюда, отрок, сюда… – широким жестом он указал на очередную комнату. – Только скажи мне: а зачем тебе этот снеговик? Других, что ли, мало?

– Он мой, и Варин, мы его слепили. А снеговиков воровать нечестно…

– Честно, не честно… – буркнул Ледяная Пята. – Много ты понимаешь, отрок.

– Ну что такое Добро, а что такое Зло, тому я научен, – дерзко ответил Ярослав.

– Действительно? – поднял бровь колдун. – И что же ты считаешь Добром, а что Злом?

Слава остановился и призадумался:

– Ну, Добро – это когда не Зло…

Любой другой человек на месте Ледяной Пяты бы расхохотался, но тот лишь с укором глядел на мальчика.

– Добро это… – начал второй заход на эту щекотливую тему Слава. – Это когда не причиняешь вреда ни себе, ни другим…

– Ну а если путь к твоему желанию лежит через Зло, причиняемое другому? – задал-таки бывший волхв-облакогонитель каверзный вопрос.

– Я буду искать другой путь!

– А если его нет?! – колдун подошёл к Славе вплотную, так что мальчика обожгло холодом и вот-вот на меху шапки начнут скапливаться сосульки.